– Думаю, стоит обсудить условия нашей сделки подробнее, – едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, постаралась говорить ровно и спокойно.

Доктор Уилсон в очередной раз расплылся в улыбке. Захотелось заехать чем-нибудь потяжелее по его совершенно точно нездоровой голове, чтобы перестал улыбаться навсегда. Но я всего лишь вдохнула поглубже, отгоняя пока что недозволительные желания прочь.

– Всё просто. В течение сорока дней мы будем тестировать некоторые препараты и снимать показатели вашего физиологического и психологического состояния. Вы в свою очередь обещаете беспрепятственно проводить необходимые процедуры, а также предельно честно сообщать нам об изменениях, которые с вами будут происходить. И чтобы в дальнейшем не было каких-либо недоразумений, скажу сразу, не стоит даже пытаться игнорировать хоть один пункт нашего соглашения… – взгляд мужчины скользнул вдоль ноутбука, на экране которого до сих пор отражалась детская. – Рано или поздно параметры биологического состояния организма всё равно будут зафиксированы, но в ваших же интересах, чтобы мы узнавали данную информацию от вас, поскольку это позволит проводить процесс тестирования гораздо быстрее, чем могло бы протекать в обычном режиме. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Машинально кивнула.

– Вот и славно, – кивнул в ответ мужчина, поднимаясь со стула.

Аудиенция явно подходила к концу, что меня совсем не устраивало.

– Я не хочу возвращаться в… – сделала паузу, подбирая более мягкую формулировку к значению «карцер из бронебойного стекла». – То место, где провела последние дни. Может быть, раз уж мы пришли к обоюдному соглашению, и вы обещали, что в будущем я смогу стать частью вашей корпорации, – тут едва удержала лицо, чтобы не кривиться от брезгливости, – мне позволят… увидеться с сыном… не через веб-камеру? – последние слова прозвучали больше, как вызов, но другого варианта в голову не пришло. – Думаю, это только поспособствует на благо нашего будущего сотрудничества.

И пусть прекрасно осознавала, что просить о чём-то и уж тем более требовать – бесполезно… Ничего другого не осталось. К тому же в случае отказа, я была готова выложить один единственный козырь, что могла бы противопоставить для собственного освобождения и даже остаться в этой грёбанной лаборатории хоть до конца дней своих, если только Эйдан будет в безопасности.

– Со временем, я думаю, мы решим этот вопрос, – уклончиво ответил учёный, делая шаг вперёд, сцепив ладони вокруг браслетов на запястьях. – Как только я смогу убедиться в том, что вы действительно приняли все условия и станете их соблюдать, будьте уверены, мы вернёмся к этому разговору, «А 1573».

Да ни за что!!!

– А если я смогу предложить что-то взамен? – решила пойти ва-банк.

Мужчина непонимающе приподнял бровь в ожидании. Его неприкрытая мгновенная заинтересованность позволила мне наглеть дальше.

– Что-то, что поможет продвинуться в вашей работе… И не только по временным рамкам? – продолжила, поднимаясь с дивана.

Не хотелось смотреть на него снизу-вверх, хотя бы визуально создав эффект равенства, раз уж решилась на шантаж.

– Например? – осторожно протянул он.

Интерес во взгляде серых глаз не остыл, потому позволила себе ухмыльнуться, неопределённо пожимая плечами.

– Скажем так… – отозвалась задумчиво, – если у вас будет не один альфа, а два? И оба в добровольном порядке?

Доктор Уилсон на мгновение застыл, а после на его лице появилось столько ехидства, что меня аж внутренне передёрнуло в отвращении.

– Если вы имеет в виду вашу пару, «А 1573» – у него совершенно другая роль. Так что… – учёный вновь двинулся с места, беря направление к выходу.

– Не Йен О'Двайер, – вынудила мужчину остановиться. – Другой альфа.

Мысли о том, что значит «другая роль» также навязчиво цепляли сознание, но я старалась придерживаться одной линии разговора. Должна выиграть хотя бы эту маленькую битву. Осталось надеяться, что я правильно расценила аббревиатуру в наименовании классификаций тех, кто были здесь пленниками…

– Я вас внимательно слушаю… – учёный вмиг сменил выражение лица на былое благодушие.

