Следовало обратиться к эру, и Ричард бы так и сделал, зная наверняка, что тот не обвинит его в двойной игре и не найдет способ прикончить Эстебана. Ведь Алва всегда делает все, что захочет, ему никто не указ, и он всем своим видом давал это понять оруженосцу - даже зашел в королевский будуар без спроса. Надо держаться настороже, как раньше, и по возможности не копировать поведение Алвы, а придерживаться своего. С теми, кому доверяет, Ричард будет разговаривать тихо и спокойно, а при чужих можно и маску крикливого молодого гордеца надеть, вряд ли кто-то захочет подмечать изменения.

Однако думай, не думай, все одно. На мысли ушла целая ночь, а утром пришлось одеваться в черно-синее и спускаться вниз, в вестибюль, как велел вчера эр. Только монсеньора он застал около конюшен - Алва стоял к Ричарду боком и угощал красным яблоком Моро. Увидел юношу, обернулся и кивнул вроде бы приветственно, но злая улыбка на тонких губах ничего хорошего не сулила.

- Добрый день, юноша. Боюсь, вы неверно меня поняли вчера, относительно вашего надорского, гм, скакуна. Вам необязательно было отсылать его в Надор.

- Боюсь, монсеньор, вы тоже неверно поняли, - улыбнулся Ричард, хотя все внутри него трепетало, - потому что я вечером проиграл его в кости.

- Роскошно, - подумав, отреагировал Алва. - Я горжусь вами, Ричард Окделл.

- Да? - немного осмелел оруженосец.

- Нет.

- А вот это печально, - изрек Дикон, опустив голову и ковыряя землю носком сапога.

- Что вы еще проиграли, не считая денег? И кому?

- Ну... Ммм... Я забыл.

- Неверный ответ. Давайте, выкладывайте. Отвечать за свои поступки нужно учиться. Кстати, вынужден принести свои извинения - у меня совсем не имелось времени заниматься вашим обучением в последние дни. Постараюсь это исправить.

Отвечать приходилось за чужие ошибки, но Рокэ продолжал оставаться в счастливом неведении, и правильно, однако подходящий ответ так и не приходило в голову, а надорец продолжал с повышенным интересом рассматривать блестящие носки своих сапог. Признаться сейчас во всем и не подставить под удар Эстебана? Надо думать, вспоминать, что он сказал ему, передавая коня - что игра была, и дружки молодого Колиньяра подтвердят, если придется.

Единственно верный способ. Ричард отчаянно не хотел терять друга, но и расставаться с союзником Алвой раньше времени ему не улыбалось.

- Я жду ответа, - холодно и жестко сказал маршал.

Придется сохранить пристыженный вид, и сказать...

- Мы играли в кости с Эстебаном Колиньяром, монсеньор, а так как я играю впервые, то и не смог одерживать больших побед.

- Замечательно, - саркастично усмехнулся Алва. - Какая прелесть. Что еще? Да вы не закатывайте глаза, я вижу, что чего-то не хватает. Шпага с кинжалом есть, а вот кольца не вижу... Фамильные кольца для Людей Чести дороже жизни, неужели ваша достойная матушка вам это не объяснила?

- Увы, - пожал плечами Ричард, надеясь, что гроза миновала. - С двенадцати лет я воспитывался отцом Маттео и капитаном Рутом, и еще читал уцелевшие книги по истории и этикету. Когда матушка допекала, Эсператию читал тоже.

- Значит, об этом скажу вам я, как Человек Чести по происхождению, а не по убеждениям.

- Да, монсеньор, - виновато улыбнулся юноша.

- Пако! - не обращая ни малейшего внимания на раскаяние оруженосца, Алва подозвал младшего конюха, - оседлай Соро. Храните его при себе получше, Окделл, не вздумайте проиграть.

Да, проигрывать отличного морисского скакуна стало бы преступлением, и Ричард с готовностью пообещал держать себя в руках не только перед Алвой, но и перед самим собой. На душе же у него не переставали скрести острыми когтями закатные кошки, надсадно мяуча - ну что же теперь делать?! Кроме как забираться в седло и хмуро таращиться на гриву коня, нечего, однако Ричард принял собственную участь, как нечто необходимое и обязательное.

Однако пока забираться было рано, потому что Рокэ Алва отдал ему одно из своих колец.

