Главный соперник такого подхода – так называемая теория информационной интеграции. Модель переводит сознание на язык информационной теории, рассуждая о наборах данных, которые при суммировании дают нечто большее, чем просто сумма отдельных частей. Автор этой теории – итальянский психиатр и исследователь сна Джулио Тонони. Во многих отношениях он являет собой противоречивую фигуру: несмотря на то что его теория едва встала на ноги, он уже провозгласил, что она позволит создать универсальный измеритель сознания, способный определять «уровень» сознания всего на свете: от червяка до компьютерной сети. Однако теория информационной интеграции рассматривает работу нейронной сети в целом и не пытается объяснить, что происходит в отдельных физических структурах мозга. А значит, она не особенно пригодна для простых экспериментов вроде тех, которые используются для проверки теории глобальной мастерской. Впрочем, у нее имеются вполне солидные поклонники{12}. «Это единственная по-настоящему перспективная теория сознания», – заявил Кристоф Кох[4] в интервью Карлу Циммеру, известному автору New York Times.
Однако приходится признать, что десятилетия исследований привели к созданию теорий сознания, которые все-таки не совсем нас удовлетворяют. Психологи и нейробиологи во многом напоминают Дарвина, путешествующего на корабле «Бигль»: они по-прежнему лишь собирают образцы и проводят наблюдения всяких интересных штук, которые делает мозг. Честно говоря, они не очень-то продвинулись в объединении всех этих находок в какую-то связную теорию, которая объясняла бы наш субъективный опыт, связанный с осознанием окружающего, или наши умозаключения о разных вещах, или то, как вещество нашего мозга порождает переживания, отличающиеся от тех, которые свойственны зомби, лишенному осознания. Однако именно эта неполнота имеющихся теорий позволила исследователям наконец-то расправиться с зомби.
Лидер охотников на зомби – несомненно американец Дэниэл Деннет, философ из Университета Тафтса. Его стратегия необычайно проста. Предположим, никакого сознания вообще нет, а наше восприятие мира, осознание себя и собственного мышления на самом деле лишь иллюзия. Возможно, наш мозг просто обманывает нас, убеждая, будто в нашем существовании есть некий высший смысл, всеобъемлющий сюжет.
В 1991 году Деннет выпустил книгу под громким названием{13} «Объяснение сознания». Автора тут же обвинили в самонадеянности и высокомерии, но, быть может, критикам не следовало бы торопиться с выводами. В «Приложении для ученых» Деннет сделал такое предсказание: если его теория верна, мы должны не обращать внимания на многие незначительные изменения, исподволь вкрадывающиеся в окружающий нас мир. Такая слепота по отношению к изменениям, пояснял он, возникает из-за того, что наше сознательное зрительное восприятие не является точным отражением того, что на самом деле находится перед нами.
Гипотеза Деннета напоминает идею фильма «Матрица», где представления людей о реальности на самом деле являют собой имитацию, тщательно сшиваемую из многих фрагментов и поступающую непосредственно в человеческий мозг: поставкой этой информации занимается раса машин. По мнению Деннета, никаких таких машин нет, есть лишь мозг. Но и в машинной имитации «Матрицы» все-таки иногда случаются глюки и сбои. И если тщательно вглядываться в наш мир, можно увидеть что-то подобное – «швы» в картине реальности, которую формирует для нас мозг. И Деннет оказался прав.
Рональд Ренсинк проделал большую работу, стремясь подтвердить гипотезу Деннета. Он провел серию экспериментов, показывающих, что человек упускает из виду, казалось бы, очевидные вещи, которые находятся прямо у него перед глазами. Почему так происходит? Здесь полезно обратиться к проблеме фовеальных саккад.
