Вот и сейчас она подскочила к Вере Михалне, тряхнула копной волос цвета спелой пшеницы, приобняла, чмокнула в щечку и закрутилась перед ней, растянув в стороны низ юбки:

— Посмотри, Вера, посмотри! Правда, чудесно? — защебетала Майя, ничуть не стесняясь меня. — Зашла вчера совершенно случайно в «Силуэт» — и не удержалась! А Ванька ворчал целый вечер: «До получки больше недели, а ты на тряпки остатки денег вбухала!»

Майя передразнила мужа очень натурально и засмеялась так задорно и искренне, что даже я невольно заулыбался. А вот Вера Михална, заметив мою улыбку, почему-то нахмурилась и сказала:

— Матвей Михайлович, что-то вы давно не курили. Нельзя так организм насиловать!

Я все понял, подмигнул замше и вышел из кабинета. Все-таки умница моя заместительница — наедине она обращается ко мне только на «ты». Зато при посторонних, будь то начальник или простая уборщица, зовет исключительно по имени-отчеству. Вот и сейчас… Курить мне, конечно, не хотелось, но понятно, что Вере Михалне не терпелось пообщаться с молодой подругой наедине, посмаковать новость номер один — мое повышение и, соответственно, обсудить возможные кандидатуры.

Когда я вернулся в кабинет, побродив минут двадцать по офису и решив заодно несколько рабочих вопросов в смежных отделах, Майи там уже не было. Вера Михална же широко улыбнулась и подмигнула мне:

— А?..

— Что? — не понял я. Правда не понял.

— Вот тебе кандидат номер один! Пожалуй, я дальше и думать не стану.

— Черникова?! — вылупился я на замшу.

— А почему бы и нет? Девочка — умница просто! Дело наше знает… Ну, не до тонкостей, так на это тебе месяц и дают — поднатаскать, ввести в курс дел. Зато Майя относится к работе как следует. Она именно дело делает, а не собой красуется. Опыта у нее не так много, это да, зато образование то, что надо. Она в прошлом году институт закончила. Я ей помогала с курсовыми, дипломом… На том и сошлись, сдружились. Но помогала не так, чтобы все за нее сделать, а именно подсказкой, советами. Майя хотела до всего собственной головой дойти, а не как большинство заочников — заплатить за работу кому-нибудь, сдать, а что от таких «знаний» в итоге получится — их не волнует… Нет, Матвей, девочка умница! Она же у нас техником лет восемь назад начинала, а теперь вон — ведущий специалист! Так что и насчет опыта я зря тебе сказала, что немного его. Нормальный у Майи опыт. И вообще… — Вера Михална развела руками, а я засмеялся:

— Ну что вы меня уговариваете, словно сватаете вашу Майю! Я верю. Да и сам слышал о ней хорошие отзывы… Дело-то в том, захочет ли она сама сюда перейти — это раз, и захочет ли ее перевести Кларисса Карловна — это два.

— Майя захочет! — замахала на меня заместительница.

— Вы ее уже спрашивали?

— Ну, намекнула, — ничуть не смутилась Вера Михална. — А что тут такого?

— И что? — улыбнулся я.

— А!.. — поморщилась замша. — Отнекивается. Не справлюсь, говорит. И тоже — мол, не утвердит меня Каракатица, молода я для начальницы отдела.

— Ага, — фыркнул я. — Можно подумать, Зорина ее старше!

— Зорина!.. — возмущенно пыхнула Вера Михална. — Да та еще моложе! И опыта вообще никакого. Гордится, что на дневном училась, образование настоящее, а не «заушное» получила. Ну, работает и впрямь неплохо, чего уж зря говорить… — Тут замша нахмурилась: — А при чем здесь Машка? Ее что, утвердили уже? Или ты запал-таки на ее прелести?..

— Да что вы говорите, Вера Михална! — вспыхнул я. — Ничего я не запал никуда. У меня жена есть, между прочим.

— А чего тогда вспомнил? — свела замша брови к переносице.

— Так, к слову, — смутился я.

— В общем, я тебе свое мнение сказала, — хлопнула по столу ладонью Вера Михална. — А там сам решай. Лично я — за Майю обеими руками. И перед Каракатицей за нее поручиться могу. А подсунешь мне Машку в начальницы — обижусь до конца жизни!..

Заместительница надула губы и принялась перебирать бумажки с таким остервенением, будто я и впрямь уже сделал этот опрометчивый шаг.

