========== Глава 39 ==========

Холодный, дождливый ноябрь таинственно и неожиданно прокрался в неизведанный, уютный город Мистик Фоллс, который кутался от бурного ветра и ледяного воздуха под пеленой пышных деревьев. Их величественные кроны погрузили в тёплые объятия опустевшие улицы, усеянные зеркальной гладью луж и густой грязи. Взбудораженные испорченной погодой жители города суетливо разбегались по родным радушным домам, пытаясь как можно скорее скрыться от сумбурного ветра, который метался высоко под призрачным покрывалом спокойного небосвода.

Была серое и сырое утро, которое всепоглощающей пеленой густого тумана накрывало Мистик Фоллс полностью. Елена Гилберт сидела у распахнутого окна, полностью растянув на холодном подоконнике свои длинные, стройные ноги. Кареглазая красавица бережно укуталась в тёплые объятия любимого махрового халата, но по гладкой, продрогшей коже оголённых ног бегали мурашки при соприкосновении с морозной рамой белого подоконника. Лицо юной девушки было нездорово-бледного оттенка, который оттенял потухшие звёзды карих глаз. Миловидные очертания сияющего лица исчезли под равнодушной маской усталости и страданий. Густые, пышные ресницы небрежно укрывали опустевшие, почти ледяные глаза, что украдкой смотрели в неизведанную, манящую даль, где на загадочном горизонте вырисовывались зыбкие очертания безнадежного и недоступного счастья. Шелковистые, слегка взъерошенные волосы спадали по спине струящимися, блестящими волнами, словно алые лепестки роз в сладостном танце ветра падали на землю.

Елена лихорадочно листала до боли знакомые белоснежные страницы родного дневника, где пламенными вспышками искрились аккуратным почерком выведенные сладкие фразы: «Он меня любит», «Я ему нужна», «Мой Деймон Сальваторе». Грозные тучи преступных замыслов и подлых интриг затмили ясное небо полюбовных, сладостных воспоминаний. Звонкими каплями опустошающего дождя посыпались колкие фразы и несбыточные цели: «Я должна вернуть родителей», «Нужно быть как Кэтрин», «Я придумаю, как обмануть Смита».

«Дорогой дневник, - лихорадочными движениями выводила дрожащей ручкой в дневнике Елена. – Вот и наступил долгожданный решающий день в моей жизни. Сегодня я раз и навсегда расправлюсь с кучкой подлых преступников и спасу свою семью или же попаду в ловушку и навсегда распрощаюсь с жизнью. Это будет самый сложный и самый долгий день в моей жизни. Сейчас меня радует только одно: благодаря Деймону я до сих пор и жива и настроена радикально. Я чётко понимаю, что пойду на всё ради родителей и брата. Деймон обещал мне помочь. Именно поэтому я его и люблю: он всегда поддерживает меня, а я чувствую, что могу на него положиться и доверять ему. Жаль только, что на самом деле в этой ситуации уже никто не сможет мне помочь. Было неразумно с моей стороны решиться на самоубийство, но мне кажется, что исход этой сделки будет аналогичным: я умру. Больнее всего осознавать то, что мне придётся стать свидетелем смерти всей моей семьи. Это будет для меня несносной мукой. Чтобы не случилось, я всё равно пойду на эту встречу и сделаю всё, что будет в моих силах. Меня всегда будет воодушевлять мыль о том, что Деймон Сальваторе любит меня. Это самое большое счастье в жизни – любить и быть любимой. Теперь я точно знаю».

Ребекка Майклсон спокойно, почти без движений сидела в своей уютной комнате. Её белокурые кудри, как пушистые хлопья зимнего, морозного снега, спадали на оголённую спину мягкими, шелковистыми прядями. Глубокие синие глаза сверкали солнечным сиянием морской волны и удивительной степени спокойствием. Бездонные глаза, огранённые пеленой длинных накрашенных ресниц, блестели под нежно-серебристым отражением аккуратно растушёванных теней. Красные губы переливались пурпурным оттенком расцветшей, пышной розы. Белая полупрозрачная ситцевая майка оголяла гладкие плечи и миловидную грудь, очерчённую фигурными узорами серебристых металлических украшений. Синеглазая блондинка свободно раскинулась в кресле, закинув ногу на ногу. Её стройные ноги обтягивали чёрные кожаные брюки, идеально подчёркнутые линией агатовых сапожек. Девушка с лёгкой, нервной дробью пальцев молниеносно набирала новые строки в поисковике. На столе завибрировал мобильный телефон.

