<p>
В детстве ты не раз спрашивал меня, почему наша семья не уезжает в Израиль, на нашу исконную родину. И я говорил одно и то же: еще не время, Мессия не пришел. Да и как бросишь эту жизнь, к которой привык и другой не знал. Такова наша судьба, судьба рода Лейбовицей. Мой прадед Герш Лейбовиц оказался на этой антверпенской улице еще в позапрошлом столетии. Смышленный и талантливый, открыл свою ювелирную лавку. Потом он передал дело своим сыновьям – Мойше, Давиду и моему деду Ариэлю. Дело расширялось, у Лейбовицей становилось все больше ювелирных лавок и мастерских. Мальчику, родившемуся в нашей семье, не оставалось никакого выбора. Ему судьбой было предначертано заниматься ювелирным бизнесом. И, к чести всех Лейбовицей, это дело в нашей семье хорошо получалось. Прибыльным оказался бизнес. И фламандский город Антверпен стал для нашей династии родным…</p>
<p>
В еврейском квартале, где поселился когда-то мой прадед Герш, проживает сегодня около 20 тысяч ортодоксальных евреев. Наша диаспора является одной из самых влиятельных в мире. Большинство ее жителей по-прежнему занято в алмазном бизнесе. И хотя в последнее время евреям стали составлять серьезную конкуренцию индийские ювелиры, наш бизнес будет процветать еще долго. Тяга человечества к драгоценным металлам и украшениям тянется из глубины веков.</p>
<p>
Сын мой, сейчас в «Бриллиантовом квартале» около 400 мастерских по огранке алмазов. Там работает 12 тысяч лучших в мире специалистов-огранщиков и четыре бриллиантовые биржи. Самая старая из них была основана нашими евреями-ортодоксами еще в 1893 году. А неподалеку от квартала находится Музей бриллиантов, где можно узнать все об алмазах. Помню, тебе было 6 лет, когда я впервые привел тебя в музей. О, как ты восторженно смотрел на собранные там уникальные экспонаты! Как блестели твои глаза! Вот тогда я понял, что из моего Исаака получится толк, выйдет настоящий ювелир. Быть может, лучший в династии Лейбовицей.</p>
<p>
Я всегда себя считал добропорядочным иудеем. Исправно посещал синагогу. Жили мы в семье по заповедям, написанным в Торе. Но я никогда не был фанатичным иудеем. Я никогда не мог бы отдать свою единственную жизнь, скажем, во имя еврейского народа. А вот ради тебя, мой дорогой Исаак, я бы отдал, не раздумывая ни минуты!</p>
<p>
Что хотят от нас, евреев, те трое безумцев и те, кто послал их на преступление? Ничего не хотят. Они хотят, чтобы нас не было на белом свете. И Израиля не было. Вот тогда они успокоятся. На зеленом знамени их религии бесцветными буквами начертано: «Убей еврея!» Их женщины будут рожать бесчетное число парней. Их муллы будут рекрутировать этих парней в полчища джихадистов-смертников. И этому кошмару не будет конца.</p>
<p>
Завтра какой-нибудь безумный шейх или мулла скажет в прямом эфире, что надо бы сбросить всех израильтян в море. И снова прольется кровь. И снова зазвучат взрывы.</p>
<p>
Они воспитывают своих детей в ненависти к нам. В их школьных учебниках переписывается вся история, отрицается за евреями какая-либо связь с Эрец-Исраэль. Там приводятся фальшивые цитаты из классических еврейских источников. Они приписывают Талмуду напоминание о "Протоколах Сионских мудрецов", которые взяли на вооружение антисемиты уже почти двести лет назад. Они вообще не считают нас единым народом. Они утверждают, будто бы евреи подделали священное писание...</p>
<p>
Арабские подростки готовы совершать насильственные действия и даже убийства беззащитных людей по указаниям "старших товарищей". Их "совесть" чиста, а виновата сама жертва. При этом дающие указания "старшие" сохраняют анонимность.</p>
<p>
Дети Палестинской автономии становятся свидетелями похорон многих погибших террористов и принимают участие в других церемониях, центральной темой которых является поддержка террора против евреев и Израиля. Всячески восхваляются преступная «доблесть» и мужество террористов. Похороны подростков, погибших при выполнении заданий, в том числе и тех, кто погиб при подготовке взрывчатых веществ и зарядов, привлекают толпы невежд. Они обычно держат в руках большие портреты погибших и прославляют их деяния. Атмосфера на этих публичных похоронах проникнута чувствами ярости и гнева, похороны сопровождаются громким оплакиванием погибшего и декламацией рифмованных угроз в адрес сионистского врага, Израиля и евреев. Зачастую раздаются угрозы и в адрес США. И всегда на таких церемониях сжигаются американский и израильский флаги.</p>
<p>
Несмышленные террористы готовы убить любого еврея. И вот на их пути встал ты, мой совсем не героический мальчик.</p>
<p>
Я понимаю, дорогой Исаак, у тебя произошел нервный срыв. Ты не только оборонялся от преступников, убив двоих из них. Потеряв на миг рассудок, ты стал стрелять вокруг себя. Если бы не этот безумный срыв, тебя бы оправдали. Но и ты, Исаак, невольно стал убийцей, послав на тот свет еще двух ни в чем не повинных посетителей нашего магазина.</p>
<p>
Приговор суда несправедлив. Мы пытались обжаловать его, наняв самого Андре Вейцмана, одного из лучших адвокатов Бельгии. Но ничего не помогло. Арабы подняли шум, а антисемитов в Европе, сам знаешь, всегда хватало. В том числе и среди судей.</p>
<p>
Остается одно – ждать, когда ты выйдешь из тюрьмы и попадешь в объятья своих родных. Пять лет пролетят быстро. Мы тебя, дорогой Исаак, любим, как и прежде.</p>
<p>
</p>
<p align="right">
2015 г.</p>
Подарок
<p align="right">
</p>
<p align="right">
Моему сыну Алену</p>
У меня в детстве не было игрушек. Так уж получилось, что до самой школы, кроме погремушек и пластилина, мне не покупали даже завалявшегося Ваньки-встаньки. Или юлы. Или машинки. Или мяча. Наверное, родители считали игрушки излишеством, ненужным баловством. Иное дело погремушки, вещь нужная, без них нельзя было ребенка успокоить. Ну а лепка из пластилина, видимо, давала маме и папе повод рассчитывать, что из меня может вырасти скульптор. Зато на детские книжки, красочно иллюстрированные, с прекрасными картинками родители денег не жалели. Со скуки мне пришлось освоить грамоту уже в пять лет и до школы я мог вполне сносно, уже не по слогам читать. И писать научился тоже рано.
