- Юго, тебя Либерман выгнал из фильма?

- Да нет же! - отмахнулся Юго, - Меня уже отсняли, я свободен, как ветер.

- Что-то ты темнишь, шевалье, - не поверила Бася.

- А почему шевалье? - не понял Има.

- Оттого что де Лоррен. Это сценический псевдоним нашего пупусика, - пояснила Бася.

- Занятно, - оценил Има и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы оценить - похож, не похож? Юго на заднем сиденье поднял подбородок и приосанился.

- А настоящее имя ваше как? - спросил Има.

- Не скажу, - отвечал Юго.

- Не скажет, - подтвердила Бася, - так что у тебя вышло с Либерманом, Юго?

- Уже ничего, - Юго с любопытством смотрел в окно на деревенские домики - машина неслась по загородному шоссе, - Меня пригласили в полный метр, а у бедняги Либермана были на меня какие-то свои нелепые планы. Но сама понимаешь - где сериалы, и где полный метр. Главная, между прочим, роль.

- Поздравляю, - с чувством проговорила Бася, - нам с Литкой о полном метре только мечтать. А что за фильм?

- "Spirited head". Могу показать тебе сценарий.

- Борони бог, - отмахнулась Бася, - боюсь, меня тогда совсем жаба задушит. Давайте остановимся, купим поесть. Шаурма или Макдо? Голосуем, мальчики!

- Макдо! - хором отвечали "мальчики".

Машина свернула с шоссе на дорогу поменьше, затем на совсем плохую дорогу и, наконец, на проселочную.

- Подвеска, - вздохнул Има.

- Я аккуратненько, - утешила Бася.

- Сколько мы проехали? - спросил Юго. Он лежал на заднем сиденье в странной позе, задрав ноги в кавалергардских ботфортах, и Има не на шутку опасался за потолок машины.

- Двести километров, - Бася вырулила на ровную, с зеркальным асфальтом дорогу. По правую руку расстилалась водная гладь, - Вот наша дорога.

- Наша - в смысле приехали? - уточнил Има.

- Наша - в смысле Полковник ее асфальтировал. Полковник - это мой муж.

- А почему Полковник? - удивился Юго.

- А почему ты де Лоррен? - Бася остановила машину перед закрытыми воротами, - Вот ты у нас де Лоррен, а он - Полковник. Нравится так человеку.

Бася пошарила в своей торбе, нашла на дне здоровенный ключ, как от каморки папы Карло, вылезла из машины и пошла открывать ворота. После недолгой возни ворота распахнулись, Бася вернулась в машину:

- Закрывать не будем, кому мы нужны.

Машина медленно вползла за забор. Впереди расстилался луг, заросший высокой травой, и кисточки тимофеевки трепетали на ветру. За лугом металлически блестела вода, и над водой возвышался небольшой, в облупленной краске дебаркадер.

- Твой? - спросил Има.

- Нравится? Третий год пытаюсь продать, - Бася вышла из машины. Има и Юго вылезли следом за ней. Юго шагнул в высокую, по пояс, траву и бродил среди травы, как звезда эстрады в клипе. Сорвал травинку, потянул в рот. Бася пожала плечами:

- Странный парень, - и пошла к дебаркадеру, открывать. Има взял из машины пакеты с едой и последовал за ней. Оглянулся на Юго:

- В этой форме он как будто с Репербан.

- Он и есть с Репербан, - ответила Бася, - если не любишь мальчиков, поосторожнее с ним. Юго собирает головы.

Бася пошла дальше, Има встал на причале со своими пакетами - хотел окликнуть Юго, но не решился. Юго бродил по берегу в своей белой форме, играл травинкой и смотрел мимо Имы, мимо дебаркадера - какой-то синтез происходил в это время в его актерской голове, возможно, выстраивались какие-то следующие уже роли. Има не стал его будить и направился вслед за Басей.

Внутри дебаркадера было сумрачно и печально. Мебель накрыта была пыльными полотняными чехлами, на обеденном столе валялись остатки каких-то предыдущих трапез.

- Мы живем в Словении, - объяснила Бася, - и сюда почти не приезжаем. А муж мой и вовсе в России в федеральном розыске.

- За что?

- Организация заказного убийства. Он у меня социопат, - криво усмехнулась Бася.

- Может, позовем нашего принца? - предложил Има.

- Захочет - сам придет. Юго мальчик самостоятельный. Надо только еды ему оставить, а то неудобно, - Бася вытащила из пакета гамбургер и принялась жевать.

- Так он актер или хастлер? - уточнил Има.

- Он актер, и совсем не плохой, но в жизни чего только с человеком не бывает, - пояснила Бася, - Литка говорит, что он очень хорошо играет.

Има взял пакет с едой и уселся в кресло.

- Чехол бы снял, - сказала Бася, - попу потом не отстираешь.

- Переживу.

- Можно выкатить катер и покататься, - предложила Бася.

- Давай. А что это - река, озеро?

- Водохранилище.

Юго белой тенью возник на пороге - в ботфортах, с травинкой в зубах. Что-то было в нем потустороннее, из-за белой формы, наверное.

- Юго, ты будешь кататься на катере? - спросила Бася.

- Спасибо, на воде меня укачает и моя форма перестанет быть белой, - церемонно ответствовал Юго.

- Оставайся на берегу, сухопутная крыса.

Юго зябко передернул плечами, взял со стола милкшейк и начал пить, пачкая губы белой пеной - и не исключено, что нарочно. Он взглядывал исподлобья то на Басю, то на Иму.

- А почему де Лоррен, Юго? - спросил Има, - Почему вы выбрали именно этот псевдоним?

- Моя родина - Лотарингия, - пояснил Юго со сдержанным достоинством, - ну, и в память о знаменитом негодяе. А Има Собо - ваше настоящее имя?

- Я не актер, чтобы брать псевдонимы, - отвечал Има чуть брюзгливо, - Собо - фамилия моей матери, а в России разве что Бася знает, что она означает.

- Я знаю, - возразил Юго, - и в какой-то мере я сейчас одержим именно вами, лоа французского офицера, - Юго дотронулся до своей белой формы. Голос его при этом был самый русалочий, и в самом Юго было что-то от русалки, вот-вот готовой увлечь на дно зазевавшегося купальщика.

- Юго, окстись, - по-русски одернула его Бася, - хватит кадрить моего старого друга.

Юго рассмеялся таким же русалочьим, горько-зовущим смехом, и тут же - словно отключил в себе соблазнителя, как будто лампочка в нем моргнула и погасла - и с безучастным уже лицом присосался опять к своему милкшейку. Има с интересом следил за этой внезапной переменой.

- Мы едем кататься? - напомнила Бася, - одной мне не выкатить катер.

Катер нарезал фигуры по серо-стальной глади водохранилища. Солнце, скрытое рваными тучами, светило с небес слабо и неясно. Дебаркадер со своей облупившейся краской и старомодным деревянным декором - резные колонны, полукруглые арочки - выглядел в сумеречном свете и вовсе как тревожная картина художника Хоппера.

В раскрытые ворота въехала стремительная черная машина, затормозила в сантиметре от Иминого спорткара. Из машины вылез человек, тоже с ног до головы в черном, с нахмуренными изломанными бровями, и летящей походкой направился к дебаркадеру. Все было в нем от аллегории возмездия и даже от демона смерти - черный костюм, длинные черные волосы и раскосые черные глаза, горящие гневом. Волосы его и пиджак хищно трепетали на резком речном ветру. Ангел гнева взошел на пирс, пересек дебаркадер и в недоумении остановился на пристани:

- Это что еще за блядский цирк?

Он замер, потрясенный открывшейся картиной. Вдали в призрачных водах таял уходящий катер, на пристани в эффектной позе и в белой форме красовался кавалергард Юго де Лоррен - точь-в-точь как мужик в чулках на причале, из "Гибели богов".

- Как вы вошли? - на своем картавом русском спросил Юго, и аристократическим жестом выбросил в воду окурок, свинья такая.

- Вы не закрыли ворота, - отвечал черный ангел. Он словно раздумывал - сейчас начать все крушить или дождаться возвращения катера. Юго, впрочем, смотрел на него бесстрашными широко раскрытыми глазами, и если чего и боялся - только того, что прекрасный принц вдруг уйдет.

- Вы Полковник? Муж Баси? - уточнил Юго, он уже знал, что это так. Полковник не удостоил его ответом.

- Моя жена там? С негром? - спросил он, гневно указывая на водную гладь.