– Делай все, что сделает тебя счастливой, – твердо ответил Уильям.

Доктору Хану Диана нравилась. Но он обнаружил, что она страшная собственница. Если любит, то требует полной отдачи, чтобы ради нее жертвовали всем. Это пугало ее избранника. Амбициозный человек, он не желал оказаться вторым даже рядом с самой знаменитой женщиной мира.

Диана очень похорошела. Американский актер Кевин Кёстнер предложил Диане участвовать в съемках продолжения его популярного фильма «Телохранитель» – ей предстояло играть принцессу, которая влюбляется в охранника. Сюжет – явно навеянный ее историей. Диана согласилась. Но идея не реализовалась…

Летом 1997 года, когда лондонцы бежали от городской духоты, Диана неожиданно приняла приглашение Мохаммеда аль-Файеда провести жаркие месяцы на его яхте. Аль-Файед, египетский миллиардер, обосновавшийся в Англии, приобрел самые заметные символы Лондона: от сатирического журнала «Панч» до знаменитого магазина «Хэрродс», но жаловался, что высшее общество им пренебрегает. Ему даже отказали в британском паспорте. Он заманил Диану на свою яхту, чтобы доказать высокомерным британцам собственную значимость.

Когда она согласилась, он послал самолет за сыном. Обаятельный плейбой Доди аль-Файед умел так окружить вниманием женщину, так ее ублажить, что ей казалось: она – единственная в мире. Он исполнял любые желания. Он заботился о Диане, а это было то, о чем она всегда мечтала!

Принцесса Уэльская и египетский плейбой не разлучались. Диана не собиралась замуж за Доди аль-Файеда. Она, пожалуй, хотела всего лишь возбудить ревность у доктора Хана. Доди не возражал против публичности. Напротив, хотел, чтобы весь мир узнал о его романе с принцессой Уэльской.

Но папарацци и его раздражали! В тот роковой вечер Доди решил сбежать от них на другой машине. За руль сел человек, который уже выпил и не имел водительской категории, позволявшей управлять лимузином. Пытаясь оторваться от фоторепортеров, он не справится с управлением…

Диана понимала, что не станет королевой. Утешала ее мысль, что и Чарльз не будет королем. Себя Диана видела в роли королевы-матери при короле Уильяме. Она гордилась тем, что ее сын будет коронован.

Когда Диана назвала его неподходящим для роли короля, Чарльз смеялся.

Но в тот день, когда пришла весть о смерти Дианы, Чарльз понял, что теперь корона, как никогда, далека от него. Ведь для страны он так и остался жалким изменщиком, который обманывал невинную жену и пренебрегает своим отцовским долгом. Чарльз в ужасе повторял: они станут во всем винить меня – и он был прав. Королева продолжала отдыхать. Двор сделал вид, что ничего не произошло. И случилось непредвиденное. Страна оплакивала смерть народной принцессы, а вместе с Англией, наверное, еще полмира.

Шок от ее смерти, столь жестокой, столь трагичной, столь бессмысленной – испытала чуть ли не вся страна. Ни одна особа королевской крови не была так любима простым народом, как Диана. Вот уж действительно «народная принцесса». Англичане не понимали, почему королева не желает прерывать свой летний отдых в Шотландии, приспустить флаги в знак траура или хотя бы публично выразить соболезнования.

Где королева, когда она так нужна? – вопрошали газеты. Люди винили в смерти Дианы бессердечную королевскую семью. Елизавета срочно вернулась в Лондон. И наверное, впервые в жизни ощутила откровенную враждебность своих подданных.

Под давлением премьер-министра Тони Блэра Елизавете все же пришлось сказать о Диане несколько слов. «Очень мало! И очень поздно!» – возмущались англичане. Зато Елизавета попросила британского консула в Париже найти и вернуть в Лондон королевские драгоценности. Они должны быть среди вещей погибшей Дианы…

Спенсеры – одна из самых родовитых семей в Англии. Спенсеры любят говорить, что они родовитее королевской семьи. Диана не была девочкой из провинции, которую вознесли в королевский дворец.

Мужа королевы, греческого принца Филиппа, родившегося на Корфу, Диана пренебрежительно именовала «Ставросом». Виндзоры знали, как к ним относятся Спенсеры. Королева-мать, поджав губы, неодобрительно замечала:

– Женщины из рода Спенсеров очень необычные и непростые.

