Он опять поднял голову чуть выше, как будто пытаясь разглядеть всех, кто собрался.

– Вот, собственно, для чего мы вас сюда и пригласили сегодня, – резюмировал Генеральный, – Итак, предлагаю всем сейчас ознакомиться с новой структурой издательского дома «ГлобалНьюс Групп». Внимание всех на экран.

Все повернулись в сторону огромного экрана, который висел на стене напротив председательского места.

Сначала все изучали или делали вид, что изучают схему, которая засветилась на экране. Несколько секунд спустя по залу прокатился тихий шумок непонимания или удивления. Генеральный почувствовал это.

– Да, коллеги. Как вы видите, большинство отдельных единиц осталось прежним. Сокращения коснулись только одного нашего издания. Ну, с господином Коноваловым мы пообщаемся отдельно, после совещания.

– Отдельное внимание, как вы видите, теперь уделяется политической составляющей нашей компании. Для этого Советом директоров принято, я бы сказал, кардинальное решение. С сегодняшнего дня в организационную структуру нашего издательского дома вводится новая функционально-организационная единица в виде Главной Политической редакции, отвечающей за все наши выпускаемые материалы, весь наш контент, так или иначе касающийся политических событий. Причем, как внутри страны, так и зарубежных.

Это и есть наше основное нововведение, с которым вы должны ознакомиться.

– Простите, Борис Семенович, не означает ли это, что мы вводим собственную внутреннюю цензуру? – смело поднял свой голос главный редактор журнала «Политика», – Получается, мы должны будем теперь все наши материалы согласовывать? Так следует из схемы.

Послышался несмелый ропот и с других мест.

– Коллеги, спокойно, – почему-то не совсем уверенно начал Генеральный директор, – Это решение совета директоров. И вы, и я должны его исполнять.

Собравшиеся в переговорной закачали головами и стали обмениваться друг с другом недоуменными взглядами.

– Так, Боря, дай-ка я сам, – вдруг вмешался в ситуацию наблюдавший поначалу молча за всем происходящим Виталий Андреевич. Он включил микрофон, который стоял перед ним, и приготовился что-то сказать. Начавшийся, было, шум за столом мгновенно стих.

– Господа руководители, – Виталий Андреевич говорил нарочито отчетливо, правильно и громко выговаривая слова, – Прошу вас правильно понять ситуацию. Вы все знаете, что в нашей стране, и, в частности, в Москве, в текущий момент осложнилась внутренняя ситуация. Мы должны сейчас сконцентрироваться на точном, я бы сказал, педантичном и, в то же время, объемном освещении событий. А ситуация вовсе не ординарная.

– Поэтому акционерами, которых я здесь представляю, принято это решение, – продолжал он, – Мы создаем новое подразделение, которое будет отвечать за скрупулёзность, если хотите, и целостность в нашем общем подходе к событиям в политической жизни, отражающем, опять-таки, наше общее мнение, мнение издательского дома «ГлобалНьюс Групп», мнение его акционеров. Это новое централизованное подразделение будет ответственно не только перед руководством издательского дома, но и перед его акционерами. Уверен, вы отнесетесь к этому с пониманием.

Зал утонул в гробовом молчании.

– Полагаю, наш высший менеджмент достаточно хорошо мотивирован, чтобы правильно воспринимать идеи акционеров. И также надеюсь, что мы обойдемся без недопонимания.

Последнее предложение прозвучало уже как неприкрытая угроза.

Собравшиеся напряженно молчали. Генеральный директор внимательно всматривался в лица своих непосредственных подчиненных.

Но Виталий Андреевич на этом не закончил.

– А также позвольте вам всем представить назначенного руководителя этого нового подразделения, – тут он поднялся и поднял за локоть сидевшего рядом с ним Вадима, – Главный редактор Главной редакции политических новостей Мирский Вадим Геннадьевич. Прошу, как говорили прежде, любить и жаловать.