- Но монсеньор... - растерялся Ричард, - разве наказывают временным дарением колец?

- Нет, юноша, - откликнулся эр, - наказывать я вас буду, когда узнаю, во что вы ввязались на самом деле, потому что вы слишком умны для игр на фамильные драгоценности, а пока берите и помалкивайте. Вы помните о нашей сделке?

- Конечно, помню.

- И славно. Надевайте и поехали.

Ричард надел кольцо на палец, оценил, как сверкнул темный камень в серебряной огранке, и вздохнул. Ему не нравилась идея обмена, потому что в Лаик он уже обменялся местами с призраком замыкающего шествие Окделла, взяв смертоносную свечу, а почти ничего не изменилось. Что будет теперь? Неужели всякий раз, как он будет вынужденно или намеренно выдавать себя за кого-либо другого, или кто-то решит выдавать себя за него, станут случаться дурные вещи?

Они выехали за ворота и направились вверх по улице, но куда-то в незнакомую сторону, и оставалось надеяться, что монсеньор тащит оруженосца не в особняк Приддов, где нашли его кольцо. Смешно выходит - когда-то, кажется уже, очень давно, обещал сестре одержать верх над разумом кого-нибудь из Спрутов, а теперь вышло все наоборот, и неизвестно еще, чем закончится. Ричард Окделл не боялся ареста, всеобщего порицания или суда за ночные брождения по дому Приддов и воровство, но его коробили мысли о том, что пострадать могут невинные, а он сам не сумеет добиться своих высоких целей.

- О чем задумались? - прервал его мысли Рокэ. - Если о временных трудностях, то они поправимы. Смотрите, мы уже приехали - хочу показать вам достойную игру. Это дом красотки Марианны и ее весьма добропорядочного супруга. Здесь играют по-крупному и в кости, и в карты.

Ричард вяло кивнул. Об этом доме рассказывал своим друзьям Эстебан, незадолго до Фабианова дня. Про карты он уже слышал, но особо не интересовался цветными картинками, к тому же в Надоре их и не держали. Да и какие карты могут быть интереснее книг?! Молча спешившись, Ричард передал слуге поводья, и вслед за эром, под недовольный аккомпанемент ржания Моро, вошел в роскошный особняк, где его сразу окружила толпа красиво наряженных людей. Игру задумал Алва, юноше же оставалось молча кивать, говорить время от времени какие-нибудь вежливые слова и растерянно улыбаться.

Как во дворце, так и здесь, с Алвой стали здороваться радостные люди, и первым оказался хозяин дома. Перекинувшись парой слов с Рокэ, он улыбнулся и отошел, чтобы расточать любезности с другими людьми, и из их короткой беседы Ричард узнал, что цивильный комендант собирается выиграть у некого Марселя Валме саму Марианну.

Играть на женщин, точно это дорогие и красивые вещицы - мерзко и низко, но не кричать же об этом на весь салон, призывая игроков к совести, и к тому же Ричард заметил, как за спиной цивильного коменданта неуверенно топчется Эстебан. Пока с маршалом беседовал какой-то грязный тип по фамилии Салиган, молодой Колиньяр смотрел на надорца с явным отчаянием, а потом Ричард увидел прелестную женщину с темными волосами и смуглым лицом, одетую в красное платье, и предоставил эру возможность разговаривать с ней наедине.

Самому ему требовалось пробиться через окружающую толпу к Эстебану, потому что эры обоих были заняты совершенно иными вещами. Требовалось немедленно покинуть особняк и бежать вызволять кольцо, потому что Алва непременно постарается его вернуть оруженосцу, и когда Килеан ур-Ломбах скажет, что и в глаза окделльского перстня не видел, а Эстебана призовут к ответу - вот это будет уже не смешно.

- Вы не будете возражать, если мы с моим оруженосцем присядем у камина? - тем временем уточнил Алва у Марианны, и огляделся. - А. Юноша, должно быть, встретил старых друзей, не будем пока им мешать.

Старые друзья опрометью выскочили из дома, с трудом протиснувшись через собравшихся в салоне мужчин, и едва не заблудившись в обилии незнакомых комнат. Бывать здесь доводилось из них двоих только Эстебану, о чем он беззастенчиво сообщил другу, но всего один раз.