— Я думаю, нам лучше уйти, лапуля, — хрипло тянет Деймон, склоняясь к ее уху, — как видишь, твоя семья не в восторге от нашей дружбы…

— Вот только ты не вмешивайся, Сальваторе, — закипает Клаус, становясь рядом с братом, — ведьма удержала Элайджу, но вот со мной ей не справиться. Убирайся, пока цел! Это семейные дела и тебя они не касаются.

— Боюсь, что мы сейчас говорим о разных семьях, — с горечью выговаривает Ребекка и переводит взгляд на Алин.

Она словно хочет что-то сказать, но никак не может подобрать слов. Разочарование в глазах Элайджи словно глоток настоя вербены разъедает ее изнутри. Но остатки клокочущей в груди гордости не позволяют Первородной признать свои ошибки.

В зале воцаряется полная тишина, и сидящие с ними рядом родители не сводят настороженных взглядом с Майклсонов, чья история хорошо известна каждому в этой комнате. Ребекка вздыхает, и, не говоря больше ни слова, идет прямо к выходу. В полной тишине она подходит к двери, которая распахивается перед ней, прежде чем изящная ладонь успевает коснуться массивной ручки. Первородная поднимает глаза и видит ленивую улыбку Деймона.

— Думаю, сейчас самое время для бурбона.

Ребекка шагает вперед, переступая порог и, уже стоя на крыльце, начинает смеяться. Сначала тихо, а потом все громче и громче, пока стоящий с ней рядом синеглазый вампир не притягивает ее к себе, обнимая трясущиеся женские плечи. Не говоря ни слова, Деймон пристально смотрит в голубые глаза, полные боли, которые выделяются на кривящемся от истеричного хохота красивом лице. Первородная замирает под его взглядом, пытаясь выровнять дыхание. Она хочет что-то сказать, но в этот миг ее приоткрытый рот накрывают нетерпеливые губы.

И терзающая ее боль на мгновение отступает.

========== Часть 40 ==========

— Тебе понравилось мое выступление, папочка?

Гвендолин вся светилась от счастья, подпрыгивая на месте от радостного возбуждения, и Элайджа на мгновение отвлекся от мыслей о произошедшем. О том, как его сестра несколько минут назад оскорбила Алин, а после ушла с Сальваторе. О том, что Ребекка никак не могла принять тот факт, что у него теперь были жена и дочь, и младшая сестра больше не была на первом месте.

Вампир покачал головой, пытаясь отогнать мучающие его мысли и посмотрел на Гвен, которая присела к матери, и та, улыбаясь, слушала ее веселое щебетание, целуя раскрасневшиеся щечки. Гвендолин смеялась, ерзая у Алин на коленях, но ее синие глазки внимательно смотрели на отца.

— Все хорошо, папа? Почему ушла тетя Ребекка? Ей не понравилась наша постановка?

— Ну что ты, детка, — тут же отозвался Элайджа, сводя брови под пристальным взглядом жены, — у нее появились срочные дела. Так мы пойдем есть мороженое?

— Да! — тут же забыла обо всем остальном Гвен, спрыгивая с коленей качающей головой ведьмы, — а мы возьмем с собой Хоуп?

— Если она захочет, — кивнул вампир.

Лицо Гвенолин озарила широкая улыбка и, не говоря ни слова, она устремилась за сцену в поисках сестры. Элайджа молча проследил за тем, как украшенная лисьим мехом шапочка исчезла из вида, и в этот миг почувствовал, как Алин мягко сжала его ладонь, потянув мужа на себя. Вампир повернулся к ведьме, и зеленые глаза впились в темно-карие, пока девушка нерешительно кусала пухлые губки, подбирая слова.

— Все будет хорошо, — наконец проговорила она, пытаясь улыбнуться, — Ребекка… она поймет.

— Ты слишком добра, кошечка, — прищурился Элайджа, — и слишком плохо знаешь Ребекку. Но я не позволю ей больше оскорблять тебя. Или Гвен.

— Не преувеличивай, — нахмурилась Алин, — Ребекка не сделала бы ничего плохого Гвендолин. Она от нее глаз не могла оторвать. Мне даже стало жаль твою сестру…

— Как и Сальваторе, которому ты не дала свернуть шею? — холодно отозвался Майклсон, и лицо жены из смущенного стало злым.

— Вот даже не начинай, — сузила глаза Алин, поднимаясь со стула и отступая от мужа на шаг, — твои сцены ревности сейчас абсолютно неуместны.

