В отсутствии Джибанда он стал как будто выше ростом; но трещина, поразившая самую суть его существа, от этого сделалась только заметнее.

– Ну, положим, подонков тех в Эльмином доме ты тоже не зря перебил, – сказал Деян. «Мне-то что теперь делать?!» – хотелось ему выкрикнуть в лицо Голему, в прямую спину Харраны, в серое небо за тонким стеклом; но кричать было столь же бессмысленно, сколь и пытаться получить ответ от кого-то, кроме себя.

– Это было не решение, но долг, – сказал Голем. – Который я к тому же исполнил скверно.

Пока Деян обдумывал ответ, Харрана напомнила о себе тихим покашливанием. Голем обернулся к ней:

– Простите, я увлекся… – Он встал. – Вернемся к этому разговору потом, если захочешь, Деян. Харрана-абан-хо в качестве платы за свои услуги попросила меня кое о чем, и, раз таково ее желание, я не в праве ей отказать. Но в отсутствии Джеба мне потребуется твоя помощь. Одевайся уже, наконец, и пойдем.

Деян выругался, осознав, что так до сих пор и сидит на кровати босой, в наброшенной на одно плечо куртке, и принялся натягивать стоптанные Хемризовы сапоги.

Стоило накануне озаботиться тем, чтобы сменить их на что получше, но как было обо всем упомнить в творящемся беспорядке?

– Ладно. Идем. – Он поднялся. – Что делать-то?

– Ничего особенного. Постоишь рядом, подашь миску с водой, когда будет нужно, и засвидетельствуешь обряд. Так положено, – пояснил Голем. У двери он задержался, чтобы пропустить Харрану вперед.

Деян, недоумевая, вышел за ними следом. О неожиданном «деле» не хотелось и гадать; но задержке он был рад: она давала возможность хотя бы собраться с мыслями.

В общем зале Голем и Харрана направились к углу, где сидел, развалясь на скамье, капитан Альбут.

– Господин Ригич… Хара. – При их появлении капитан подскочил из-за стола и выпрямился. Спиртным духом от него разило за десять шагов, но больше ничего о ночной попойке не свидетельствовало. Молчание затягивалось; на лице капитана отразилось замешательство. – Что?..

Голем ободряюще кивнул Харране, предоставляя говорить ей. Та медленно, будто нехотя, обошла стол и встала рядом с капитаном.

– Князь Ригич – законный правитель Зареченских земель и Хранитель, Ранко. – Харрана посмотрела на капитана. – Его слово старше слова любого жреца… и он согласен провести брачную церемонию, – сказала она – будто выдохнула. – Только отыщи какого-нибудь сановника с печатью, который до сих пор не сбежал и сможет выдать нам бумагу. Если ты, конечно, не передумал.

– II –

– Я, со своей стороны, сомневаюсь насчет Хранителя, – сказал Голем, – и на канцелярских писарей эта история тоже не произведет впечатления. Но уверен, ружья ваших людей могут послужить для них убедительным аргументом, капитан Альбут. Как по мне, можно было бы им одним и ограничиться, но Харрана-абан-хо зачем-то настаивает на моем участии… И раз мое посредничество кажется ей столь важным, я не вижу причин для отказа: прежде закон предписывал мне по необходимости замещать священнослужителей в случае их отсутствия поблизости. Мне неизвестны доподлинно все факты, но Харрана-абан-хо клянется, что не совершала предательства, за которое была изгнана с родины, и я верю ее клятве: предатель не хранил бы в изгнании верность традициям долгие годы… Я готов скрепить ваш союз перед Небесами так, как это принято на Островах. Если, вы на то согласны, капитан Ранко Альбут – но на вашем месте я бы не отказывался. – Голем чуть заметно улыбнулся капитану.

«Он ни о чем не догадывается, – мрачно подумал Деян. – Если она вообще сказала ему хоть слово правды о том, что с ней случилось…»

– Только поторопитесь с решением. Время дорого, – добавил Голем.

– Так что, Ранко? Дар речи потерял?– В голосе Харраны, когда она обращалась к капитану, было мало тепла; как и счастья на лице капитана. Тот был скорее изумлен, чем обрадован; но изумлен до глубины души.

