Письмо Ранатола заканчивалось сообщением о том, что в настоящее время противники пытаются «прощупать» друг друга, обнаружить местонахождение главной вражеской армии и в то же время скрыть свои собственные силы. Идёт борьба между разведчиками и дозорными, состоящая из наскоков, засад, тайных проникновений, притворных отступлений.

Иланира с замиранием сердца дочитала последние строки отцовского письма.

– Мама, я понимаю, почему так важно укрепить нашу столицу. Из уроков мэтра Ланапота я знаю о том, что иногда легкоконным армиям удаётся обойти заслон из тяжеловооружённых войск и вторгнуться в незащищённые мирные районы. Если восточные воины не станут сражаться с рыцарями и сумеют проскочить мимо них, то нам придётся выдержать осаду, пока с востока не вернутся наши главные силы.

– Конные кочевники не умеют захватывать хорошо укреплённые города, – задумчиво произнесла Истоала. – Я уверена, что нам хватит сил, чтобы отразить штурм. На стены выйдут не только гвардейцы и королевские охранники, но и все жители Ландиума. Они же понимают, что ожидает их самих и их семьи в случае захвата города жестокими дикарями. Кроме того, между восточным рубежом Содружества Западных Королевств и нашей прекрасной Брандизией находятся четыре королевства, которые послужат надёжным заслоном. Либо кочевники потеряют время и силы под стенами других городов, либо сумеют их взять и займутся грабежами и насилиями…

– Мама!… – с возмущением и изумлением воскликнула принцесса.

– Прости, дорогая Иланира! Наверное, мои слова прозвучали жестоко и цинично. Но правитель должен учитывать все варианты, чтобы принимать обдуманные и взвешенные решения.

– Да, мама. Ты права, мама! Я буду надеяться, что наша армия не пропустит врага. А если кочевники прорвутся, то не дойдут до Брандизии.

– Я тоже стараюсь в это верить. Но готовиться надо ко всему, и даже к самому худшему.

– Мама… – Иланира потупилась, не решаясь задать пришедший в голову вопрос.

– Говори, милая, не смущайся! – подбодрила королева.

– Что будет делать Владыка Воды, если враги захватят наш город и со мной произойдёт самое-самое худшее?…

– Иланира, родная, есть вещи, над которыми мы, люди, не властны. Я не знаю ответа на твой вопрос. И очень надеюсь на то, что нам не придётся его узнавать.

Принцесса ничего не сказала, обдумывая другой, не произнесённый вслух вопрос: «Что будет делать Нес?»

Истоала решила, что молчание дочки означает окончание их приватного разговора, и направилась к двери кабинета:

– Надо объявить людям, что наша армия одерживает уверенные победы над передовыми силами восточных захватчиков! Я распоряжусь, чтобы глашатаи объявили об этом на главных площадях всех городов Брандизии.

Небольшое искажение правды в патриотических целях оказалось пророческим. В следующем послании короля Ранатола говорилось о том, что армия Содружества Западных Королевств продолжает движение на восток, тесня разрозненные отряды кочевников. Западные кони питались подножной свежей травой, а также овсом и сеном, подвозимыми из плодородных районов. Кочевникам же приходилось рассредоточиваться по сухой степи, чтобы прокормить лошадей и скот. Армия запада походила на занесённый над врагом мощный бронированный кулак, тогда как восточные воины напоминали рой мошкары.

Последующие письма короля содержали ту же самую информацию. Армии противников постепенно сближались. Разведчики сообщали о нескольких больших заревах от множества костров, освещавших небо по ночам. Передовые разъезды и дозоры обнаруживали всё более и более многочисленные отряды врагов. Однако кочевники не предпринимали попыток атаковать основные войска Содружества Западных Королевств. Время шло, а они по-прежнему вели манёвренную войну.