Если бы в этот момент обрушился потолок и оттуда ринулись инопланетяне, а все сидевшие вокруг стола в переговорной в один миг превратились бы в диких зверей, Вадим удивился бы куда меньше. Он поднялся над всеми этими начальниками, как перископ подводной лодки над безмолвствующим морем. Трудно в этот короткий миг было понять, кто находился в большем шоке – он сам или все те, кто на него сейчас смотрел. Немая сцена была идеальной. И только Виталий Андреевич, вальяжно развалясь на спинке стула, самодовольно улыбался и слегка постукивал пальцами по столу, вероятно выбивая победный марш.

В голове у Вадима помутнелось. Он просто не знал, что дальше делать. Он стоял, как столб среди всего этого собрания еще вера казавшихся ему недоступными людей и никак не мог сообразить, с ним ли это происходит.

На помощь пришел все тот же Виталий Андреевич. Насладившись, видимо, вдоволь произведенным впечатлением, он через некоторое время громко произнес, обращаясь к Генеральному директору:

– Борис Семенович, позволь я сам покажу новому главному редактору его новый кабинет и введу в курс дела. А ты пока остальные вопросы тут заканчивай. Хорошо?

Генеральный только покорно кивнул головой в ответ.

Виталий Андреевич ловко подхватил под локоть полуживого Вадима и буквально вытолкал его за дверь под недоуменные взгляды больших начальников.

– Как это? – только и смог выдавить из себя Вадим, когда они оба оказались на свободе.

– Эффектно? А? Не ожидал? – полный своего величия, спросил Главный.

– Да я в себя прийти не могу! Это же… – Вадим не находил нужных слов, чтобы выразить хотя бы что-то близкое к тому восторгу, который он испытывал.

В этот момент он действительно был близок к умопомешательству.

– Вы же говорили, зам редактора. А тут!

– Разве плохо?

– Да это просто! – Вадим задыхался от переполнявших его чувств, – Я вам так благодарен! Да я для Вас!..

– Ну, ну. Ничего не надо, – высокопарно произнес Виталий Андреевич, – достаточно простого «спасибо».

Он слегка приобнял молодого человека.

– Конечно, огромное спасибо! – едва не закричал тот, теперь вовсе не замечая излишней нежности в движениях своего благодетеля.

– Ну, пойдем, я покажу тебе твое новое рабочее место, – мягко промурлыкал Виталий Андреевич и, не выпуская из объятий Вадима, медленно повел его к лифту.

Они вышли из лифта этажом ниже. И Вадим, который постепенно начал приходить в себя, сообразил, что его кабинет находится прямо под главными переговорными, на два этажа ниже Генерального и на всего на три – Главного.

Он был теперь выше всех остальных!

Ну, или почти всех.

Невероятное ощущение собственной значимости не давало нормально дышать.

Он понимал только одно – такой сумасшедший взлет бывает раз в жизни.

Весь этаж был заново отремонтирован и подготовлен к работе. На входе уже было размещено название новой редакции, на стойке приема посетителей стояли вазы с цветами, за стойкой сидели две очаровательные девушки, в одной из которых Вадим с удивлением узнал секретаршу Виталия Андреевича.

– Добрый день, – первой откликнулась она и улыбнулась подошедшим.

– Вот, смотри, – весело сказал Главный, указывая на нее, – Кристиночку тебе отдаю. Отрываю от сердца.

– А как же вы? – глупо произнес Вадим.

Виталий Андреевич расхохотался.

– Ничего, справлюсь как-нибудь. Тебе теперь нужнее. Ну, пойдем, пойдем.

Но не успели они сделать и пары шагов, как у Виталия Андреевича где-то заверещал телефон. Тот полез во внутренний карман пиджака и достал изящный маленький телефончик, которого Вадим у него никогда не замечал.

– Да, – четко по-военному взял трубку Главный, – Конечно знаю. Понял. Уже еду.

Вадим никогда прежде не видел Виталия Андреевича таким озабоченным.

– Извини, дорогой, – быстро произнес, Виталий Андреевич, – Мне нужно срочно бежать. Дальше сам. Сразу начинай заниматься подбором кадров. Времени очень мало. Надо начинать работать. И на кадры тебе – всего неделя. Поторопись.

– Понял, – четко ответил Вадим, хотя, откровенно говоря, он еще ничего не понимал.