Наконец, он совладал с собой:

– Если ты сегодня же уедешь! – выпалил он. – Я не хочу жениться лишь затем, чтоб сделаться вдовцом.

– Идет.

– Правда?

– Обещаю.

– Раз так… – Капитан взял ее за руку, и она ответила на пожатие, ненадолго задержав его ладонь в своей.

– Договорились, Ранко. – Смуглое лицо Харраны осветила мимолетная улыбка; холодные глаза капитана отразили эту вспышку.

Позже Деян вспоминал, что это был единственный краткий миг ласки и близости, который он видел между ними; больше не было ничего – ни положенных на свадьбе поцелуев, ни прощальных объятий.

– Хара, помнишь, я рассказывал: у меня двоюродная сестра в Залеграбе, – сказал капитан. – Я упоминал ей в письмах о тебе. Они с супругом держат лавку со всякой всячиной, там всегда прорва работы… Отправляйся к ним; сестра будет рада... Сейчас оставлю тебе адрес и записку для них. – Он выпустил ее руку; тон его сразу сделался деловым и резким. – Валиш! Иди к Лэшворту и спроси у него чернил. Живо! – прикрикнул он на подскочившего солдата. – И собери всех: нам нужно поймать какую-нибудь канцелярскую крысу.

– III –

Зал ненадолго наполнился суетой, но вскоре капитан со своими людьми ушел, и стало тихо. Голем у стойки разговаривал с трактирщиком, расспрашивая того о налогах, устройстве власти в городе и всем подобном. Деян огляделся и понял, что остался с Харраной один на один; она никуда не ушла, а села на место капитана и ожидала будущего с кажущимся – или подлинным? – безразличием, которому позавидовал бы даже Джибанд, окажись он рядом. Черный платок, укрывавший ее лоб, чуть сбился вверх, обнажив край глубокого шрама.

– Вы уверены? – вырвалось у Деяна прежде, чем он успел прикусить себе язык.

– В чем? – Харрана взглянула в его сторону безо всякого любопытства. Поправив перед тем платок.

– Что капитан Альбут – подходящий человек для вас, – осторожно подбирая слова, сказал Деян. Он был совсем не уверен, что этот разговор следовало начинать, но начав – не смог отступиться.

– А по-вашему – нет?

– Боюсь, что так.

– Почему же?

– Он жестокий человек. Опасный. Он… – Деян беспомощно замолчал, не зная, как продолжить, чтобы не выдать капитана с головой.

– Ну же, продолжайте, господин Химжич. – Харрана на мгновение встретилась с ним взглядом – и вдруг раздражение в ее глазах сменилось изумлением, затем – пониманием и в следующий миг – испугом и такой жгучей яростью, что во рту делалось солоно.

Харрана давно обо всем знала; и поняла, что все известно и ему.

Но ее гнев и страх сейчас были направлены не на Альбута – а на него, чужака, который мог выболтать секрет…

Не нужно было иметь семи пядей во лбу, что предугадать: Голему очень не понравится капитанская история, и он не будет долго колебаться перед тем, как отправить Альбута на встречу с Хемризом. Поэтому точно так же, без колебаний, в это самое мгновение Харрана заставила бы ненужного свидетеля замолчать на веки вечные – если б могла.

«Вот так оборот!» – Деян выдержал ее взгляд. Он не понимал, что движет бывшей хавбагской медсестрой, но в том, что Альбута дыры во лбу не украсят, был с ней вполне солидарен.

– Капитан похож на человека с тяжелым нравом и тяжелой рукой, – громко сказал он, так, чтобы слышал уже заинтересовавшийся их разговором Голем. – Но вам, конечно, лучше знать, госпожа Харрана; вы ведь знакомы многие годы.

– Мудрая мысль, – с огромным усилием она овладела собой и вновь натянула маску безразличия. – Ранко – отвратительный болтун, особенно когда напьется; надеюсь, в этом вы отличаетесь от него в лучшую сторону, господин Химжич?

– Смею надеяться. – Деян кивнул ей, улыбнулся остановившейся подле них Мариме и спросил завтрак. Девушка после вчерашнего следила за капитаном с явной опаской и старалась не попадаться тому на глаза. Знала бы она, кого ей в действительности следовало опасаться!