– Ты что здесь делаешь, Тауф? – хмуро спросил проснувшийся охотник, возвращая меч в ножны.

– То же, что и ты, – он кивком указал на плащ Алекса, который уже был в его руках. – А я думал, что ты даже во сне не расстаешься с ним. Как продвигаются твои дела? Давно здесь?

– Со вчерашнего вечера, – неохотно ответил Алекс, с новой силой жалея, что не успел добраться до юга и занять себя другим, более спокойным делом, где ему не пришлось бы терпеть предателя и труса. Одевшись и спрятав клинок под плащ, он спросил, – где староста?

– Занят, у него сейчас тоже дел по горло. Он даже не стал разговаривать со мной. Только сказал, где искать «еще одного охотника», и следуя его советам я нашел тебя. Это твой конь стоит в конюшне?

Алекс не ответил. Он просунул руки в прошитые им самим карманы и направился к выходу. Грубо обошел Тауфа, толкнул дверь и вышел на улицу. Его коллега лишь покачал головой и направился вслед за товарищем по ордену.

– И долго ты будешь обижаться на весь мир? – догнав бывшего однокурсника через пару десятков метров, спросил Тауф. – Ты же понимаешь, что у меня не было другого выхода, кроме как бежать за помощью? Да, я мог накинуться на тварь или вытащить кого-нибудь из вас в коридор, но демон бы просто убил меня, а так я успел спасти и себя, и тебя.

– Мне плевать, Тауф, и ты это знаешь, я никогда не бежал, даже в безвыходной ситуации, и до сих пор жив. Не знаю, как тебе удалось обманывать клятву и убегать, но твои методы я не одобряю и никогда не отпущу тебе смерть остальных.

– И не надо, – Тауф встал перед охотником и ткнул ему пальцем в грудь. – Просто не будь кретином и постарайся смириться с тем, что мы теперь будем работать вместе. Ни мне, ни тебе не удастся сбежать отсюда до того, как пройдет сегодняшняя ночь.

– Дольше, – Алекс двинулся дальше и ударил второго охотника плечом. – Сектанты не просто так любят эту Гору…

– Да, – перебил его новый напарник, – у нее богатая история, и именно поэтому демонопоклонники привязались к ней. К счастью для нас, никто кроме охотников не помнит ее истинной истории и не пытается ее возродить. Никому не понравится новый приход Аскаила.

– Думаешь это возможно? – хмыкнул Алекс. – Демон мертв, и никто не сможет его возродить, однако наследие этой твари до сих пор живет в этом месте. На горе висит проклятие, родовое, и нам необходимо его снять.

– С какой стати?! – Удивился Тауф. – Это не наша работа.

– Да? Ты прекрасно знаешь, что это проклятие имеет демонические корни, а значит клятва не отпустит нас, пока мы не снимем его. Хотя тебя может и отпустит, ты же как-то умудряешься избегать кару за бегство.

– Не я один избегаю клятвы, – ответил однокурсник Алекса. Он усмехнулся и добавил. – Ты же прекрасно знаешь, что твой Буцефал живет намного дольше, чем обычные лошади, и в чем кроется причина его долголетия.

– Он къярд, если ты об этом. И я не скрываю этого. Вот только в отличие от абсолютных порождений Скверны эти существа лишь отчасти демонические, да и то не всегда. К тому же, Буцефала мне подарил один из жрецов Тьмы в награду за спасение их храма. Считай, что это официальное разрешение от Семнадцати использовать его.

– Утешай себя, – Усмехнулся Тауф и посмотрел на испорченные временем дома. – А куда мы идем? Не припомню, чтобы ты имел привычку ходить без дела и рассматривать округу.

– Мы ищем дом Хомы Отцеубийцы, говорят он может что-то знать о преданиях этой земли.

– Да ладно тебе, – беспечно отмахнулся Тауф, – сдались тебе эти предания? Давай заберемся на гору дождемся ночи и убьем тварь, вместе со всеми сектантами.

Алекс остановился и с ненавистью в глазах осмотрел своего напарника.

– Иди, это в твоем вкусе бегать от всего на свете, а я останусь и помогу этим людям. И пусть меня обсмеют другие охотники за то, что я ввязался в это, но мне плевать. В отличие от остальных я произнес клятву для того, чтобы защищать людей от Скверны, а не для пропитания или потому, что мою люльку оставили на пороге академии. Сколько из наших попали в ряды охотников благодаря трусливым или бестолковым родителям?

