— Ты не сможешь притвориться достаточно хорошо, я в этом уверен, — так же самодовольно говорит Гордон.

Почти одновременно они понимают, что сейчас происходит перепалка между малолетней преступницей и солидным полицейским. И, о, Боже, как же это смешно!

— Что, если я скажу, будто не рассказываю о своём похитителе по собственной воле? Будто я не хочу, чтобы вся наша шайка пострадала? Точнее, конкретные люди? — тихо, будто доверяя страшную тайну, произносит док.

— Я спрошу, кто конкретно держит тебя в той банде, — игнорируя её поведение, отвечает коп, — И предположу, что эти люди — Джером Валеска, Барбара или ваш босс.

Ох, чёрт… Угадал двоих с первого раза!

— А я не отвечу, — с видом «шах и мат!» откидывается Хейли на спинку стула и снова широко улыбается, скрывая за безумным выражением лица панику.

— Хорошо, — произносит Гордон, уже с трудом скрывая раздражение, и встаёт со своего места.

— Хей, вы куда? — недовольно интересуется Хейли, оборачиваясь в сторону двери.

— Уладить один вопрос, — будто самому себе тихо произносит детектив, но, тоже повернувшись, добавляет: — И подождать до тех пор, когда ты захочешь всё рассказать добровольно.

— Так бы сразу и сказали, — усмехается девушка и успевает с горечью отметить, что за дверью стоят двое крепких охранников, и воспользоваться отсутствием Гордона не получится.

Дверь закрывается с характерным щелчком и Хейли разворачивается лицом к стулу, где сидел детектив. Хочется надуться и сложить руки на груди, но наручники мешают это сделать. Девушка проклинает чёртовы железяки и нервно разводит запястья в стороны, будто всерьёз пытаясь их сломать.

Она чувствует, как гнев и раздражение горячими волнами расходятся по телу, заставляя шумно сопеть, хмуриться и яростно колотить замками наручников об стол.

А вот теперь она в бешенстве. Приходит осознание того, что её схватили копы и теперь любой ценой будут пытаться выведать информацию. И снова вспоминаются вчерашние события, злость становится ещё сильнее и, совсем переставая контролировать себя, Хейли с силой ударяет каблуком по ножке стола и издаёт короткий истошный вопль, на который сразу находится отклик в виде многозначительного стука в дверь.

Это частично приводит девушку в себя и та показывает средний палец тому, что происходит за спиной, понимая, что, к счастью, никто этого увидеть не сможет.

Но кто-то в стороне выхода цокает языком.

— Как некультурно, — произносит старческий голос.

Хейли широко раскрывает глаза, ей кажется, будто она уже слышала этот голос, но через секунду понимает, что это — лишь что-то вроде дежа вю, плод её затуманенного разума, и устало кладет голову на стол, не спеша обращать внимание на незваного гостя. Мало ли, кто мог сюда вломиться. Все равно за дверью стоят копы, так что этот дедуля совершенно безопасен.

— Я потерял свои очки, — невнятно произносит он и с громким шарканьем почти ползёт вглубь допросной.

— Извините, сэр, ничем не могу помочь, — как можно вежливее говорит девушка, уже глядя в его спину. Старик одет не лучше тех бомжей, его пальто лишь немного чище и не источает какого-либо рода вонь.

— Ну вы ведь неплохо видите, — не унимается дед, уже проверив в небольшом шкафу с бумагами, и теперь семеня к доку.

— Дедуля, я не знаю, где ваши очки! — громче и жёстче отвечает она.

— И всё-таки они должны быть здесь…

— Да чёрт знает, проклятый старый хрыч, где твои очки! — срывается девушка, вскакивая со стула, — У меня зрение — минус четыре на обоих глазах, а сейчас я в линзах, которые врезаются в мои зрачки! Сама я в идиотских наручниках, из-за которых мои запястья скоро перестанут соединять руку и кисть! Даже если бы хотела тебе помочь найти долбанные очки, то не смогла бы!

Хейли меняет гневное выражение лица на крайне удивлённое… Нет, даже шокированное, когда слышит до безумия знакомое тихое хихиканье и, всмотревшись в глаза старика, узнаёт их истинного владельца.

— Джером?!