Между тем Маша Зорина действительно ждала меня после работы на крыльце конторы. Подняв воротник, она зябко куталась от порывов ноябрьского ветра в бежевый моднющий плащик. Увидев меня, Маша встрепенулась, дернулась мне навстречу, но, поймав мой расстроенный взгляд, замерла и спросила тревожным полушепотом:

— Что-то случилось?

Мне очень хотелось ответить, что да, дескать, у меня дела, неприятности, но врать как-то не привык, тем более когда спокойно можно этого и не делать… И я растянул губы в подобие улыбки.

— Да нет, Маша, все в порядке. Устал просто.

Девушка расцвела в ответ и бесцеремонно просунула руку мне под локоть.

— Тогда пошли?

— Погоди-ка!.. — пришла мне вдруг в голову блестящая идея. Я осторожно высвободился из цепкой Машиной хватки, достал мобильник и, сделав строгое движение бровями — не мешай, дескать, — отошел чуть в сторону. Выбрал из списка Мишку и нажал кнопку вызова. Михаил отозвался сразу:

— Здорово! По делу или потрепаться? А то я еду сейчас…

— По делу, Мих, — заторопился я. Оглянулся на Зорину и отошел подальше. — Слушай, выручай! Можешь мне через полчасика перезвонить?

— Ха, — откликнулся Мишка, — отшиваешь кого?

— Ну, типа того… В общем, позвони и погромче так скажи, чтобы не только мне было слышно, что, мол, жена прилетает в десять, а у тебя машина сломалась…

— Типун тебе на язык! — перебил Мишка. — И с женой, и с машиной тем более…

— Миха, не паясничай… Очень надо! Сделаешь?

— Так… В субботу ко мне. С пузырем! — поставил условие Михаил.

— Не знаю… — замямлил я. — Как Наташка… Ты же знаешь, как она к этому…

— Ну, тогда и я не знаю, — ответил Миха. — Пока!

— Стой! — закричал я так поспешно и громко, что даже Зорина услышала и озабоченно на меня оглянулась. Я перешел на шепот: — Ладно, ладно, приду! Принесу. Только позвони обязательно, ага?

— Так, а что случилось-то? Кто там к тебе так неравнодушен? Что, страшна, как я?

— Вот тут как раз мимо!.. Просто… Слушай, приду в субботу и расскажу. Позвони!

Я сунул телефон в карман и кивнул Маше. Та сбежала с крыльца и вознамерилась опять схватить меня под ручку. Но я деликатно отстранился и показал на свою «девятку», белевшую на стоянке:

— Прокатимся?

— А как же коньяк? — испугалась Маша.

— Он у тебя что, с собой? — улыбнулся я. — До тебя-то, как минимум, доедем.

— Да я тут рядом живу!

— И что? Все равно прокатимся.

Маша пожала плечами и пошла за мной к машине.

Дома, едва сбросив с плеч плащ, она вовсю начала за мной ухаживать. Стянула с меня куртку, несмотря на мои вялые попытки сопротивления; подсунула тапки нужного размера, из чего я сразу сделал вывод, что мужчины тут нередкие гости; потащила меня в комнату и почти толкнула на диван. Я плюхнулся задом на желтые кожаные подушки и испугался было, что следом прыгнет на меня и сама Маша. Но та, крутанувшись волчком, бросила «Подожди!» и упорхнула в соседнюю комнату.

Я облегченно выдохнул и огляделся. Комната была практически не обставлена. Лишь узкий застекленный шкаф с посудой, тумба с аппаратурой — видиком и дивидишником, на которой громоздился здоровенный телевизор, — вот, собственно, и все. Ну, и кожаный диван, на котором я восседал, да небольшой, типа журнального, столик с темной прозрачной столешницей возле него. И никакого компьютера, который мне вроде бы полагалось настраивать. Но что меня удивило более всего — ни одной книги. Да что там книги — ни одного печатного издания вообще! Впрочем, все это могло находиться в соседней комнате, из которой как раз выходила Маша, одетая в ярко-синий атласный халатик и держащая в одной руке коньячную бутылку, а в другой — тарелку с нарезанным кружочками лимоном.

Я просто обалдел от такой оперативности, а Маша, водрузив угощение на столик, достала из шкафа маленькие рюмочки, села рядом со мной, плотно прижавшись бедром, и томно мурлыкнула: