ПУЗЕМКИН (Кричит). Николай Капитоныч! Николай Капитоныч!!! Я с вами!!!

Его не слушают и волокут в зал.

Конец пьесы.

Действующие лица:

БАЛЯСИН

ЛАРИСА

КЛОУН

САНИТАРКА

Квартира БАЛЯСИНА. В центре – комната с тахтой, ширмой, радиолой, журнальным столиком, двумя креслами и старым сервантом с баром. Справа – кухня с кухонным столом, парой стульев, чайником на плите. Слева – ванная комната с распахнутой дверью и потрепанной занавеской на самой ванной.

БАЛЯСИН распахивает дверь и вбегает в свою квартиру. Оглядывается, ища кого-то. Торопливо заглядывает под тахту, потом бежит в ванную комнату. Бросается к кухне и… замирает в дверях, словно нашел, что искал. Хотя на кухне никого нет. Ухмыляясь, БАЛЯСИН прислоняется к косяку.

БАЛЯСИН. Я знал, что ты здесь. Явилась. Могла хотя бы предварительно позвонить. Что молчишь?

Идет в комнату. Ему отвечает только тишина пустой квартиры.

БАЛЯСИН. Ты, между прочим, здесь больше не живешь. А если бы у меня вдруг были гости? Женщина? Любовница? И вообще – торжество? Что тогда? Тебя это не приходило в голову?

Конечно, не приходило. Тебе плевать. Ни с того, ни с сего взяла и притащилась. (Принюхивается) Уф, да еще и пьяная. Тебе помочь раздеться? Сними хотя бы туфли. Давай я отнесу их в прихожую.

Идет на кухню и снимает с воображаемой женщины воображаемые туфли.

БАЛЯСИН. Вот так… вот так. Опять натерла ноги? Дурочка, я же тебе говорил, я же тебе предлагал купить другие туфли, не с таким каблуком и колодкой. Я же видел в магазине хорошие, недорогие туфли. Такие, как были у моей мамы. Не морщись. Тебе это не идет. У тебя сразу морщины на лице. Шучу. Не зуди.

БАЛЯСИН бережно несет воображаемые туфли и ставит у двери.

БАЛЯСИН. Ты меня, конечно, прости, но как ты опустилась. Просто страшно смотреть, как ты идешь на дно. Невероятно. Всего-то за год.

(Нежно протирает воображаемые туфли) Что на этот раз? Он опять тебя выгнал? Твой Ромео, твой единственный. (Какое-то время ждет ответа) А при чем тут я? Я не понимаю. Ты сама говорила, что все кончено, что назад дороги нет. Разве не говорила? Разве я не валялся у тебя в ногах, не молил остаться? Разве я не предупреждал тебя, что это всего лишь увлечение, минутная страсть, забава, которая пройдет, и ты окажешься ни с чем? Вспомни, вспомни. Не хочешь? Молчишь? Черт с тобой. Молчи. Я тоже буду молчать.

БАЛЯСИН ложится на тахту лицом к стене. Переворачивается на спину и кладет руки за голову.

БАЛЯСИН. …Ты помнишь, как мы познакомились? На вечере у твоих друзей. Ты была слегка подвыпивши. Скажем так. Всю дорогу ты подшучивала надо мной. «Куда вы меня ведете?», «Подойдите к свету, я хочу разглядеть ваше лицо», «А почему мы не берем такси?». А здесь ты сразу разделась и забралась в ванну. Ты говорила, что в первую ночь мужчине нельзя позволять делать ничего и послала меня за шампанским в ресторан. А у меня не хватило денег, и я купил бутылку дешевого сухого вина. Помнишь свое кислое лицо? У твоего нынешнего кавалера есть деньги на шампанское? А может он скряга?

Как он тебя любит? Как ты ему отдаешься? Твоя любимая поза все еще по-собачьи? Все по-собачьи. Вся жизнь по-собачьи. (Смахивает с журнального столика пустые стаканы, какие-то листы бумаги, газетные вырезки)

Вскакивает. Смотрит на разбросанные по полу вещи.

БАЛЯСИН. Не швыряй стаканы! Это не твои стаканы. И это не твой дом. Ты предала этот дом. Хотя здесь тебе было неплохо. Что? Иначе бы ты не находила сюда дорогу даже на автопилоте. Да, да, и нечего пререкаться, нечего делать из меня идиота. Тебе здесь было очень неплохо. Я ухаживал за тобой, как…, как за богиней. А? Разве не так?

