Руперт откинул в сторону змею и поднялся на ноги — нет у него времени на размышления о смысле жизни. Надо идти в пещеру, пока та не исчезла в песках, и взглянуть, что там творит Фаиза. Он ей вернул кинжалы и теперь опасался за жизнь Правителя Ночи — не найдя свою госпожу, могла в гневе пустить их в ход. Девушка решительна, резка и порой бывает абсолютно непредсказуема.
========== Глава 29 ==========
От горящих факелов в пещере было светло, как на солнце, и подозрительно тихо — ни тебе звона оружия, ни привычного карканья ворона, ни просто разговоров. Куда все подевались?
Руперт на всякий случай еще раз потрогал свою голову — платок никуда не исчез, а рога снова не появились. И хорошо бы они больше не появлялись вовсе.
— И где искать Фаизу с Талисом? — проворчал Руперт недовольно.
Он еще с прошлого визита помнил, что пещера не имеет ни конца, ни края. Идешь по ней, идешь, а она все не кончается, и горы с драгоценностями не уменьшаются, словно… Руперт замер. А не иллюзия ли это? Или все земные сокровища драконы схоронили в этой пещере, а воина приставили охранять ее вход снаружи?
А теперь воин мертв. И Руперт приложил к этому руку.
Он устало присел на входе прямо на песок — искать все равно никого не станет. Сами найдутся.
Руперт так и не понял, как задремал, видимо, сказывалось напряжение последних дней. Проснулся оттого, что прямо рядом с ним ссорились Фаиза и Талис.
— И где твой хозяин? — рассержено спросила девушка и топнула ногой. — Почему мы его не увидели до сих пор, хотя бродим по пещере уже давно? И где моя госпожа?
Руперт хмыкнул. Стоило бродить по пещере, когда красавица Акташа стоит прямо на входе, а рядом с ней второй каменной глыбой расположился сторожем Правитель Ночи. А руки их, если приглядеться, можно заметить, переплетены под самыми сводами пещеры. Не доверяя девушкам, Руперт интуитивно привалился, задремав, на Повелителя Ночи, а не на его подругу, но опять же, чтобы тот не приревновал его. Ему только гнева Повелителя Ночи не хватало на свою голову.
— Вон она, — не вставая с пола, Руперт ткнул мечом, который на всякий случай вынул из ножен, в сторону каменной колонны.
Он давно понял, что есть на самом деле сердце красавицы Акташи, но никак не мог понять, как заставить его биться в каменной груди.
— Ты лжешь… — опешила Фаиза. — Это должна быть статуя, а не просто камень.
Она покачала головой и испуганно взглянула на кинжалы, висевшие у нее на поясе. Фаиза положила на них руки.
— Я же должна ими ударить в ее грудь, туда, где сердце, — проговорила она растерянно. — Иначе госпожа не оживет. А где у этой каменной глыбы сердце?
— Это тебе решать, — проговорил, усмехнувшись Руперт.
Внешне он продолжал оставаться спокойным и расслабленным, а на самом деле внутри у него все сжималось, как пружина — он не мог предположить, как поведут себя девушки и иже с ними Повелитель Ночи. Кто на кого начнет кидаться с оружием, пытаясь убить?
Нельзя, конечно, вмешиваться в то, куда ему путь закрыт, но и пролитой крови воина с него вполне достаточно на сегодня.
Фаиза обошла колонну. Она положила руку на холодный камень, пытаясь понять, не солгали ли ей, ее ли это госпожа. А трое мужчин — Руперт, Талис и Повелитель Ночи внимательно наблюдали за ней. Руперт под своей спиной ощутил тепло плоти, хотя, может, это он сам нагрел камень.
Сняв кинжалы с пояса, Фаиза замахнулась ими, но ударить так и не решилась — и камню может быть больно. Она повернулась к Руперту, словно он ей мог что-то подсказать. Но тот лишь поднял голову, как бы стараясь избежать встретиться с ней глазами.
Фаиза позвала Руперта по имени, но тот лишь покачал головой, продолжая смотреть на свод пещеры, освещенный ярким светом факелов.
«Что он там увидел?» — раздраженно подумала Фаиза, тоже задирая голову.
— Руки, увидь руки, — прошептал Руперт.