Эволюция глаза и системы обработки зрительной информации вынуждена была принять целый ряд мер, направленных на повышение эффективности. Вероятно, в этом смысле замечательнее всего тот факт, что – даже если не учитывать моргания – в каждый обычный период вашего бодрствования (то есть с утра до вечера) мозг не обрабатывает визуальную информацию на протяжении в общей сложности примерно четырех часов. Дело в том, что ваша сетчатка получает весь зримый образ мира на участке плотно упакованных фоторецепторов, имеющем диаметр около миллиметра. Это так называемая центральная ямка (fovea centralis), которая фиксирует детали и краски окружающего вас мира. Однако она считывает эту информацию с области, которая примерно соответствует площади ногтя большого пальца, если смотреть на него, вытянув руку. Ваше зрение схватывает все остальное, что находится перед вами в данный момент, с гораздо меньшим разрешением, к тому же в черно-белом режиме. Сдвиньтесь от четкого центра на 10 градусов, и вы будете получать всего около 20 % от максимального количества зрительной информации. Иными словами, почти всё, что вы видите, записывается как размытая черно-белая картинка.
Почему же мы не отдаем себе отчета в столь «низкокачественном» восприятии мира? Дело в том, что наши глаза постоянно совершают небольшие движения, захватывая фовеальными рецепторами как можно большую зрительную область. В среднем три раза в секунду, каждый раз примерно по 200 миллисекунд, вы записываете картинку с высоким разрешением, а затем ваш глаз снова приходит в движение. В промежутках между этими саккадами (быстрыми порывистыми движениями) мозг отключает обработку зрительной информации, чтобы вы не воспринимали размытую картинку, возникающую при этом перемещении глаз. В статье, опубликованной в журнале Trends in Cognitive Sciences, Дэвид Мелчер и Кэрол Колби подсчитали, что 100 миллисекунд «офлайн» примерно 150 тысяч раз в день соответствуют четырем часам слепоты{14}. Вы этого не замечаете, поскольку ваш мозг сшивает воедино ту информацию, которую он уже получил в процессе обработки визуальных сигналов, создавая иллюзию непрерывного визуального восприятия без всяких швов и зазоров. Но это ничто по сравнению с иллюзиями, которые выявили исследователи невосприятия изменений.
Деннет, работая вместе со своим коллегой Дэниэлом Саймонсом, провел несколько ошеломляющих (и очень увлекательных) экспериментов{15}, показывающих, что плавное и непрерывное течение нашего визуального осознания мира – лишь иллюзия. Используя фотографии, которые быстро подменялись между двумя просмотрами, исследователи показали, что лишь 50 % испытуемых заметили, когда мужчины на снимках обменялись головами. И никто не заметил, когда эти мужчины обменялись шляпами, имевшими разный цвет. Из-за «фрагментарного восприятия визуальной информации» 67 % испытуемых, которым показывали короткий фильм, где актер поднимается со стула, не замечали, когда одного актера подменяли другим при определенном угле камеры. То же самое происходит и без всякого кино. В ходе одного классического эксперимента актер останавливает прохожего на улице и спрашивает, как ему пройти туда-то. Во время разговора два других актера, несущих дверь, грубо вклиниваются между собеседниками. Пока дверь заслоняет вопрошателя от испытуемого, первого актера подменяет четвертый. Примерно в 50 % случаев испытуемый спокойно продолжает объяснять дорогу, не осознавая, что он говорит уже с другим человеком.
И это не из-за сходства во внешности актеров: даже если у них разная одежда, разная прическа, разный рост, разное телосложение, разный голос, в половине случаев люди просто не замечают этой перемены.
Это невосприятие изменений может даже приносить пользу. Киномонтажеры, подобно фокусникам, вовсю используют всякие трюки и отвлекающие приемы. В своей фундаментальной книге «О киномонтаже» Эдвард Дмитрык отмечает, что иногда можно заставить зрителя моргнуть{16}, что дает вам пятую долю секунды на то, чтобы незаметно для зрителей сменить план или угол камеры. Он предлагает использовать для этого стук захлопнувшейся двери, хотя, по его мнению, тот же эффект дает любой резкий звук (например, выстрел). «Монтажер приурочивает переход или склейку к тому самому моменту, когда глаза зрителя моргают или же захвачены движением на экране, подобно тому, как фокусник маскирует движение, которое требуется скрыть от публики, отвлекая ее взгляд широким взмахом своего плаща или резким жестом второй – „маскирующей“ – руки».
