— Саске-сама мы тоже заманим, — пообещал парень.

— Ну-ну. Отчитаться потом не забудьте, — хмыкнул Джирайя. Перевёл взгляд на Наруто, хмыкнул ещё раз:

— Вижу, прогресс налицо. Если бы не стрижка, тебя можно было бы перепутать с твоей здешней версией.

— Мы старались, — дружно заявила диверсионная команда. И растворились в лучах рассвета в лучших традициях шиноби.

— А я тут типа баклуши бил, — проворчал Змей.

— Не дуйся, Орочи, — Тсунаде улыбнулась, с удовольствием потягиваясь. — Ты сразу становишься таким милым, что неподготовленным личностям намертво ломает картину мира.

Наруто с этим был согласен. Милый Орочимару не укладывался в его картину мира, хотя спокойно лежал на диване.

— А… сколько времени уже прошло в нашем мире? — спросил Узумаки, только чтобы не молчать. Почему-то молчать сейчас было неловко, а что делать, он не знал.

— Около минуты, — улыбнулся Джирайя. — Эффективности Мангекё Итачи мне пока добиться не удалось, но зато шаринган для этого не нужен. Трое суток внутри петли за три минуты вне петли. Потом, правда, придётся либо выходить из петли и накладывать её ещё раз, либо плести узлы — но и то, и другое рискованно. Угодишь ещё не в тот временной поток…

— Даже представить не могу, насколько это круто, — признал Наруто. — А у всех остальных тоже есть такие крутости?

— Конечно, — пожала плечами Тсунаде. — Правильный сенмод открывает впечатляющие возможности.

— Правильный? — нахмурился Наруто. — Это как?

— Это который соответствует твоему внутреннему «я», — проговорил Орочимару, потягиваясь. — Его можно держать очень долго и без побочных эффектов. Джирайя, а ты чего без обнимашек?

— Никак не решу, с кого начать.

— Как же так, Джирайя-сама? — к нему прижалась одна из жриц любви в пижамке. — Обнимайте всех.

Оказалось, не все пижамоносцы сбежали ловить Сакуру. Из-за дверей тут же просочились новые, не успевшие влиться в это увлекательное занятие. Джирайя невольно рассмеялся, переобнимал всех кудесников и кудесниц. Потом Тсунаде. Потом Орочимару. И до Наруто дотянулся, с удовольствием чувствуя здоровые расслабленные мышцы, а не застывшее от хронической усталости тело. После чего повернулся и передал потерявшего бдительность Узумаки Тсунаде. А там и носители пижамок подключились… опомнился Наруто только тогда, когда оказалось, что он обнимает Орочимару. Самым большим шоком стало, пожалуй, то, что Змей оказался чуть ли не обнимательнее кудесниц в пижамках.

Даже обнимательнее баа-чан!

Узумаки засопел, не зная, как понимать такую несправедливость. А Орочимару тем временем отпускать его не спешил и с удовольствием тискал, ласково проведя по шее — и не вызвав паранойи! — зарываясь в волосы и вообще.

Это же Орочима-а-а-ару…

— А какая у вас сен? — с внезапным подозрением спросил Наруто.

— Время, — пожал плечами Джирайя, усаживаясь на диванчик.

— Честность, — ответила Тсунаде с усмешкой.

— Любовь, — ухмыльнувшись, сознался Змей.

— Что? — Наруто показалось, что ему послышалось.

— А ты думал, там что-то гадкое-прегадкое? — усмешка Тсунаде стала шире.

— Но… но… — Наруто отстранился из обнимашек, разглядывая Орочимару.

Очень хотелось ляпнуть «но ему же не подходит», но в том-то и дело, что эта версия Орочимару вполне соответствовала озвученному.

Ещё окажется, что идея храма любви принадлежит ему…

— Я бы подумал — любопытство… Стоп, так это поэтому подопытные не возражали?

— Я даже боюсь представить, какие картинки мелькнут в голове постороннего, — честно признался Змей. — Любовь — она разная бывает, в том числе и к знаниям. А подопытные не возражали потому, что шанс выжить и добиться успеха и самостоятельности со мной выше, чем без меня. При том же уровне смертности. Некоторым не выпадает на блюдечке возможность сытно кушать и учиться защищать себя.