– Сначала дайте слово, что я могу находиться рядом с сыном, – упрямо вздёрнула подбородок, ощущая себя конченной идиоткой.

И даже дыхание задержала в ожидании ответа, хотя он и не нёс мне никаких особых гарантий. Лишь надежду.

– Как я уже неоднократно говорил – наше с вами сотрудничество взаимовыгодное, так что, если вы исполните свою часть сделки, мы выполним свою, – отозвался доктор Уилсон.

– «С 318», – выдохнула, тут же поджав губы.

Уверенность в том, что человек выполнит обещание, таяла с каждой секундой, а убеждённость в том, что я только совершила ещё одну большую глупость, лишь возрастала.

– «С 318»? – недоверчиво прищурился доктор Уилсон.

– Он мой единоутробный брат. Не знали? – через силу выдавила улыбку.

– Так вот почему… – обращаясь больше к самому себе, чем ко мне, пробормотал мужчина, снова делая шаг к выходу.

Я же облегчённо выдохнула. Расчёт на то, что удалось правильно просчитать пробелы между оборотнями, бывшими у власти прежде и теми, кто сейчас возглавляет лабораторию, оказался верным. Хоть в чём-то я не ошиблась.

– Идёмте, «А 1573», – уже находясь на пороге кабинета, позвал за собой самый главный местного заведения. – Если вы говорите правду, то можете считать это первым шагом на пути к вашей будущей свободе.

Послушно последовала за ним, молясь Луне, чтобы я действительно сказала правду… Ведь Кайл хоть, и правда, мой кровный брат, зачатки волчьей сущности в его организме настолько ничтожны, что наша мать в своё время сама лично причислила его к третьему разряду испытуемых… К людям.

Я стоял в раздевалке и смотрел на экран, где шла прямая трансляция боя. На ринге находился Шон. Он разминал шею и чуть подпрыгивал. А вот соперник его, наоборот, просто стоял на месте, не двигаясь и смотря прямо перед собой, напоминая робота. Когда прозвучал гонг, предупреждающий о начале боя, противник Шона, послушный какой-то команде, что отдал ему стоящий рядом мужик, сделал шаг вперёд и тут же начал нападать на нашего парня.

В зале, где велись бои, все застыли в немом напряжении. Шон еле успевал уворачиваться от серии быстрых и чётких ударов. Вот только я видел, что у него нет ни единого шанса на победу. Парень хоть и опытный боец, но его соперник намного сильнее, опаснее и, судя по всему, военный. Таких сразу видно по поведению, да даже по тому, как они стоят.

Как я и думал, не прошло и трёх минут, как мой друг по ремеслу оказался лежащим на лопатках. Зато мне теперь хоть понятно, с кем буду иметь дело. Если его напарник такой же, то даже мне придётся нелегко. Когда объявили мой выход, я скривился.

Что у них за привычки такие, давать бойцам клички?

"Яростный кулак", – идиотизм какой-то.

Выходил я на ринг полный спокойствия и предвкушения. Моим соперником оказался высокий блондин с синими глазами, которые не выражали ничего, кроме пустоты и равнодушия. Стало не по себе, словно передо мной выставили марионетку. Он был массивнее меня – этакая машина для убийства. Ну, и, соответственно, тяжелее. И не столь проворен. Моя ловкость против его силы.

В первую минуту, когда на меня полетел его кулак, я спокойно отошёл в сторону. Было немного странно, но действия противника показались довольно медленными. Словно его тело проходило через какую-то невидимую плотную завесу. В общем-то, победить его мне не составило труда. А вот с соперником Шона пришлось повозиться. Парень был действительно подкован по части бойцовских навыков. И этот, в отличие от блондина, был примерно моего роста и телосложения. Прежде, чем я его одолел, он не хило повалял меня на ринге, с которого нас обоих в итоге уводили под руки, ибо покалечили мы друг друга достаточно сильно.

Каждый его удар, пропущенный мной, отзывался ещё большей яростью внутри. Во мне бушевал неподконтрольный огонь, требуя уничтожить противника. В итоге меня оттаскивали от бойца. Да, я стал победителем, но никакой радости от этого не чувствовал. Накатила такая апатия, что стало плевать на всё. На крики толпы, на поздравления коллег и главного. В душе растекалось абсолютное равнодушие.