– В отличие от других… – вместо ответа протянул напарник Алекса. – Ты считаешь себя другим и пытаешься выглядеть другим, вот именно в этом твоя проблема, а не в желании помочь всем и защитить их.

– Думай, что хочешь. – Алекс указал на дом позади Тауфа, – мы пришли.

Они остановились у дома, на двери которого действительно были изображены символы всех семнадцати Первоначал. И не только. Диковинные иероглифы переплетались друг с другом, создавая причудливый узор, о значении которого охотники могли лишь гадать. Он мог оказаться как защитным оберег, так и обычным украшением.

Рядом с дверью, на крыльце, сидел покрытый сединой мужчина и, держа в руке кружку с сомнительной жидкостью, охотно общался с окружившими его детьми. Он рассказывал им сказку, которую охотник в последний раз слышал в далекой юности. В ней не было ничего необычного, однако это не мешало крестьянским детям слушать рассказчика с открытым ртом.

– Хома? – Алекс подошел к старику и незаметно для остальных показал ему знак охотника. Он догадывался, что от этого человека нет никакого смысла скрывать свою природу и принадлежность к ордену. Хотя бы потому, что Хома смотрел на них не как остальные крестьяне. В его глазах не было презрения и желания поднять их на вилы, лишь хмель и бесконечная усталость, и это дало охотнику повод думать, что отцеубийца не стал жертвой проклятия.

Старик невнимательно посмотрел на протянутый Алексом знак и его глаза моментально протрезвели. Он резко вскочил с места и сказал детям:

– Хватит слушать мои байки! Вам еще родителям помогать!

– Ну Хома, – взмолился один из парней.

– Завтра придете, я может что-то новое узнаю у гостей из города. Может они знают новые рассказы.

– Мы непременно поделимся ими, – поддержал Тауф и потрепал голову паренька. – Идите к родителям, они сейчас не в духе, наверняка им нужна помощь.

– Хорошо, – хором произнесли дети и выбежали со двора. Хома покачал головой и произнес:

– Каждый раз, когда у меня нет на них времени, они бегут в лес. Не понимают, что там опасно.

– Не хочешь их предупредить? – Спросил Тауф.

– А зачем? – Хома безразлично махнул рукой. – Все равно меня никто не послушает… кроме вас. Вы же пришли ко мне не просто так.

– Войдем в дом? – Предложил Алекс и кивнул на соседей Хомы, которые до сих пор буравили недобрым взглядом спины охотников. Хома кивнул и поднялся с крыльца. Толкнул дверь, провел охотников внутрь неубранной избы и усадил всех на захламленный стол. Рядом с печью лежали пустые бочки, от которых шел крепкий запах спирта.

– Заливаешь себе глаза, чтобы что-то забыть? – неуверенно спросил Алекс, разглядывая почти стертый герб Бельгарна на одной из бочек. – Или чтобы перестать бояться?

– Как тут перестанешь, когда знаешь, кто живет у тебя под боком? – Спросил Хома, подняв до сих пор хранившуюся в его руке кружку. Он посмотрел на мутную жидкость, покачал головой и отставил спиртное в сторону.

– А кто живет у тебя под боком? – настороженно спросил Алекс. Тауф его не поддерживал и недоуменно смотрел на его попытки выпытать сведения у человека, который не просыхая пил еще в те времена, когда они еще и не думали начинать обучение на охотников. Хотя он отдает старику должное, ему удалось дожить до своих лет, в отличие от большинства других пьяниц, кто через меру балуется выпивкой.

Хома опасливо бросил свой взгляд в окно и обреченно покачал головой.

– Мне никто не верит, но я видел его. Огромный и в тоже время маленький. Он имеет тысячи глаз, но в тоже время слеп. Его веки всегда закрыты, и даже огромные могучие руки не могут открыть их.

Алекс бросил взгляд на напарника. Тот задумавшись поднял взгляд к потолку, и через несколько секунд раздумий кивнул. Они знали, кто из демонов имеет такое описание, но все же не были уверены до конца стоит ли доверять Хоме и не рассказывает ли он услышанную от других охотников сказку. В любом случае, теперь напарники собирались дослушать его до конца.