Возвращалась из садика, где выливала грязную воду в компостную яму, девушка заметила, как Гвоздь отчаянно машет рукой, пугливо оглядываясь по сторонам.

Вопросительно вскинув брови, она ткнула себя пальцем в грудь. Привратник так энергично закивал головой, что Ника забеспокоилась о сохранности его шеи.

Посмотрев на заднюю дверь в храм и убедившись, что утренняя церемония ещё не закончилась, заинтригованная девушка подошла к воротам.

— Чего тебе?

— Письмо вам, госпожа Юлиса, — шепеляво зашептал старик, протягивая тоненький свиток, перевязанный зелёной ленточкой с кокетливым бантиком.

"Такое мог прислать только Олкад", — усмехаясь, подумала Ника, пряча папирус под фартук, но на всякий случай спросила:

— От кого?

— Так это, — шмыгнул носом невольник. — Вы же сами знаете. Да и там небось написано, госпожа.

— Что?! — протянула удивлённая подобной наглостью раба собеседница.

Но, видимо, даже это прозвучало достаточно убедительно.

— Простите, добрая госпожа Юлиса, — заюлил привратник, втягивая голову в плечи. — Не то сказал… От адвоката вашего — господина Ротана.

Ещё раз окинув его недобрым взглядом с ног до головы, девушка пошла на кухню, подумав: "Чего же он такой наглый сегодня? Или надеется, что меня после новолуния на каторгу отправят, вот и выпендривается?"

К сожалению, ознакомиться с посланием Олкада сразу не получилось. Явилась стряпуха. Пришлось помогать готовить завтрак.

От Клио Ника уже знала, что поездка адвоката за её помилованием закончилась неудачей. Ему не отказали. Просто префект вдруг уехал в крепость Ен-Гадди по каким-то важным и срочным делам. Причём жрица в разговоре заметила, что нынешний местный "губернатор" уже старенький и по слухам не очень любит покидать свой великолепный дворец в Альтире.

Выходит, Нике Юлисе Террине просто не повезло. Или это козни таинственного "игрока", решившего во что бы то ни стало задержать её в святилище Рибилы до новолуния?

"Опять этому гаду скучно стало, — с горечью подумала путешественница. — Захотел драйва добавить в мою скучную жизнь. А может, у меня просто мания преследования? Вот батман!"

Независимо от того, случайность это или нет, девушка пребывала в полной уверенности, что до наступления новолуния покинуть храм не удастся. И это не радовало не только потому, что приключения уже порядком надоели, но и просто страшно оставаться один на один с толпой обезумевших баб.

До письма Олкада очередь дошла после того, как она, помыв посуду, вновь понесла в садик грязную воду.

Там, как всегда, никого не оказалось, но на всякий случай притаившись за тощей яблонькой, Ника извлекла из-за пазухи изрядно помятый свиток. Преодолев желание отправить ленточку в компостную яму, она внимательно вчитывалась в ровные строчки, чтобы через несколько секунд выдохнуть сквозь стиснутые зубы.

— Вот батман!

Если слова о том, как сильно страдает без неё несчастный юрист, немного польстили девушке, то стремление пылкого влюблённого "покрыть её тело поцелуями" не вызвало ничего, кроме отвращения.

Она брезгливо передёрнула плечами. Нет, на первый взгляд, Олкад не так и плох. Стройный, симпатичный, смелый. После избиения "неистовыми" не побоялся защищать её на суде. Вот только мало того, что у Ники к нему, как говорится, "душа не лежала", так тут ещё такие смелые желания уже во втором письме. Может, здесь так принято, но её подобная поспешность в отношениях совсем не устраивает.

Надо как-то поставить на место зарвавшегося воздыхателя. Тем более, сейчас есть с кем добраться до Радла и без Олкада Ротана Велуса.

Написать письмо, в котором послать подальше? Свернув папирус, девушка хмыкнула. Наверняка обидится, а, может, и гадить начнёт? Однако, и оставлять без адекватного ответа подобные пожелания нельзя ни в коем случае. Иначе этот маньяк невесть что о себе возомнит.

Ох, как всё это не вовремя! Новолуние на носу. Получится у Маммеи с Клио подловить "сестру" или нет, ещё неизвестно. Вдруг гениальный план Ники Юлисы Террины накроется медным тазом, или чем похуже, и ей придётся прятаться на руднике "Щедрый куст"? Олкад там вообще раздухарится. Чего доброго в койку потащит, отбиваться придётся. Но если сейчас его обломать, кто знает, что он сделает от огорчения?

