Пьяницы начали подавать голос и теперь ночь терзания своего мозга в абсолютной тишине и покое точно закончена. Док заулыбалась, когда тощий мужчина лет пятидесяти сел на скамейку, зевнул, проморгался, а потом выдал тоном истинного джентльмена: «Добрый вечер, уважаемые сокамерники!». И неважно, что сейчас совсем другое время суток. Маккарти не была удивлена, узнав, что подобные люди не всегда хамы… Ох, кого она обманывает? Хейли всегда была жертвой стереотипов и то, что нелицеприятный человек и внутри урод — один из них.

Копы говорили далеко не тихо и не составило труда разобрать, что они ищут «маньяков», а в особенности Джерома. Ищут его связи с цирком и думают, не знает ли чего его отец. А так же упомянули, что пропал Хельзингер, несмотря на то, что он «здоровенный гориллойд».

— Здесь убили Сару Эссен и девять наших братьев, — внезапно раздался громкий голос Гордона, заставив девушку вздрогнуть.

Ох, неужели мы речь толкать собрались?

— В нашем доме! Их убийца стоял и смеялся над нами!

Да, знатную здесь вчера «маньяки» бойню устроили. Док уже не чувствует того отвращения, что появлялось при виде трупов, а просто пропускает мимо ушей высказывания о том, об этом нельзя забывать. Наоборот, она гордится своими новыми друзьями.

И снова голову заполонили мысли о том, что все, что творится сейчас — ужасно скучно. Нет страха распрощаться со свободой, честью, больше никогда не увидеть тех, кто дорог, нет. Есть лишь осознание того, что на данный момент не хватает безудержного веселья в духе «маньяков», получения извращенного удовольствия от собственной тошноты при виде крови и боли в ушах, появляющейся от звука отчаянных криков людей.

— Маккарти, — раздался мужской голос над ухом, совсем отвлекая от жалости к своей несчастной участи.

Хейли повернула голову, но ничего не увидела, кроме какого-то серого фона перед глазами. Только сейчас она поняла, что до этого пребывала в почти абсолютной абстракции. Заставив внутренний объектив, как у камеры, настроить фокус, девушка поняла, что смотрит куда-то в живот нарушителю спокойствия. Она подняла взгляд и узнала в этом копе старого доброго Гордона.

— Какие люди! Со сцены и сразу ко сброду? Достойно уважения, — пытается съязвить Маккарти.

— Странно, обычно люди в такой ситуации радуются, — относительно доброжелательно отвечает детектив, шумно возясь с массивным замком на решётке.

Это что, особенность такая, попадать ключом в скважину минимум с третьего раза?

Мужчины в грязных одеждах встрепенулись.

— Нет, нет, нет, дамы вперёд! — заметив это, запротестовала Хейли. Всё-таки путешествие по коридору — какая-никакая, а смена обстановки.

Она вскочила с места и спокойно дала надеть на себя наручники. Перешагнув небольшой порог, Хейли почувствовала, как все мышцы в теле лёгкой болью отреагировали на то, что их привели в действие, и с хрустом размяла шею. Девушка с грустью взглянула в сторону такого близкого выхода, но тут же отбросила все мысли о том, чтобы попытаться ещё больше к нему приблизиться.

Гордон лично вёл её в допросную, но не как это обычно делали смотрители Аркхэма, подгоняя сзади, будто какую-нибудь кобылу, а просто надеялся на то, что она не попытается убежать и силу применять не придётся. Может, по доброте душевной, а может Лесли замолвила за неё словечко. Хейли была благодарна за это и спокойно шагала вглубь участка. Проходящие мимо копы немного странно смотрели на неё и док первым делом подумала, что это из-за того, что одета она как полицейский, но спустя несколько секунд поняла, что каждому из них корчит безумную рожицу, широко раскрывая глаза и высовывая язык.

Через какое-то время извилистой дороги, преодолев множество пустынных коридоров, Маккарти оказалась в комнате с решеткой на одном небольшом окне. Она оказалась уютнее, чем ожидалось ранее: стены мягкого коричневого цвета, в центре железный стол, с двух сторон от него два деревянных стула.