(Поднимает один из стаканов) Хочешь выпить? Конечно, ты хочешь выпить. Наверное, уже порылась без меня в моем баре? Сейчас проверим.

Он идет и открывает свой бар.

БАЛЯСИН. Не успела. Что ж, ты заслужила призовую порцию. Коньяк? Шампанское? Видишь, у меня есть коньяк и шампанское. Я живу богато. Без тебя я живу богато. Впрочем, что я спрашиваю? Шампанское, конечно, шампанское. (Он берет бутылку, поднимает с пола второй стакан, разливает шампанское и один стакан ставит на полу у кухонной двери) Бери. За нашу очередную встречу. За твое очередное изгнание из рая. Или ада. Твое здоровье! (Пьет)

Входная дверь приоткрывается. Бесшумно входит ЛАРИСА в пальто и белом платье. Останавливается в дверях. БАЛЯСИН ее не замечает. Он уже ничего не замечает. Он, как глухарь на токовище, слышит и видит только себя и то, что он себе придумал.

БАЛЯСИН. …Ты знаешь, а я больше не жду тебя. Да, представь. Совсем не жду. Мне было бы легче, если бы ты это поняла и больше не приходила. Конечно, для тебя это удар. Я понимаю. Но лучше сказать правду, чем лгать. Хотя ты всю жизнь поступала иначе. Лгала до последнего. Помнишь, как легко ты говорила мне «Люблю»? Удивительно легко. Изящно. Ты могла повторять это слово десятки раз. Уверен, не только мне. (Смотрит со слезами в глазах в то место, где сидит его воображаемая собеседница)

Что? Слезы? Прекрати. Меня сейчас стошнит. Я знаю цену твоим слезам. Я же знаю, что все это игра. Ты пришла в неудачное время. Я трезв. Я прекрасно различаю, где ты искренна, а где играешь. У меня нюх. А у тебя слишком хищные глаза. К сожалению, мы знаем друг друга много лет.

ЛАРИСА, которую БАЛЯСИН по-прежнему не замечает, тихо садится, прислонившись к косяку входной двери, и закрывает лицо руками.

БАЛЯСИН. Стареющая потасканная тварь. Дрянь. Подзаборная шлюха. Ты знаешь, правильно говорят – женщина, у которой было больше одного мужчины, уже ****ь. А я у тебя не входил даже в первую сотню. Откуда такая страсть к коллекционированию мужчин? Только не надо выть. Сбегутся соседи. Хорошо, прости. У меня тоже сдают нервы.

Не подходи ко мне. Сиди там. В конце концов, я должен все тебе высказать. Кто знает, когда ты еще придешь.

ЛАРИСА отнимает руки от лица, смотрит на БАЛЯСИНА, и снова опускает голову.

БАЛЯСИН. Я сказал, что больше не жду тебя. Не знаю. Временами это не так. Пока ты не приходила, все было по-другому. Но теперь. Ты издергала меня. Я не знаю, что думать. Не знаю, чем это кончится. Когда ты стала приходить – так внезапно, так неожиданно, так дерзко – все в моей жизни опять перевернулось. Я растерялся. Я не знал, как мне к этому относиться. Я пытался тебя поймать, застать, схватить за руку. Но у меня ничего не получалось. Каждый раз ты ускользала, как привидение. Я видел следы твоего прихода, но тебя, самой тебя уже не было.

…В начале мне пришлось отказаться от своей работы. Моя контора находится слишком далеко. Кроме того, мне приходилось проводить там ежедневно по восемь-девять часов. Когда я обнаружил, что ты приходишь во время моего отсутствия, я стал отпрашиваться у начальника. Да, представь себе… А ты думала… Один раз в день, потом несколько, потом каждые два часа. Сломя голову я бежал по улицам, чтобы застать тебя. Но всегда опаздывал на несколько минут. Сигарета в пепельнице еще дымилась. Но ты уже исчезала. Я накричал на директора. Он оказался глуп и толстокож. Пришлось уволиться. Теперь я беру работу на дом. Купил старенький компьютер и обзавелся телефоном. Это удобно. Конечно, денег теперь не хватает. Но, по крайней мере, я всегда готов встретить тебя.