— Мерлин упаси, — проворчал Снейп. — Моя репутация мне слишком дорога, чтобы ее белить. Но вот слегка смахнуть пыль — не мешало бы.
Гарри расхохотался, повис на шее Северуса и звонко чмокнул того в выдающийся нос. И только то, что руки Снейпа были заняты «алиби», позволило Поттеру остаться ненаказанным. К тому же, Люциус заметил, насколько посветлело лицо хмурого преподавателя, да и едва заметная улыбка говорила в пользу того, что расправы не будет и позже.
— Сириус, мы ждем тебя дома, — крикнул Гарри и первым нырнул в камин.
Люциус встал рядом, держась за его руку, чтобы не упасть.
Зеленое пламя поглотило потрепанную троицу, унося в безопасность гостеприимного дома.
Неделю спустя.
— Как мне надоели эти судебные разбирательства! — Гарри пнул какую-то коробку, подвернувшуюся под ноги.
— От этого не уйти, — пожал плечами Люциус. — Мне тоже пришлось доказывать, что я не являюсь шпионом Волдеморта. И то мне кажется, у некоторых особо подозрительных судей остались ко мне претензии.
— Не напоминай, — передернул плечами Гарри. — Даже меня допрашивали. Северуса вон до сих пор никак в покое не оставят, хотя мы принесли вагон и большую тележку нужных доказательств. Правда, против крестного у них нет шансов. Да и Скиттер подливает маслица в огонь. Умная тетка, хоть и стерва редкостная. Хорошо, что крестный подсуетился и взял с нее Обет. Теперь она обязана предоставлять нам свои материалы перед публикацией.
Гарри подошел к Люциусу, который пытался дописать домашнее задание по Трансфигурации, и обнял со спины, утыкаясь носом ему в ухо. Малфой аккуратно отложил перо, зная по опыту, что ухом Поттер не ограничится.
Так и вышло. Шаловливо улыбаясь, Гарри скользнул к Люциусу на колени и вытянул губы трубочкой. Малфой шлепнул его по заднице, чтобы тот не паясничал. Гарри захихикал и облизнулся, отчаянно строя глазки.
Люциус, конечно же, не выдержал. Нужно было обязательно наказать мелкого паяца, да так, что бы тот на утро мог только стонать и тихо поскуливать.
Сердце уже гулко бухало в груди, нагнетая кровь, а Люциус все никак не мог справиться с одеждой извивающегося Поттера. Рыкнув, Малфой прижал его, кусая за плечо. Гарри расслаблено выдохнул, открывая глаза и глядя в упор.
Люциус потянулся и наградил его долгим и тягучим поцелуем, от которого у обоих участилось дыхание и засверкали страстью глаза.
— Хочу тебя, — прошептал Гарри. — А еще папочка сказал, что ему нужны доказательства потери моей невинности. Простыню ему, что ли, принести?
Люциус засмеялся, перекатываясь на спину.
— Тогда что-то нужно делать и с моей девственностью.
Гарри засиял и заерзал сверху:
— Сделаем. Обязательно сделаем! Расслабься и думай…
— Об Англии? — хмыкнул Люциус, помогая Гарри раздеваться.
— Об Англии пусть Сириус думает. А ты сможешь думать только обо мне, — Гарри лизнул сосок Люциуса в развале расстегнутой рубашки.
— Какое самомнение, — выдохнув, пробормотал Малфой и слегка развел ноги, чтобы ощущать любовника еще лучше.
— Вот такое, — Поттер приподнялся и с гордостью продемонстрировал свое «самомнение», почему-то вгоняя этим Люциуса в краску.
Чтобы отвлечь Поттера, Малфой притянул его ближе, впиваясь в его губы своими.
Некоторое время они целовались, а потом Гарри продемонстрировал Люциусу все, что он изучил в таинственном «интернете» и на собственном опыте. Такого шквала ласк, поцелуев и пошлых слов Малфой раньше не видел, не слышал и не ощущал. И хоть отдавался Гарри всегда не менее активно, ведущая роль словно придала ему дополнительные силы и кураж. Люциус только успевал ловить гибкое тело руками, да подставляться под горячие губы и уверенные руки.
Он даже не сразу понял, что начинается самое главное, так как чары, помогающие влюбленной парочке соединиться телами, потерялись в лихорадочных ласках и стонах. И только тонкая нотка боли позволила Люциусу сосредоточиться на происходящем. Он прочувствовал каждый сантиметр Гарриного достоинства, но боль схлынула так же быстро, как и появилась.
