В пастырском призвании молитвенное общение с Богом органично соединялось со служением ближнему, с наукой, а увлечение театром подготавливало к пониманию слова: любовь к Слову обретала своё единственное измерение. Каждое из этих направлений, развиваясь своим путем, сливалось в естественное целое. Поэтический дебют – анонимная публикация поэтического цикла «Песнь о Боге сокрытом» (1946), исполненной созерцательности в духе св. Иоанна Креста, и в эти же годы написанные первые научные публикации, как и диссертация об этом Учителе веры. Всё написанное между собой гармонировало и взаимно дополнялось, ибо объединялось общей целью. Но следовать ей было очень непросто.
«Жизнь современного человека разрывает его на части, в ней избыток целей, которые его затягивают, изнашивая и истощая. Волна занятий его увлекает, а увлеченный человек не испытывает к ней подлинного доверия. Избыток целей разбивает единство и цельность жизни. Человек нуждается в цельности, он чувствовал бы себя намного лучше, будь у него лишь одна цель»85.
Осознанность действия, утверждает Папа Римский, делает человека личностью, постижение личности человеком возможно путем осмысления себя, однако сам процесс осмысления нуждается в изучении – всем своим творчеством Святой Отец доказывает неразрывность двух начал: знаний о человеке и изучения человека. Это непременное требование он ставил и в своих лекциях.
«Он проводил занятия, расхаживая по возвышению, и не столько даже читал лекции, сколько возвещал сложную Божеско-человеческую науку. Он любил возвращаться к некоторым проблемам, чтобы взглянуть на них с разных точек зрения, потом всё резюмировал и останавливался, глядя на нас, желая убедиться, что мы поняли то, что он нам сказал. Благодаря этому мне удалось записать в толстой тетради почти все его лекции по нравственному богословию и социальной этике, которыми я пользуюсь и поныне… Вскоре мы узнали о назначении нашего профессора епископом. Многие радовались этому повышению. Некоторые из нас расстроились: жаль, что такой хороший педагог и преподаватель уходит в епископы. Спустя некоторое время оказалось, что наши страхи были напрасными: священник и профессор, став епископом, продолжал оставаться таким, каким был прежде: преподавателем и пастырем»86.
Об умении соединять и сочетать разнообразные интересы в рамках единой цели, избирать эту цель и ставить ее во главу угла он много размышляет в художественном творчестве, в интервью и беседах, исследует в статьях и научных трудах по антропологии, говорит в энцикликах, словно обращенных к человеку завтрашнего дня – такому, каким он может стать и каким Святой Отец его видит уже сегодня. О нем и для него всё его учение, исполненное гуманистического смысла, главная ценность которого в том, что оно подразумевает веру, а не конфессию. И это учение доступно любому здравомыслящему человеку, какой бы религии, социального происхождения, возраста и национальности он ни был. Оно повернуто к личности – конкретной, единственной, уникальной.
Есть великая мудрость в том, что учение Иоанна Павла II о сверхъестественном бытии, возникшее в недрах католического богословия, сегодня может быть воспринято человеком любой религиозной культуры. «Евангелие читают как верующие, так и неверующие. Первые открывают в заповеди любви главное связующее звено всего сверхъестественного порядка, но и первые, и вторые способны открыть в ней утверждение некоего великого человеческого добра, которое может и должно быть уделом людей»87, – так говорит Папа Римский.
В заключение хочу поблагодарить всех, кто своим личным участием и советом способствовал подготовке этого издания: о. Александр Борисов, Мария Борщова, Максим Валецкий (все – Москва), Гасан и Дина Гусейновы (Бремен), Марина Дмитриева (Лейпциг), Анна, Ян и Марта Жмуды (Вадовицы), Александр Илюшин (Москва), Наталья Каверина (Москва), Мария и Тадеуш Каспшицкие (Вадовицы), Марек Кита (Краков), с. Галина Кравчук (Москва), Марьян Крук (Люблин), Рышард Лужный (Краков), Станислав Майданьский (Люблин), Тадеуш Малак (Краков), Майя и Рафал Маршалек (Варшава), Зоя Масленикова (Москва), о. Ярек Марецкий (Люблин), Олег Марченко (Ногинск), Татьяна Миллионщикова (Москва), Ольга Михайлова (Москва), Данута Михаловская (Краков), Влодзимеж Мокрый (Краков), о. Хуберт Ордон (Люблин), Алла и Иван Павловы (Москва), Нонна Познанская (Москва), Магдалена Романьская (Чикаго), Данута и Станислав Сиесс-Кшишков-ские (Краков), Магдалена Смочиньская (Краков), Наталья Соловьева (Москва), Мариана Субтельна-Крук (Люблин), Елена Сударева (Москва), о. Тадеуш Стычень (Люблин), Светлана Толстая (Москва), Надежда Трубкина (Элиста), Ежи Турович (Краков), Мария Фигарская (Люблин), Владимир Хаютин, Елена Цыбенко, Юрий Чайников, Юлий Шрейдер, Татьяна Юрченко (все – Москва), с. Эмилия Эрлих (Ватикан).