Наруто снова засопел. Должность Каге приучила его ловить такие неочевидные намёки в свою сторону, а спокойно относиться к подначкам со стороны Орочимару он в принципе не мог. Джирайя не удержался, растрепал ему волосы:

— Успокойся, Орочи тебя просто троллит.

— Ласково и нежно. И даже почти не двусмысленно, — заверил Орочимару, не отпуская жертву из своих объятий.

— И вас он также троллит?

— Нет, они знают мои слабые места.

— Наруто? Что ты здесь делаешь? — удивилась Сакура. — Джирайя-сан… Тсунаде-сенсей.

Разумеется, кудесники могли бы провести её так, чтобы они не столкнулись. Но разве можно пропустить веселье?

— Обнимаюсь, — с некоторым сомнением отозвался Наруто.

— Сакура-чан, — приветственно кивнул Джирайя. — Чудесно выглядишь, эта стрижка тебе очень идёт.

Сакура невольно смутилась. Таких комплиментов ей давно никто не говорил… да и комплиментов вообще.

— Не обращай внимания на этого старого ловеласа, — хмыкнула Тсунаде. — Говорит искренне, но способен найти прекрасное в любой женщине.

— Потому что любая женщина прекрасна по-своему, удивительно и непохоже на остальных, — не стал спорить Джирайя. — Но некоторые прекрасны особенно.

— И этот человек обвиняет меня в троллинге? — ахнул Орочимару. Вялую попытку Наруто выбраться он пресёк одним движением плеча.

— Пожалуйста, Сакура-сама, нам сюда, — показала кудесница на дверь в коридор. Эта гостиная оказалась проходной.

— Я совершенно искренен!

— Так и я тоже!

— Это нормально? — на всякий случай уточнила Сакура у своих сопровождающих.

— Получать удовольствие от обнимашек и не стесняться это делать — один из фундаментальных навыков, которым учат в храме любви, — улыбнулась девушка в пижаме милого волчонка. — Наруто-сама же не возражает всерьёз, он просто не привык.

— Но… — девушка посмотрела на друга и осеклась.

Тот действительно выглядел более живо и расслаблено. Глаза блестели, румянец на щеках, лёгкая полуулыбка…

— Если он с Орочимару-самой отобнимается, то точно перестанет этого стесняться, — заверила кудесница. — Пойдёмте.

Сакура кивнула, взглянула на Тсунаде, которая смотрела на всё происходящее с лукавой улыбкой, на Джирайю, который был… был жив и был… Джирайей. И шагнула за дверь, выяснять, что здесь творится.

— Присаживайтесь, Сакура-сама, — пригласила её девушка.

— Да… Перед тем, как мы начнём, я бы хотела кое-что проверить… Просто профессиональная привычка. Можно?

— Да, конечно, — девушка охотно подставилась под руку, доверчиво заглядывая в лицо.

Когда к ней подошла стайка в пижамках и настойчиво пригласила в бордель, пройти курс массажа, Сакура офигела. Офигела, возмутилась и хотела уже идти бить морду тому, кто это придумал, но она пока не выяснила кто.

Не только её пригласить, но вообще!.. Это же эксплуатация!

Но девушка была полностью здорова, счастлива и смотрела на неё с искренним обожанием.

— Нас тоже проверишь? — остальные подтянулись, разглядывая её также доверчиво.

Сакура сглотнула и начала проверку. Физически — здоровы. Эмоционально — счастливы. Закладки… только если очень-очень глубоко. Она достаточно проработала психиатром, чтобы понимать разницу.

— Эм…

— Проверяйте, Сакура-сама, всё, что считаете нужным.

После третьего «пациента» Сакура озадачилась. После пятого — усомнилась в своих способностях.

Ну не может же быть, чтобы пять человек подряд были полностью, абсолютно здоровы! Вообще, вплоть до идеальной проводимости нервной системы и отсутствия следов старых ушибов. Как будто никогда не болели, не падали в детстве, разбивая коленки, не, не, не…

И это при том, что мышцы были развиты — пусть не на уровне мастера тайдзюцу, но шиноби вполне соответствовали! Кейракукей, психическое состояние — всё было в абсолютном, идеальном порядке. Хоть бери и используй в качестве эталона здорового развития организма.

— Вы ведь люди Орочимару-сана?

— Что? — на чистых личиках возникло недоумение. — Мы свои собственные. Орочимару-сама правит городом и храмом. А это заведение — плод стараний Кабуто-самы и Наруто-самы.