— Неуместно то, что он, даже придя сюда с Ребеккой, смотрит только на тебя, — ледяным голосом продолжил Элайджа, — а ты, не смотря на все его поступки и сговор с Пирс, из-за которого едва не пострадала наша дочь, продолжаешь его защищать.

— А что, нужно было позволить убить его прямо на глазах у Гвендолин?! — взвилась ведьма, и раскосые глаза засверкали от злости, — и он не смотрел на меня! Даже если и смотрел, ты ведь знаешь, что мне на него абсолютно плевать!

— Твое поведение говорит об обратном, — проговорил вампир, чем окончательно вывел жену из себя.

— Это уже слишком, Майклсон, — прошипела она, и тонкие пальцы сжались в кулаки, — я сейчас найду Гвендолин, и мы пойдем домой. А ты не смей приходить, пока не придешь в себя! Потому что ты сейчас оскорбляешь меня гораздо сильнее, чем твоя сестра.

Не говоря больше ни слова, Алин резко развернулась и направилась в сторону сцены, оставляя Элайджу одного. Ведьма сразу же увидела Гвен и Хоуп, которые, заговорщицки переглядываясь, о чем-то болтали. Стоило Алин подойти ближе, они тут же умолкли, поднимая на девушку невинные глазки.

— Мы уже идем в кафе, мамочка?

Гвендолин, которая успела переодеться в яркую кофточку и голубые джинсы, шагнула вперед, не сводя с Алин внимательного взгляда.

— Боюсь, что нет, детка, — прикусила губу та, видя, как лицо дочери мгновенно грустнеет, — у папы появились срочные дела. Но мы можем купить домой шоколадные пирожные. А в кафе сходим завтра.

— Только это будет очень много пирожных, — насупилась Гвен, — и Хоуп пойдет с нами.

— Конечно, лисичка, — согласилась Алин, и маленькие ведьмы подхватили ее за руки, направляясь к выходу.

— А папа не против того, что ты пойдешь с нами?

Ведьма повернулась к Хоуп, которая быстро шагала с ней рядом, довольно улыбаясь.

— Кэролайн сказала, что будет только рада, если я проведу время с Гвен, тобой и дядей Элом, — тут же отозвалась она, поднимая на Алин свои серые глаза, — ты покажешь нам новые заклинания?

— Если вы будете хорошими девочками, — прищурилась девушка и маленькие колдуньи тут же часто закивали, не сводя с нее невинных глазок.

Алин не смогла сдержать улыбки, глядя на их довольные лица, и сделала шаг в сторону кондитерской, что было встречено огромным одобрением со стороны ее спутниц. Накупив две большие коробки самых разных сладостей, они направились домой.

Пока Хоуп и Гвен присели за низкий столик, с любопытством изучая пирожные, выбирая с чего им начать свое пиршество, Алин пошла на кухню, чтобы поставить на огонь чайник. Пока ведьма составляла на поднос тонкие чашки, у нее в кармане ожил телефон. Увидев на экране фото Кэролайн, девушка провела пальцем по монитору, принимая вызов.

— Привет, ведьма! — слишком радостно проговорила Кэр, и Алин мгновенно напряглась, предчувствуя, что новости подруги вряд ли будут хорошими.

— Что случилось? — решила не ходить вокруг да около она.

— Пока ничего, — тихо проговорила блондинка, и Алин услышала громкие голоса, которые постепенно стихали, по мере того, как Кэролайн все дальше удалялась от собственного дома.

— В чем дело, Кэр?

— Вы с Элайджей поссорились? — после некоторого молчания отозвалась та, и ведьма недовольно свела брови.

— Мы лишь немного не сошлись во мнениях, какое отношение это имеет…

— Такое, что твой муженек явился к нам домой и сейчас они с Клаусом опустошают наш бар!

========== Часть 41 ==========

Алин уходит, а Элайджа еще долго сидит на неудобном стуле, щуря глаза. Злость на жену давно испарилась, уступив место чувству вины за то, что он своими словами обидел ведьму, которой и без того порядком досталось от сходящей с ума от ревности Ребекки.

Вампир поднимается на ноги, лишь когда остается в зале совсем один, и, выходя на крыльцо, видит вдалеке фигурку жены, а также идущих с ней рядом Хоуп и Гвен, что крепко держат Алин за руки. Элайджа с тоской смотрит им вслед, так и не решаясь догнать своих любимых ведьм. Вместо этого он идет прямиком в дом брата, который встречает его кривой улыбкой и бокалом бурбона.