В конце концов, армия запада заняла стратегически важный район между горными отрогами, уходящими к северу и постепенно превращающимися в скалистые горы, и песчано-глинистыми равнинами, изрезанными глубокими оврагами от высохших рек, некогда текущих на юг. Теперь кочевникам пришлось бы потратить много сил на преодоление природных препятствий или на их обход. Впрочем, как становилось понятно из докладов разведчиков, следивших за передвижением вражеских отрядов, восточные захватчики не собирались уклоняться от решающей битвы. Разбросанные по степи силы постепенно стягивались, соединялись и занимали позиции напротив военного лагеря и полевых укреплений западной армии.

Иланира знала, с каким нетерпением, страхом и надеждой жители Брандизии ожидают новых вестей с востока. Даже крестьяне, привозившие утром во дворец продукты, с особым вниманием всматривались в выражение лица принцессы, пытаясь по её настроению определить ход военных действий. Поэтому Иланира теперь всегда старалась улыбаться, выглядеть уверенной, дружелюбной и рассудительной, какие бы страхи, волнения и опасения не терзали её изнутри.

Пятнадцатый день рождения принцессы подкрался быстро, тихо и незаметно, словно охотящаяся на мышь кошка. Иланира первый раз в жизни отмечала праздник без отца. И так же впервые пятилетний Раскадир сделал сестре подарок. Он своими руками вырезал кораблик из куска мягкой коры, воткнул в него палочки-мачты и насадил на них выгнутые бумажки-паруса. Принцесса так растрогалась, что со слезами на глазах долго целовала и тискала брата. Истоала с тёплой материнской радостью наблюдала за их вознёй.

От родителей на праздники Иланира всегда получала новые украшения, специально заказываемые у ювелиров. Сама она дарила им и братьям собственноручно сплетённые кружева для воротников и манжет, расшитые узорами платки, кошельки и, разумеется, нарисованные картины. Младшему Ристогару к его скорому трёхлетию принцесса как раз сейчас в свободное время украшала кружевами набор полотняных салфеток для еды за общим столом.

Тепло и искренность домашнего праздника в узком семейном кругу дополнялись общим беспокойством за отца, который, возможно, именно в эти минуты сражался с врагами в смертельной битве. Ранатол со специальным гонцом прислал письмо, в котором поздравлял Иланиру с днём рождения. Помимо похвал, ласковых слов и пожеланий, он ещё раз просил у дочки прощения за ту судьбу, на которую её обрёк, потому что послание могло оказаться прощальным…

Через пять дней после дня рождения Иланира вместе с мэтром Жэклуром разбирала сложный и запутанный случай раздела наследства между потомками графа Парамента от первого и второго браков. Вдруг по дворцовым коридорам покатился крик, постепенно нарастая, потому что его подхватывало всё больше и больше голосов. «Победа!!!» Принцесса подняла глаза от бумаг, встретилась взглядом со своим наставником, после чего они вдвоём бросились к двери. В этот момент из коридора в комнату вбежали фрейлины, едва не столкнувшись с принцессой.

– Победа!

– Ваше Высочество, радостное известие!

– Только что прибыл гонец!

Иланира, всё ещё не веря в происходящее, подобрала подол платья и совершенно неподобающим принцессе образом побежала к королевским покоям. В коридорах дворца ей уступали дорогу, поздравляли, что-то кричали вслед, но она не различала лиц и не вслушивалась в слова. Ворвавшись в королевскую приёмную, Иланира увидела Истоалу, сидящую в кресле и дочитывающую письмо. Перед ней стоял сияющий от радости гонец в запылённой одежде. Принцы Раскадир и Ристогар прыгали и приплясывали, увертываясь от объятий нянек и служанок. Придворные поздравляли друг друга. Мужчины пожимали руки и хлопали ладонями по плечам, фрейлины смеялись или плакали от радости, обнимались и целовались. Среди общей суматохи появление принцессы поначалу осталось незамеченным.

– Мама! – воскликнула Иланира, протискиваясь между собравшимися.

– Дорогая! Родная! – Истоала вскочила и развела руки в стороны. – Всё закончилось! Мы победили!

Эти слова вызвали новый взрыв ликования всех собравшихся в королевских покоях. Мать и дочь крепко прижались друг к другу, юные принцы подбежали к ним и тоже попали в объятия. Когда через некоторое время восторги стихли, Истоала получила возможность огласить содержание королевского послания.