Гордон любезно усадил её на один из них, а сам сел напротив. Он привычным образом сделал серьезное, немного грозное лицо, сложил руки в замок и начал уверенным голосом:

— Итак, мисс Маккарти…

— Хейли, — поспешила перебить девушка, — Просто Хейли.

— Хейли… Хорошо, — немного озадаченно повторил детектив, но тут же нахмурился, — Кто тебя похитил?

— Ох, не в бровь, а в глаз, — док откинулась на спинку стула с видом, полностью выражающим её восхищение.

— Зачем ходить вокруг да около? — уже более по-человечески поинтересовался Гордон.

— Верно. Но обычно вы, копы, настолько тупые, что совершенно нормальные вещи с вами становятся непривычными, — Хейли твёрдо решила приводить в действие план В: «Вести себя, как подросток-бунтарь, стремящийся оскорбить всё и вся своим псевдо остроумием». Конечно, название у него было не таким, а внушающим, будто этот план эффективен.

— А ты оказалась более банальным преступником, чем я ожидал. Начала беседу с оскорблений, — грустно улыбнулся Джеймс, окончательно сбросив с себя маску грозного стража закона.

— Вы зовете себя копом, а я признаю, что являюсь всего лишь жертвой обстоятельств, — пожала плечами Хейли.

Гордон на это лишь задумался, а потом едва заметно кивнул, соглашаясь с мнением девушки.

А та одобрительно улыбается. Ещё немного, и она будет считать, что этот человек, именно человек, а не типичный коп (Хейли сильно разграничивает эти понятия) вполне достоин её дорогой Лесли.

Лесли…

— И всё-таки, кто тебя похитил? — вернулся к главному вопросу Гордон.

— Ну как же так? — наигранно погрустнела док, — Давайте продолжим беседу, детектив, и вы мне расскажете немного о себе. Какие у вас намерения на доктора Томпкинс?

Глаза копа медленно широко распахнулись.

«Что? Могут же родственники невесты допрашивать жениха, а чем я хуже?» — всерьёз думает Хейли.

— Ну детектив, я давно знакома с Ли, она поставила меня на ноги в Аркхеме, она мне как родная, и я очень хочу, чтобы вы не стали её ошибкой молодости, — на полном серьёзе объяснила девушка.

— Может, поговорим об Аркхеме? — предложил Джеймс. Ему явно стало неловко. Всё-таки к Ли он питает действительно сильные нежные чувства.

— Только после того, как вы скажете, насколько любите доктора Томпкинс, — Хейли была непреклонна.

Она слышала, что иногда, играя в «доброго копа», этот самый полицейский может недолгое время потакать преступнику, начать играть в его игры. Эта ситуация определённо такая. И грех ей не воспользоваться.

Гордон довольно долго молчал, опустив глаза в пол.

А губы дока расплылись в широчайшей счастливой улыбке. При мысли о возлюбленной детектив тоже не смог оставаться совершенно серьёзным. Он едва заметно хмыкнул, но Хейли этого хватило.

— Вопрос исчерпан, — констатировала она, подавшись вперёд и облокотившись на стол. Она не стала настаивать, так как это могло привести к превращению доброго, слишком глупо смотрящегося смущённым копа в злого. Его поведения хватило для того, чтобы дать Лесли мысленное благословение и совсем забыть о том, что новая подруга Барбара тоже претендует на этого человека. И чем он так им нравится? ..

— Правда? — с сарказмом уточнил Гордон и тоже сложил руки на холодный металл, — Теперь ты можешь мне сказать, кто тебя похитил?

— Нет, — не переставая улыбаться, помотала головой девушка.

— Почему? — спрашивает детектив с первоначальной профессиональной жесткостью.

В ответ док всё же делает серьёзное лицо и отводит взгляд в сторону.

— Тебя шантажируют? Угрожают?

Начинает внимательно смотреть в потолок.

— За тобой следят?

Одухотворенным взором смеряет небольшой шкаф в углу напротив.

— Обещают награду за выполнение грязной работы?

Закатывает глаза:

— Долго ещё в угадайку играть будем?

— Ты не рассказываешь добровольно, вот я и пробую сам найти ответ, — отвечает Джеймс как само собой разумеющееся.

— Разве не очевидно то, что даже если вы попадёте в цель, я не подам виду? — умничает Хейли и безумно собой гордится.