Писец недовольно засопел, всё ещё продолжая чувствовать себя одураченным. И хотя он отдал в загребущие руки мошенника чужие деньги, ощущение обмана всё равно оставалось очень неприятным.

— Вы совершенно напрасно сомневаетесь в своём успехе на этом процессе, господин Ротан, — продолжал увещевать коскид, аккуратно беря его под локоть. — Не каждому юристу в столь молодом возрасте удаётся так удачно выступить против обвинений, выдвинутых самим верховным жрецом храма Дрина. Если вы хотели заставить горожан говорить о себе, то у вас это получилось.

Олкад по-прежнему хмурился, хотя с удовлетворением понимал, что какая-то доля истины в речах собеседника все же есть.

Ника вымоталась так, как будто целый день гонялась за подраненным оленем, который в конце-концов всё равно сбежал.

Физическая и моральная усталость пополам с разочарованием словно насосом выкачала все силы без остатка, и теперь девушка шла за торопливо шагавшим претором на одной силе воли, понимая, что ни в коем случае не должна показать своей слабости ни ему, ни лениво болтавшим за спиной стражникам. Если отбиваясь от обвинений верховного жреца на ступенях базилики она буквально кожей ощущала внимание зрителей, со спортивным азартом следивших за их поединком, то теперь навалившаяся усталость сделала Нику совершенно равнодушной к десяткам, если не к сотням глаз, с разнообразным выражением сопровождавших её путь по форуму.

Послушно расступаясь перед Курием, люди качали головами, громко обсуждали осуждённую, нисколько не заботясь, слышит их та или нет.

Глухо, словно сквозь толстое ватное одеяло до девушки доносились критические замечания по поводу её внешности, сомнительного происхождения и более чем предосудительного поведения.

Нике почему-то казалось, что подавляющее большинство горожан явно недовольно чересчур мягким приговором.

"Хорошо ещё "неистовых" не видать", — подумала она и едва не упала, поскользнувшись на яблочном огрызке.

Шагавшая в стороне Риата метнулась к хозяйке, не обращая внимания на стражников, и не дала ей упасть.

— Вы очень устали, госпожа, — тихо проговорила невольница, придерживая девушку за локоть.

— Есть немного, — вымученно улыбнулась та и тут же озабоченно нахмурилась. — Если Маммея не позволит тебе остаться со мной в храме, придётся искать какое-нибудь жильё. Нельзя же злоупотреблять гостеприимством госпожи Асты Бронии.

— Вы ей хорошо заплатили, госпожа, — воровато глянув через плечо на топавших позади конвоиров, тихо напомнила женщина.

— Не за два же месяца? — усмехнулась Ника. — У неё все же не постоялый двор.

— Ой, вы уж простите рабу глупую, — наклонившись к её уху, торопливо зашептала Риата. — За то, что я без спроса говорила с госпожой Астой Бронией. Если вы разрешите, она позволит мне остаться и даже даст заработать.

— Это как? — нахмурилась хозяйка, уже предчувствуя ответ.

— Знатные гости в дом госпожи Бронии приходят в сопровождении слуги или рабов, — стала объяснять невольница. — У некоторых из них, милостью господ, денежки водятся. Если я возьмусь их обслуживать, госпожа Брония оставит меня в доме на всё время вашего пребывания в Этригии и будет отдавать четверть от того, что мне заплатят.

Видя, что собеседница скривилась, как от зубной боли, рабыня заметила:

— Жильё на два месяца снять — дорого встанет, а вам теперь деньги беречь надо.

Попаданка раздражённо засопела. Несмотря на то, что сама Риата не видела ничего зазорного в занятии проституцией, её владелица во многом ещё продолжала жить представлениями двадцать первого века. Девушке казалось неправильным и даже подлым заставлять зависимого от неё человека торговать своим телом. В то же время она признавала справедливость слов женщины, поэтому тихо проворчала, отведя глаза:

— Посмотрим, что скажет Маммея.

— Как прикажете, госпожа, — с явным разочарованием проговорила невольница.

"Вот нимфоманка! — горько усмехнулась про себя Ника. — Всё никак не угомонится".

