– Он сейчас должен быть здесь, так что держись. – Она двинулась по коридору, чтобы

найти его, но Андре удержал её. Она была очень зла. Во–первых, из–за того, что Андре

рылся в кладовке и пытался украсть её лекала, а во–вторых, Все происходило там, где она

должна была встретиться с Джереми. Все было против них.

Когда он застегивал сумку, Лора вспомнила что–то о зеленой сарже для «Дельфы». Она

должна была пойти на отделку моделей из матового трикотажа, пока Джереми не решил

сменить контрастное на однотонное. У Андре в сумке было, вероятно, достаточно

обрезков и манжетов на несколько сотен предметов одежды.

– Ты делаешь матовую коллекцию, – сказала она. – Это последний шаблон для

футболки, не так ли? Ты кроишь его из старых рулонов на заводе. Но 40–я улица была

закрыта, Андре. Её опечатали, потому что отдел борьбы с контрафактом нашел куртку

«Тереза» в гардеробной Грейси. Он закрыт, так как стол для подделок нашел куртку

Терезы в шкафу Грейси. И где вы теперь режите хорошие вещи?

Его глаза метнулись по комнате, а затем устремились на нее. Она почувствовала, как

холод пробежал по позвоночнику. Она неожиданно поняла, что где он будет делать

следующую партию подделок совершенно не важно. Все встало на свои места.

– Она узнала о вас, – сказала Лора. – Кармелла рассказала Грейси, что происходит, и

узнала подробности от Ноэ, поэтому и кричала на нее в «Грот».

– Если бы ты знала хотя бы половину, то поняла бы, что я не делаю ничего незаконного.

Поэтому чем раньше полиция узнает, тем лучше.

– Грейси хотела тебя уволить. – Лора начала рассказывать историю, которая сложилась у

неё в голове как паззл. – Она вернулась сюда той ночью и нашла тебя у измельчителя.

Она собиралась выкинуть тебя из бизнеса.

Андре набросил сумку себе на плечо, и Лора продолжила.

– Ты взял все образцы, и ты уезжаешь из города, поэтому тебе нужен последний шаблон.

Тебе нужно было продать свой дом и уехать. Потому что все кончено. Тебя разоблачили.

– В том, что я делаю, нет ничего плохого.

– Но это обман.

Но она прекрасно знала, что это не имеет значения. Люди хотели быть обманутыми. Им

был нужен этот ярлык на воротнике. Они готовы были заплатить деньги за мнение чужих

людей о них, а если они были не в состоянии, то кто–то вроде Андре всегда был бы готов

изготовить эти ярлыки для них.

Андре засмеялся.

– Обман? Это ты лжешь себе, если думаешь, что кого–то заботит что фейк, а что нет.

Почему только богатые суки должны иметь то, что все хотят? Ты знаешь, что Джереми не

станет выпускать модели XL, но я выпускаю. Я делаю те, размеры, который хотят.

Большой, маленький, какой угодно. Это вы, снобы, думаете, что только богачки должны

имеешь красивые вещи. Почему? Разве им и так не достаточно? Или потому что ты

хочешь быть одной из них? Маленькая бедная девушка хочет вырасти и стать богатой, но

не хочет запачкать ручки. Ок, но позволь сказать мне кое–что. У них у всех грязные руки,

с их удобными браками и махинациями в своих маленьких благотворительных фондах.

Они все лгуны, и все погрязли в своей лжи.

Он повернулся, когда она попыталась пройти мимо него, и огромная сумка, у него на

плече, опрокинула чашку кофе, которую она оставила на своем столе этим утром. Кофе

разбрызгалось по новому коврику, телефону и ножницами. Её вспомнилась паника,

которая охватила её утром, когда обнаружили тело Грейси.

Она схватила ножницы, когда он снова оказался перед ней. Возникла неудобная пауза во

время которой Лора пыталась оценить, грозит ли её какая–нибудь физическая опасность.

– Ты был здесь, когда я уходила в эту субботу, и когда Грейси приехала в ту ночь, она

застукала тебя. Почему ты уничтожел бумаги? Кто вас расскрыл?

– Ты действительно хочешь знать?

– Тогда ты спустился нагрузовом лифте и вернулся поздно утром, скрываясь в толпе.