- Привет, Ребекка, - бархатным голосом произнёс Стефан с приторной любезностью. – Как ты?

- Стефан? – удивлённо пробормотала Ребекка, нервно закусив нижнюю губу. – К чему фальшивая любезность? Говори прямо.

- Да ладно тебе, - ехидно прошипел Стефан, не скрывая презрения в голосе. – Мы же друзья, Ребекка. Я что не могу спросить у тебя: как дела?

- Не будь таким фамильярным и напыщенным, Стефан, - язвительно пробубнила Ребекка, возмущённо закатив глаза. – Мы никогда не будем друзьями.

- Если нас когда-то связывали отношения, - гордо провозгласил Стефан, - и мы расстались, это вовсе не означает, что мы должны враждовать. В конечном счёте, уже прошло почти три года.

- К чему мы вообще открыли эту тему? – с недоумением промямлила Ребекка и недоверчиво прищурила глаза. – У нас есть дела важнее. Ты, я так понимаю, хочешь спросить про Кэтрин?

- Да, именно, - молниеносно согласился Стефан, обрадовавшись удачной причине избавиться от неловкого напряжения. – Ты что-нибудь узнала?

- Ты же знаешь, что мои методы всегда действуют, - самодовольно протянула Ребекка, и невольная улыбка засверкала на холодном лице. – Но у меня неприятные известия: Кэтрин продала наркотики ещё год назад.

- Вот это поворот, - ошарашено выпалил Стефан, и его голос задрожал. – Теперь невозможно найти выход. Неужели семья Гилбертов умрёт?

- Нет, Стефан, подожди! – растроганным голосом тараторила Ребекка, еле сдерживая назойливые слёзы, которые медленно подступали к нервно бегающим глазам. – Мы не можем этого допустить: мы обязаны что-нибудь придумать.

- Ребекка, мы должны остановить Елену, - холодным, но слегка смятённым голосом проговорил Стефан, - и не дать ей пойти на эту встречу. Нужно просто захватить логово Смита. Уже нет времени сыпать безрассудными идеями и придумывать запутанные планы.

- Я согласна, - утвердительно тряхнула блестящими белокурыми кудрями Ребекка, и её голос наполнился яркими оттенками убедительности. – А сколько сейчас времени?

- Только не это, - повысился резкий баритон Стефана, переисполненный неистовым возмущением и неприятным предчувствием. – Три часа.

- Мы опоздали, - разочарованно прошептала Ребекка, и одинокая обжигающая слеза скатилась по кристально-белому лицу. – Наш план изувечило появление Кэтрин. Она всегда калечила своими мерзкими уловками и подлыми поступками жизни хороших людей.

- Хвати пререкаться, Ребекка, - мощным громыханием прозвучал повелительный голос Стефана. – Ты не можешь вечно ненавидеть Кэтрин за то, что она полюбила твоего брата. У нас есть вещи поважнее, о которых нужно думать.

- Ладно, не будем переходить на личности, - недовольно поморщилось идеально чистое лицо Ребекки. – Мы должны использовать Кэтрин в наших целях.

- Я твои методы знаю, - презрительно прошипел Стефан, и в его голосе пронзающее прогремело недоверие. – Дай Кэтрин трубку, я с ней поговорю.

- Решительный и самоуверенный Стефан в действии, - ехидно ухмыльнулась Ребекка, медленно выходя из просторной комнаты. – Сейчас спущусь.

Синеглазая блондинка уверенными шагами направилась в подвал. Стефан в трубке слышал гремящий стук высоких каблуков, который с каждым новым ударом отдавался в кипящем сознании, как внезапный гром среди ясного неба. Наконец, зеленоглазый красавец услышал ласкающую слух, светлую тишину. Ребекка резко остановилась и ужаснулась. Окно в подвале было распахнутое. Устаревшая, потертая рама билась под порывами бурного, неугомонного ветра, сталкиваясь с его могучими, сшибающими ударами. Встревоженная блондинка разочарованно опустила руки, и её испуганные глаза заблестели затуманивающим смятением.

- Ребекка, что случилось? – зазвенел обеспокоенный голос Стефана в трубке. – Почему ты молчишь?