Также не дай бог оказать сопротивление насильнику и убийце, покалечить его, а тем более убить. Посадят, как бывает довольно часто. Странная извращенная судебная система с не менее странными законами. Оказывается, нет такого права у гражданина и даже гражданки защищать жизнь и честь свою и своих близких. Хрен докажешь эту необходимость! Начинаешь понимать, что с моральным здоровьем общества далеко не все в порядке. Откуда только эта гниль проникла к нам и от кого?!

Возьмем ту же толерантность к педерастам (официальное название этих больных по медицинскому учебнику; они не геи, как нас приучают их называть), на чем настаивает действительно загнивающий Запад. Так у нас к ним относятся спокойно: твоя задница, делай с ней что хочешь. Какие такие нарушения прав? С работы за это не выгоняют, гражданских прав не лишают. А вот вести себя вызывающе, развращать детей, устраивать развратные парады, пропагандировать и демонстрировать свою болезнь, за это нужно ломом в… Я уж не говорю о том, что эти извращенцы еще усыновляют и удочеряют, берут на «воспитание» в свои семьи детей! Понятно же, для чего…

Так что же мне все-таки делать с этим детоубийцей и грабителем? Ведь сначала даже хотел сбросить мумию в скалистую пропасть. С другой стороны, глумиться над уже мертвым, даже над таким, неприятно и мне не по душе. Если же я убийцу похороню, как и его жертву, получается, что я его как бы оправдываю в совершенной гнусности. Что мне просто все равно, где Добро, а где Зло. Но мне-то далеко не все равно! Как христианин я должен его упокоить, а как человек нравственный и любящий порядок в обществе, простить не могу. Был бы монахом, выбор был бы только один – хоронить. А так – дилемма. Ладно, еще немного подумаю, тщательно все взвешу и тогда окончательно решу, что с ним делать.

Поразмышлял и наконец решил все-таки похоронить. Хотя, как видно, покойный был последним мерзавцем. С другой стороны, кто я такой, чтобы иметь право судить, выносить решение и исполнять его над уже покойным. Легко судить других, оставаясь в «белых одеждах», кто без греха, пусть первым бросит камень… Наверняка уже мертвого может судить только ТВОРЕЦ. И все же как-то не по себе… Ладно, поступлю как христианин, но при этом на могиле в последнем напутствии на Суд Божий обязательно выскажу свое мнение.

У самого края стены, рядом с пропастью, противясь себе, при помощи лопаты засыпал песком и мелким щебнем мумию детоубийцы. Делать это мне было просто тошно. А чтобы такой поступок, совсем не характерный для меня при моем мировоззрении, поскольку хороню все-таки бандита и убийцу, приобрел хоть какой-то смысл и оправдание в собственных глазах, решил произнести надгробное слово с определенным значением. Перекрестился и произнес:

– Господи! Тебе доступно все, и все в твоих руках! Мы все когда-нибудь, рано или поздно, предстанем перед Тобой голыми и без прикрас, в своих истинных деяниях и помыслах. Не знаю имени этого человека, да и знать не хочу. Умер он давно и, по моим человеческим понятиям, умер как подлец и убийца. Только Ты его знаешь и ведаешь его поступки. И не мне влезать на Божий Суд со своим суждением. Предаю земле тело этого давнего покойника, чтобы Ты, Господи, наконец смог свершить Свой Суд над ним. Возьми его грешную душу, определи тяжесть содеянного им и воздай ему полностью по его грехам и всем поступкам в жизни. Так же, как воздашь в свое время и каждому из нас.

После этого сходил в первую каюту и из резного сундука набрал ворох детской одежды. Завернул во все это мумию отрока и отнес почти в самый угол к той стороне горы, которая ведет к моей берлоге. Как можно дальше от могилы его убийцы. Используя лопату, выкопал яму около полуметра в глубину. Закопал тело отрока песком и забросал большими камнями. Затем из двух досок ящика, найденного в трюме деревянного корабля, сбил крест, на котором при помощи стекол очков постарался, как смог, выжечь изображение дракона с короной. Мне кажется, получилось неплохо.

Немного подумал и над могилой мальчугана тоже прочел молитву по усопшему. Конечно, то, что помнил, остальное – своими словами. Когда надо было назвать имя усопшего, неожиданно и независимо от моей воли, горло издало непонятные звуки. Странно. Дочитал молитву, и в ту же секунду могила занялась сиянием. С испугом отшатнулся. Опять чудеса! А это еще что такое, что горит-то? Сейчас же на моих глазах могила растаяла, исчезла, растворилась бесследно в воздухе. Теперь это ровное место, как будто могилы с крестом здесь и не было! Но я же сам, вот только что, здесь копал и насыпал холмик!