Теперь пренебрежение к Диане Спенсер могло оказаться роковым для Виндзоров.

Газета «Стар» возмущенно писала: «Где наша королева?» Газета «Миррор» обратилась к Елизавете II: «Поговорите с нами, мадам, – ваш народ страдает». «Дейли экспресс» призывала королевскую семью: «Покажите, что вы не равнодушны!»

Вот тогда во дворце спохватились и организовали церемонию похорон с присущим королевскому двору блеском. Прощались с Дианой, можно сказать, по высшему разряду. Полтора миллиона человек вышли на улицы Лондона, чтобы проститься с Дианой. Дети шли за гробом матери, хотя их дядя, брат Дианы граф Спенсер возражал против участия Уильяма и Гарри в тяжелой для детской психики церемонии. Но таково было решение двора. Для лондонцев вид двоих несчастных детей был невыносим. Особенно – безмолвное лицо двенадцатилетнего Гарри. Пятнадцатилетний Уильям шел, опустив голову.

Все горевали по случаю ее смерти. И повторяли:

– Бедные дети.

В день похорон опасались настоящего бунта. Связались с армией, чтобы в город ввели войска – армия отказалась. Тогда в центр доставили части полицейского спецназа, обученного разгонять уличные беспорядки.

А мир с благодарностью вспоминал, как Диана заботилась о детях, умирающих от рака; о бездомных; о женщинах, которых бьют мужья; о жертвах СПИДа. Мир знал, что она не лукавит, что она искренна. Она действительно испытывала сочувствие и сострадание к больным и калекам. Она говорила немного, но у людей всегда оставалось ощущение, что они все ей сказали и она все поняла. И через много лет люди бережно хранили старые фотографии с Дианой и с волнением повторяли: «Помните?»

Если бы не Диана, не увенчалась бы успехом борьба за запрещение противопехотных мин. Эти мины стали главным оружием маленьких, локальных, гражданских войн, которые последние годы полыхают на планете. Потом война заканчивается, карты минных полей нет, разминированием никто заниматься не желает, и вернувшиеся в родные места люди начинают подрываться на минах. Чаще всего гибнут дети.

Никакое оружие нельзя назвать гуманным. Но с точки зрения причиняемого ущерба, есть более жестокие и менее жестокие виды оружия. Противопехотные мины – жестокое и коварное оружие. Диана отправилась в Анголу, где шла долгая гражданская война, чтобы принять участие в борьбе за запрет противопехотных мин. Ее ждали в Камбодже и Вьетнаме. Она уже не сможет туда поехать…

Но ее участие в этой борьбе сыграло важнейшую роль. Через несколько месяцев после смерти Дианы будет подписан договор о запрете противопехотных мин. К нему присоединятся 127 стран.

Для присутствующих на похоронах шоком стала необычно резкая речь ее брата графа Чарльза Спенсера, который обрушился на королевскую семью. После развода Диана перестала быть принцессой. Брат произнес эти слова: Диане не нужен был титул, чтобы быть любимой народом.

– Чувствую себя печальной и одинокой среди них, – говорила Диана о королевской семье. – Черт побери, и это после всего, что я сделала для этой чертовой семьи! Его бабушка (королева-мать) смотрит на меня таким странным взглядом. Это не ненависть, а смесь своего рода интереса и сожаления. Я не могу определить, что выражает ее взгляд.

Королева-мать, которая обожала внука, не любила Диану. Точно так же Диана ошибалась, когда думала, будто королева ей симпатизирует. Конечно же, Елизавета тоже целиком и полностью была на стороне сына… Диана так и не поняла королевскую семью. Это был мир, жить в котором Диана не смогла.

Елизавете II пришлось немало постараться, чтобы погасить ненависть к королевской семье. И только после этого принц Уэльский смог вновь жениться.

Какая нелепость! Чарльз встретил Камиллу, любовь всей своей жизни, когда ему было всего двадцать три года. Но он женился на другой – и разбил ее сердце, и едва не погубил монархию. И только на склоне лет решился, в конце концов, связать свою жизнь с той женщиной, которая только и способна сделать его счастливым.