Не то что бы девушка так сильно этого опасалась… Но стоит ли рисковать? Тем более имея печальный опыт общения с отвергнутыми воздыхателями.

Болезненно поморщившись, Ника взглянула на зажатый в руке свиток. А что, если сделать вид, будто она не получала никакого письма? Пусть Олкад старается поскорее вытащить её отсюда, а при встрече всегда можно заявить что-нибудь вроде этого.

Гордо выпрямившись, девушка надменно вкинула подбородок и возмущённо фыркнула:

— Да как вы смеете, господин Ротан?! Что вы о себе возомнили? Я не давала вам повода так себя вести. Какое письмо? Ничего я не получала!

Представив себе физиономию адвоката после таких слов, она тихо захихикала, тут же воровато оглядевшись по сторонам.

Разорванный на мелкие кусочки, лист папируса с любовным посланием нашёл своё упокоение в выгребной яме, а ленточку служанка святилища сожгла в кухонном очаге, едва стряпуха куда-то вышла.

В то время, как жрицы и их помощницы проводили вечернюю церемонию, она подошла к халупе привратника.

— Гвоздь, сюда иди.

— Кто там? — отозвался голос раба.

— Вылезай давай! — не стала представляться гостья.

Отодвинув прикрывавшую вход циновку, невольник замер, увидев перед собой хмурую Нику Юлису Террину.

— Никакого письма ты мне не передавал, — тихо, но значительно отчеканила девушка, глядя прямо в испуганные, водянистые глаза старика. — Понял?

— Но, госпожа, — нервно сглотнул Гвоздь. — Как… я… куда…

— Если тот человек вдруг придёт и спросит, — собеседница продолжала отдавать распоряжения не терпящим возражения тоном. — Скажешь, что письмо у тебя отобрала… верховная жрица и приказала больше никому ничего не передавать. Слышишь меня?

Несколько секунд раб безмолвно открывал рот, потом, низко поклонившись, пролепетал:

— Да, госпожа Юлиса. Как прикажете, госпожа Юлиса.

— И только попробуй проболтаться! — прошипела подавшись вперёд Ника. — Язык вырежу!

Убедившись, что привратник прочувствовал и осознал, девушка пошла на кухню. Надо надеть шерстяные носки и взять плащ. Скоро на ночную вахту. Как же всё это опротивело! Сколько бы не пришлось прожить, вряд ли она когда-нибудь ещё по своей воле зайдёт в храм богини Луны.

Благодаря "тихому часу" переносить ночные бдения стало не так тяжело. Иногда в храм пробиралась Риата, чтобы проведать хозяйку и поболтать о том о сём. Обрушившиеся на госпожу гонения рабыню почти не коснулись. Разве что Гвоздь уже ни в какую не выпускал в город, да Дора пару раз отхлестала по щекам за какую-то мелочь. У Ники руки чесались начистить её лошадиную рожу. Но приходилось себя сдерживать.

Однажды их чуть не застукала Маммея, всё ещё время от времени заходившая проведать кающуюся богохульницу.

Едва услышав шум шагов, рабыня, не растерявшись, метнулась в дальний угол, где скрючилась, прикрывшись плащом.

Убедившись, что девушка и не думает спать, послушно бубня гимн богине Луны возле чуть теплившегося светильника, верховная жрица ушла с видимым усилием сдерживая зевоту.

Немного погодя, невольница поспешно покинула святилище и, выполняя приказ госпожи, больше в нём не появлялась.

Несмотря на частые встречи в пустом храме без каких-либо свидетелей, Маммея упорно не желала разговаривать с Никой о возможном публичном разоблачении "сестры" Доры. Хотя короткая беседа с Клио ясно дала понять, что верховная жрица всё же решила устроить представление, предложенное жительницей другого мира.

"Шоу маст гоу он", — почему-то вспомнила пападанка бессмертный хит, когда за четыре дня до новолуния на кухню влетела встрёпанная Прокла Комения и, захлёбываясь, стала рассказывать, как Дора сначала изругала Патрию Мессу, а потом даже отхлестала по щекам за то, что та разбила в храме кувшин с уксусом. На крики прибежала Клио, и "сёстры" так орали друг на дружку, что утихомиривать их пришлось лично госпоже Маммее. Выяснив в чём дело, она приказала помощнице Клио в качестве наказания одной вымыть в святилище пол.