Говорить об этом и комментировать случившееся не хотелось. Да и что говорить-то? Ясно, что здешний Бог сразу забрал душу невинного отрока в рай. Искренне надеюсь, что это так. Поэтому просто молча постоял еще минут пять на этом месте. Хотелось курить, но задавил желание в корне. Обойдусь. Может, потом, вечером…

Опираясь на копье, уже хотел двинуться в сторону моего убежища, когда невзначай бросил взгляд вперед на отвесную стену, идущую к моей берлоге, и замер. Во рту разом пересохло, непроизвольно задержал дыхание. Боже, а это еще что такое?!

Когда отошел от оцепенения и постепенно заработал мой мозг, осознал, что уже несколько минут смотрю в одном направлении. Мое внимание привлекло место в виде тупого угла, образуемого стеной, идущей к моему убежищу, и неровной задней стеной плоскогорья, вдоль которой я возвращался от корабля. На высоте двух с лишним метров в выраженной косо восходящей наплывающей складке горы косо вверх, в направлении моего логова, отчетливо видны странные выемки. Странность заключалась в том, что они были не только ПОХОЖИ, но и СИММЕТРИЧНЫ. Как будто кто-то продавил скальный грунт одетыми ступнями, когда поднимался по складке вверх. Это были явно выдолбленные ВРУЧНУЮ полукруглые глубокие ступени, удобные для подъема вверх. И видно их стало только здесь, непосредственно вблизи складки.

Наконец, до меня окончательно дошло, что эти выемки мне не примерещились и что они однозначно искусственного происхождения. Так получается, что здесь все же есть кто-то живой?! Неужели я не один? Или эти следы всего лишь обозначают, что здесь кто-то когда-то был? Появился хоть какой-то шанс узнать дорогу с плоскогорья и все-таки спуститься вниз, а в будущем, возможно, и вернуться домой? Очень надеялся на это.

Последняя мысль встряхнула. Отошел на пятьдесят шагов, поднял голову и проследил взглядом по складке вверх. Куда конкретно ведут эти ступеньки, не видно. Был бы с собой бинокль, тогда можно было бы что-нибудь разглядеть. Вернулся обратно к стене. Попробовал вставить ноги в выемки – нога входит больше, чем на полступни. Причем эти выемки также удобны для цепляния пальцами рук. Чтобы узнать, куда они ведут, надо лезть наверх.

М-да, сегодня для меня определенно день замечательных и загадочных находок и открытий!

Я сейчас же, не откладывая, попробую подняться наверх, чтобы разобраться, кто или что там находится. Когда возникает возможность определиться и решить свою дальнейшую судьбу в этой загадочной безлюдной местности, надо этим воспользоваться сразу, не мешкая. Может, смогу узнать, что это за место, где я сейчас нахожусь, и что это за страна, где растут фантастические по своей лечебной силе ягоды. А главное, как спуститься отсюда вниз. Все, что нашел на корабле, рядом с ним пока и оставлю, кроме некоторого оружия.

Лопату, багор и топор прислонил к отвесной стене. С собой взял копье, за ремень брюк засунул абордажный меч и два кинжала в ножнах, в карманах два «вальтера». Меч с ножнами повесил на ремне за спину, в левую руку взял копье и прихваченный с корабля факел, который, думаю, пригодится. Правая рука должна оставаться свободной, как ближняя к стене скалы и поэтому наиболее удобная для того, чтобы можно было цепляться за выемки с этой стороны. Вот теперь все, двинулся вперед. Несколько раз вздохнул и решительно полез наверх.

Довольно быстро, минут за пятнадцать, согнувшись, вскарабкался по удобным ступенькам, помогая себе правой рукой, до неожиданно возникшей передо мной каменной площадки. Когда я до нее долез, отложил от себя вперед копье, слева положил факел, оперся ладонями рук и грудью о ровную площадку и влез на нее. Она была трехметровой ширины и выдавалась немного вперед, как козырек. Поднял голову. В полумраке увидел перед собой аккуратную, почти квадратную пещерку. Она вырублена в горной породе, высотой метра в три, шириной около четырех метров, глубиной метров в пять.