– Я спросил, хочешь ли ты знать, кто предупредил меня, что Грейси вышла на нас?

Андре шагнул вперед, и Лора отступила, решив, что её не так уж и интересно, кто помог

Андре, потому что это мог быть только один из двух человек. Даже не так, это мог быть

только один человек, который добраться до лекал, фабрики и ткани.

– Джереми, – выдохнула она.

– Умница. – Андре неожиданно шагнул вперед к ней. Она отступила назад, почувствовав

спиной свой рабочий стол. Её загнали в пустой кабинет. Не думая и не останавливаясь,

она вскинула руку, стараясь остановить мужчину.

Он схватился за свою руку и прижал её к себе, между прижатыми пальцами заструилась

кровь.

– Что случилось? – спросила она, а затем почувствовала вес ножниц в руке. Она

посмотрела на них. Лезвия быликрасными. – Подожди, я принесу аптечку.

Когда она попыталась двинуться к залу, он преградил её путь собой. Кровь из его руки

продолжала капать на пол и его ногу. В лицо резко дохнуло запахом его пота, а взгляд

прошелся по его дневной щетине. Его плечи казались более широкими, аподвернутые

рукава обнажили волосы на руках. Пай мальчик, которого она знала, и который работал с

ней, исчез. На его место пришел опасный мужчина, который легко мог обидеть или

ударить. За маской ребенка притаился грубый и яростный человек.

– Андре, я …

– Сука, Лора. Ты настоящая сука. – Он бросил двадцати киллограмовую сумку на пол

между девушкой и выходом. Ей придется перепрыгнуть через нее, чтобы убежать.

Андре снова шагнул к ней, и у нее не было возможности отступить назад.

– Уважение, Лора. У тебя всегда было с этим проблемы. Ты должна была уважать мое

пространство и уважать мою личную жизнь, и, прежде всего, ты дожна была уважать мою

власть. Ты понимаешь?

– Я тебя уважаю, Андре. Я действительно…

– Дай мне ножницы. – Он протянул к ней руку. Она ни на секунду не поверила этому

примирительному жесту. Последнее, что она хотела сделать, это дать ему острый

предмет.

– Я не хотела тебя ранить, – почти прошептала она. Ножницы ходили ходуном в её

трясущихся руках.

– Дай мне ножницы.

– Я положу их на пол.

Он схватил ножницы. Она ахнула и выдернула их, чуть снова не поранив его.

Он вскрикнул так громко, что она прыгнула.

– Дай мне проклятые ножницы! – Она схватила ручки ножниц двумя руками и, трясясь,

направила на него.

Он сделал шаг назад и поднял ладони.

– Нет, нет. Это ... Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. Я только увидел

немного крови, а я её боюсь.

– Я понимаю, – ответила Лора, задаваясь вопросом, может ли она перепрыгнуть через эту

вещевую сумку и добежать до выхода, не упав и не поранив себя ножницами.

Андре опустил руки.

– Я не могу разговаривать с тобой, когда у тебя есть такие вещи. Передай их, пожалуйста.

Руки все еще тряслись, Лора взяла ножницы за лезвия. Прясущиеся руки потянулись

положить их на стол, но чуть не промахнулась. Взгляд снова зацепился за стол, залитый

кофе.

Андре, поймав её взгляд, рванулся. Она ахнула, отскакивая назад, и он проскользил

рукой по ножницам. Они упали и стукнились об пол. Когда она потянулась, чтобы достать

их, он схватил ее до синяков на предплечии.

– Отпусти меня!

– Забудь про ножницы.

Но она не могла забыть их. Они были ее. И снова были в кофе.

Еще раз?

Не в первый раз её ножницы тонут в кофе. Осознание поразило ее. В этот момент в

голове сложилась вся картинка.

– Там никогда не было моей чашки, – сказала она. – Это была твоя чаша, и это была твоя

салфетка в ведре в коридоре. Джереми не приносил мне кофе из «Хасбея», потому что он

пришел с фабрики. Ты прибежал уничтожать бумаги на шредере, а потом решил взять

кнопки для рыжей «Терезы». Ты поставил кофе на стол, и, когда Грейси увидела тебя,