— Да ты просто Шерлок Холмс! — наигранно-восхищенно всплескивает руками парень и снимает массивную шапку, седой парик и длинную бороду.

— Что ты здесь делаешь? — только и выходит изумленно пролепетать. Хейли смотрит в сторону выхода, чтобы убедиться, что им ничего не угрожает, и облегченно выдыхает, увидев за дверью лишь два трупа с окровавленными шеями.

— А разве не ясно? Пришёл на чаепитие, — театрально-серьёзно отвечает Валеска, уже открывая не пойми где взятым ключом наручники и давая Хейли размять запястья, — Где моя чашечка?

Док закатывает глаза. Она никогда не привыкнет к этому вечному сарказму, но через пару секунд это уже совсем не волнует. Девушка потирает кожу на руках, слегка покрасневшую от сдавливания металлом и блаженно улыбается, чувствуя, как затекшие конечности начинает покалывать.

— Ты вытащишь меня отсюда? — она с надеждой смотрит на рыжего, всерьёз сомневаясь в том, что скоро сможет назвать его своим спасителем.

— И снова в точку! — практически искренне хвалит тот, зачем-то переставляя деревянный стул из места за столом под окно.

— Как? — спрашивает Хейли, наблюдая за тем, как рыжий залезает на этот стул.

— Очень просто! — произносит, наконец, Джером, лёгким движением руки заставляя железную решетку с шумом упасть на улицу.

«Так просто?» — даже не очень радостно думает Хейли, но тут же упрекает себя за это. С нарушением закона людьми, обладающими нестандартным мышлением, редко бывает просто. Она тут же слегка мотает головой, пытаясь отогнать только появившиеся мысли о том, как именно им удалось убрать крепления с решётки, во избежание боли в голове.

— Залезай, — командует Джером, кивая головой на только что освобождённый стул.

Док усмехается и аккуратно, насколько позволяет узкая юбка, со стуком каблучков о дерево, забирается на него.

Она хватается за кирпичный выступ и начинает переставлять носки туфель вверх по стене. Она едва не падает, когда чувствует, что Джером совершенно невозмутимо подхватил её за одно место, чтобы подстраховать.

Несколько секунд пыхтения, неловких телодвижений, и девушка спрыгивает на крышку большого мусорного контейнера, оглядываясь по сторонам и видя, пожалуй, самый пустынный участок вокруг здания. Чудесно. Людей нет, лишь машина в десятке метров со знакомой блондинкой за рулём. Хейли всегда хорошо относилась к Барбаре, но сейчас просто обожала её.

— Прочь с дороги! — послышался недовольный возглас сверху. Не поднимая взгляда, док поняла, что не даёт приземлиться рыжему и поспешила спрыгнуть на асфальт и, прихрамывая от неудачного приземления, кинулась в сторону автомобиля.

— Хэй, док! — приветственно машет рукой Барбара.

А Хейли и не может сделать что-то кроме как выдавить «ага» сквозь широкую улыбку и рухнуть на заднее сидение, пытаясь выровнять внезапно сбившееся дыхание.

— Как скоро мы окажемся у Галавана? — спрашивает о том, что сейчас так волнует. Ей хочется как можно скорее оказаться далеко отсюда.

— Минут пятнадцать, не волнуйся, — доброжелательно отвечает мисс Кин и девушка понимает: она уже в безопасности. Она уже дома. Среди людей, ставших ей дороже кого угодно за эти несколько дней.

Дверь машины снова распахивается и Хейли бесцеремонно сталкивают в сторону. Джером плюхается рядом с ней, раздается хлопок этой же двери и Барбара резко заставляет машину тронуться и сорваться с места.

— Ты оставил записку? — решает уточнить женщина.

— Конечно, — безразлично бросает Валеска и с облегчением откидывается на спинку кресла.

Хейли интересно, что это за записка, но она решает не вдаваться в подробности. Да и несложно догадаться, что она адресована Гордону.

— Боже, ответьте мне на главный вопрос: как вы это провернули? — выдает, наконец, та.

— Профессиональная тайна. Скажу лишь то, что я окончательно убедился в том, что не все блондинки дуры, — отвечает Джером.

— А я убедилась в том, что рыжие действительно бесстыжие, — не остается в долгу Барб.