Е.С. Тбердислоба
Примечания
1 Войтыла К. Крипта: Избранная лирика. М., 1994. 92 с. (перевод А. Базилевского); Войтыла К. Иоанн Павел II. Любовь и ответственность. М., 1993. 352 с. («У лавки ювелира» – в переводе К. Старосельской и А. Эппеля, «Любовь и ответственность» – в переводе С. Тонконоговой); Войтыла К. Основания этики // Вопросы философии. М., 1991. № 1. С. 28-60 (перевод Ю. Шрейдера); Иоанн Павед II. Мысди о земном. М., 1992. 422 с.; Апостодьское обращение Святого Отца Иоанна Павда II Vita consecrata, обнародованное после синода епископов о посвященной Богу жизни и ее миссии в Церкви и мире. М., 1998. – 206 с.; Апостодьское обращение Святого Отца Иоанна Павда II Chri-stifideles laici, обнародованное после синода епископов, о призвании и миссии мирян в Церкви и мире. – М., 1998. 194 с.; Иоанн Павед II. Верую в Бога Отца Всемогущего Творца. – М., 1998. – 340.
2 Frossard A. «Nie lękajcie się»: Rozmowy z Janem Pawłem II. Kraków, 1982. S. 26–27.
3 О свв. Кирилле и Мефодии Папа вспоминает не раз, в том числе и в Апостольском поедании «Свет с Востока».
4 Там же. С. 26-27.
5 Папа Иоанн Павед II. Переступить порог надежды. При участии и под редакцией Витторио Мессори. М.,1995. С. 184.
6 Окоп J. Zyciowy profit poety (о drodze tworezej Karola Wojtyły) // Znak. Krakow, 1982. R. 34. N 331 (6). S. 556-578.
7 Frossard A. «Nie lękajcie się»… S. 100.
8 «Говоря об опыте, я буду иметь в виду одну дишь субъектную сторону этих явлений и переживаний, только собственно существующую в человеке сферу отнесения, которая и позволяет ему войти в столь тесное общение с Божеством. Эта сфера, или, иначе сказать – субъектная область сверхъестественного бытия в человеке, наряду с другими областями: человеческим организмом и психикой, составляют понятие гуманизма. Эта вот субъектная область у всех тех людей, которым хоть в какой-то мере она свойственна, подлежит внутреннему опыту, посредством которого она может быть открыта, исследована и описана», – пишет К. Войтыла в статье «О гуманизме св. Иоанна Креста» (см. данное издание). Это же сверхъестественное бытие исследуется им и в работе «Личность и поступок».
9 Kotlarczyk М. Sztuka zywego slowa. – Rzym, 1972. – См. комментарии к статье «Драматургия слова и жеста».
10 Kalendarium zycia Karola Wojtyły // Oprac. ks. Boniecki A. Krakow, 1983.
11 Там же. S. 51.
12 Там же. S. 52
13 Там же S. 127. Аналогично – о противоречивости человеческой натуры, о двух началах в человеке: «разменном», как денежка, и «неразменном» – рассуждает герой пьесы «Брат нашего Бога» художник Макс.
14 Frossard A. «Nie lękajcie się»… S. 18.
15 Kalendarium zycia Karola Wojtyły… S. 83.
16 «Мы должны признать, – говорит Папа в апостольском послании «Свет с Востока», – что все мы нуждаемся в таком молчании, преисполненном ощущения благоговейного присутствия: в богословии – чтобы быть в состоянии полностью оценить собственную познающую и духовную душу; в молитве – чтобы никогда не забывать, что лицезреть Бога означает нисходить с горы со столь сияющим лицом, что необходимо покрывать его (ср. Исх 34, 33), и чтобы на наших собраниях оставлялось место присутствию Бога, а не занимались бы мы лишь самими собой; в обязательствах – дабы отказаться от вовлечения себя в борьбу, не знающую любви и прощения. В этом нуждается человек наших дней, который зачастую не умеет молчать – из опасения остаться наедине с самим собой, раскрыться, почувствовать пустоту, побуждающую задаться вопросом о смысле собственного существования, – человек, оглушенный шумом. Все, верующие и неверующие, нуждаются в том, чтобы научиться такому молчанию, которое позволяло бы Другому говорить, когда и как Он желает, а нам – понимать Его Слово». – № 16.