— Не больно уже? — сдавленно спросил более опытный в пассивной роли Поттер.
— Нет.
— Тогда все только начинается, — лукаво усмехнулся Гарри, вжимаясь глубже и прикусывая темно-розовый сосок своего партнера.
Люциус никогда даже не предполагал, что сможет так умоляюще скулить, молить и подмахивать, словно потерявшая всякий стыд девица. Только то, что Гарри всегда чутко откликался на его просьбы, доставляя удовольствие, примиряло с возмутительными вывертами тела и разума.
Долго они не продержались, срываясь в бездну оргазма, в эту маленькую смерть. Гарри не выдержал первым, но его хватило на то, чтобы приласкать Люциуса, двигаясь в нем еще твердым членом. А после он свалился на Малфоя, горячий, вспотевший, вздрагивающий и почти невесомый. Так показалось Люциусу, тело которого стало одновременно легким и тяжелым, полным какого-то переливающегося чувства.
— Лютик, — счастливо пробормотал Гарри, тыкаясь носом Люциусу в шею. — Лютик…
В дверь негромко постучали.
— Вы там уже закончили? Северус вернулся, спускайтесь.
— Папочка, я лишил Люциуса девственности! — крикнул Гарри и получил неслабый шлепок по заднице от разозлившегося Малфоя.
— А он тебя? — заинтересовано спросил Блэк.
— Я его тоже, — ответил Малфой. — Мы скоро будем. Вот научу вашего сыночка держать язык за зубами…
— Только недолго, пора ужинать, — Сириус, смеясь, удалился.
Люциус перевернул Гарри на спину и спросил, глядя в глаза:
— Почему ты такой… несдержанный?
— Эй! Я просто открытый и непосредственный.
— Придурок ты, — вздохнул Люциус, заваливаясь на подушки. — Никак не повзрослеешь. Разве ты не понимаешь, как важно думать перед тем, как что-то сказать?
Гарри переполз к нему, укладывая голову на грудь, и негромко сказал:
— Я никогда не буду притворяться в кругу своих близких. И хочу ответной откровенности. Я слишком долго ношу маску, которая мне совершенно не к лицу, и не хочу срастись с ней окончательно. Лютик, я хоть и придурок иногда, но папочки меня хорошо учили. Тебе не придется краснеть за меня, не переживай. Но позволь мне хоть дома, с родными, творить все, что я хочу и говорить, что вздумается. Иначе я не выдержу долго.
Люциус притянул его ближе, целуя подставленные губы, молчаливо принимая это соглашение.
Они быстро оделись и спустились вниз. Сириус с Северусом сидели в столовой, негромко о чем-то переговариваясь. Они оба окинули парней насмешливыми взглядами, но от комментариев воздержались.
— Сейчас подадут ужин, — Сириус кивнул на стулья, которые ребята быстро заняли, чувствуя нарастающее чувство голода.
— Какие новости? — спросил Гарри.
— Отличные, — Сириус довольно потер руки. — Северуса полностью оправдали. Были, конечно, проголосовавшие «против», но я их хорошо запомнил. Потом сочтемся. Знаешь, кого мы встретили, выходя из зала суда?
— Сириус, — с предостережением проговорил Снейп.
Но когда это останавливало безбашеного Блэка?
— Эберкромба Принца!
— Этого замшелого рака-отшельника? — воскликнул Гарри. — Прости, Северус.
— Именно.
— Эберкромб? — задумчиво переспросил Люциус. — Я слышал о нем. Но даже в мое время он почти не показывался в обществе. Говорили, он жуткий сноб и ярый приверженец закона о чистокровности. Но Темному Лорду он, кажется, не служил.
— Потому что он мог только сидеть и упиваться собственной значимостью и чистокровностью, — зло процедил сквозь зубы Снейп.
— Ты зря его проигнорировал, Сев, — примирительно произнес Сириус. — Твой дед всерьез предлагал тебе стать Главой рода после него. Ведь больше наследников мужского пола у него нет.
— И ты думаешь, после того, как он вышвырнул мою мать и меня самого из поместья, заклеймив позором рода, я захочу с ним общаться по-семейному? — ноздри длинного носа раздражено раздувались, а сам Северус весь напружинился, как перед броском на врага. — Мне не нужна его фамилия и не нужно наследство. Мне достаточно того, что у меня есть, чего я добился сам без помощи так называемой семьи.