Они почти миновали форум. К счастью, их путь лежал в противоположную от храма Дрина сторону, и расстояние между осуждённой за святотатство и собравшимися возле святилища ревностными почитателями владыки недр увеличивалось с каждым шагом. Однако, скоро выяснилось, что опасаться ей стоит не только "неистовых".

Ни стражники, ни девушка не обратили внимания на группку детей, сбившихся плотной стайкой на углу возле выходившей на площадь улицы.

Не замечая сновавших туда-суда прохожих, они, казалось, полностью поглощены своими важными, непонятными взрослым делами. Но едва возглавляемая Курием процессия с ними поравнялась, разновозрастные ребятки заверещали тонкими, противными голосами:

— Самозванка! Богохульница! Меретта!

И на Нику обрушился град из гнилой свёклы, капустных листьев и прочих уже несъедобных овощей и фруктов.

Никак не ожидавшая подобного безобразия девушка на миг растерялась, и что-то мягкое ударило ей в щёку, оставив на коже липкий, мерзко пахнущий след. Стараясь уберечь лицо от новых попаданий малосимпатичных предметов, та, втянув голову в плечи, прикрылась полами плаща, рассудив, что грязнее он от этого уже не будет.

Тут всегда спокойный и даже флегматичный претор заревел пароходной сиреной. Несмотря на то, что малолетние хулиганы даже не пытались покуситься на представителя власти, он орал так, что с крыш соседних домов испуганно взлетели много повидавшие городские голуби.

— Прекратите немедленно, паршивцы, да сожрёт вас Такера, и накажет Ваунхид!

А один из конвоиров, видимо, случайно получив по физиономии капустным листом, бросился на обидчиков. Но те со смехом и визгом порскнули в стороны, словно воробьи с навозной кучи.

— Ой, госпожа! — всплеснув руками, Риата торопливо достала из корзины платок и попыталась вытереть лицо хозяйки.

Но та, с раздражением вырвав тряпку, с силой провела по щеке, спеша избавиться от вонючей гнилятины.

— Вот мерзавцы! — зло прошипела рабыня, грозя кулаком вслед уже затерявшимся среди прохожих мелким пакостникам.

— Ну это не они сами придумали, — криво усмехнулась девушка, брезгливо смахивая с подола прилипший комочек гнилой моркови. — Папаши надоумили, козлы!

— Идёмте быстрее, госпожа! — обернувшись, глухо буркнул Курий. — Чем скорее доберёмся до храма Рибилы, тем лучше. В святилище вас никто не тронет.

К счастью, больше ничего подобного не случилось. Похабные выкрики, которыми несколько раз провожали их процессию подростки, произвели на Нику гораздо менее сильное впечатление, чем обстрел отбросами, устроенный их младшими земляками.

Прогулка на свежем воздухе в приятной компании среди благожелательно настроенных людей заметно взбодрили путешественницу.

Вновь в который раз она ощутила острую неприязнь к этому миру. В душе опять заворочалась жалость к самой себе, захотелось плакать.

"Ну уж вот вам батман!" — подумала девушка, скрипнув зубами и чувствуя, как бешено заколотилось сердце, разгоняя по организму перенасыщенную адреналином кровь. Появилось неодолимое желание сделать что-нибудь этакое и хоть как-то притушить сжигавшую её изнутри обиду.

Оглянувшись и убедившись, что одного из шагавших позади стражников она действительно уже встречала, Ника мило улыбнулась.

— Кажется, кто-то из небожителей очень хотел, чтобы мы с вами снова встретились. Может, это Цития, богиня справедливости?

— О чём это вы? — нахмурился мужчина.

— Как же? — вскинула брови арестантка. Она специально слегка замедлила шаг, чтобы увеличить расстояние между собой и претором. — Неужели позабыли, как четыре дня назад провожали меня в тюрьму?

— Мало ли бродяг я туда отводил? — презрительно фыркнул конвоир. — Всех разве упомнишь?

— И у скольких вы забирали по мешку денег? — зло усмехнулась Ника.

— Какие деньги? — зашипел собеседник, глянув сначала на коллегу, потом на шагавшее впереди начальство. — Да я тебя впервые вижу!