Но девушка его не услышала. Оставалось надеяться лишь на удачу. Но Талис оказался гораздо мудрее, или ему просто надоело сидеть на куче с сокровищами. Он взлетел к потолку пещеры и, отчаянно каркая, принялся летать возле переплетенных пальцев красавицы Акташи и Повелителя Ночи.
— Что ты хочешь сказать, противная птица? — крикнула ему Фаиза.
Отступать некуда — надо ударить баллоками и оживить свою госпожу или… Умереть. Она давно так решила — все равно без подруги и любимой жизни нет.
— А она хороша… — услышал Руперт негромкий шепот и теплое дыхание возле своей щеки.
Он научился не оборачиваться, пытаясь понять, кто это был. Потом, все потом, пока Фаиза с ее метаниями важнее.
— Хороша, — кивнул Руперт своему невидимому собеседнику.
Впрочем, и не глядя на него, он догадался, то был Повелитель Ночи — больше просто некому. И чтобы убедиться в этом, он поднял глаза к сводам пещеры. Так и есть — только изящные руки красавицы Акташи сталактитами свешивались с самого потолка, а каменная глыба, которой еще совсем недавно был Повелитель Ночи, исчезла. Руперт почувствовал непреодолимое желание оглядеться по сторонам, чтобы узнать, кем или чем тот теперь стал, но справился с собой — все равно Повелитель Ночи не предстанет перед его взором. К чему мечтать о несбыточном?
— Почему бы тебе не попытаться понравиться ей? — голос Повелителя Ночи насмехался над ним, провоцировал.
Ну да, как же, ведь Фаиза соперница его, не союзница. Как еще можно изолировать ее, когда госпожа той из холодного камня обернется прекрасной девушкой. И она, и красавица Акташа должны видеть, как за них бьются мужчины доказывая свою силу и доблесть. Так повелось испокон века, и не им доведется поменять установленный порядок вещей.
Узкая талия и широкие бедра — рядом с ними любой мужчина просто обязан почувствовать себя самцом, наездником, и он ни за что не потерпит соперника рядом с собой.
— Кто хочет прекрасную рабыню? — снова теплое дыхание пощекотало щеку Руперта.
Непонятно было только, о ком тот говорил — о красавице Акташе или ее верной спутнице Фаизе. Впрочем, это и неважно — для Повелителя Ночи и одна, и вторая оставались всего лишь рабынями, но никак не свободными женщинами. Уж лучше пускай одна из них продолжает оставаться холодным камнем. Руперт почему-то не сомневался, что и при жизни прекрасная Акташа была именно такой — холодной и бездушной, как камень. А ее верная наперсница просто этого не видела и не замечала.
Фаиза еще раз обошла каменную колонну, подошла к ней вплотную и нанесла своими кинжалами первый удар ровно на уровне своего сердца. Ее ждало разочарование — баллоки не вошли в камень, как в масло, а всего лишь высекли сноп искр и отскочили от колонны.
— Что такое? — тяжело дыша, простонала Фаиза.
Она глядела на кинжалы в своих руках и ничего не понимала. В чем проблема? Так не должно быть, не должно.
Фаиза размахнулась, что было сил, и снова нанесла удар по камню. И опять только высекла сноп искр.
— Что? — разочарованно спросил Руперт. — Клинки не помогают сделать живым сердце красавицы Акташи?
— Нет, — чужое дыхание пощекотало на этот раз шею Руперта. — У нее никогда не было сердца — прекрасная Акташа никого не любила, кроме своего отражения в зеркале.
— Кто же тогда обратил ее в камень? — удивленно проговорил Руперт. — И зачем придумал легенду о ее якобы утерянном сердце?
— Легенду об утерянном сердце придумала сама прекрасная Акташа, — проговорил голос все так же тихо, чтобы слышал только Руперт. — Иначе как она смогла бы объяснить Фаизе, что никого не любит? А в камень обратил ее я. Ты хочешь услышать, как и зачем?
— Нет, — покачал головой Руперт.
История чужой бездушной возлюбленной его не интересовала. Ему бы разобраться с женщинами, с которыми сводила его судьба.
Он так увлекся беседой с Повелителем Ночи, что совершенно перестал следить за тем, что делала Фаиза. А девушка, устав тщетно долбить по камню кинжалами, приставила их к своей груди.
Руперт не стал выяснять, что она собиралась сделать — проверить на прочность свои латы или свести счеты с жизнью, — и только его реакция джинна позволила мгновенно оказаться возле девушки и вырвать баллоки у нее из рук.
