– Что пропало? Когда и откуда?

Даниил Львович мялся. Теребил, как школьник, край мятой рубахи, но всё же отвечал:

– Пропали деньги из сейфа, – он показал сейф, открыв тумбочку под аквариумом. – Акции и ценные бумаги… не именные. Всё вместе на один миллион сто пятнадцать тысяч семьсот евро… Всё хранилось в сейфе, под аквариумом. Да, ещё Аллочкины бриллианты… что-то около пятидесяти тысяч.

– Похвальная точность, – заметил Полковник. – А вот место для сейфа – неудачное. Преступники всегда руководствуются принципом – ищи, где прячут дилетанты. А дилетанты прячут в места, кажущиеся для них не логичными. Ну, ладно. Это теория. Кто знал про место, где лежали деньги? Постарайтесь понять, что, сказав правду, вы сами себе поможете.

– Да кто? Ну, я, ну – Алла… Степановна. Да, пожалуй, и всё.

– Точно всё или «пожалуй»? – Саша усмехнулся, подморгнув глазом смущённому профессору.

Даниил Львович, оглянувшись на закрытую женой дверь, подкрался к ней и, убедившись, что та плотно заперта, заговорил почти шёпотом:

– Александр, вы мужчина, вы должны меня понять! – Про бес в ребро – я так понимаю, собираетесь рассказать? Давайте – кайтесь… отпущу грехи, – он улыбнулся.

– Это чистая случайность. У нас в доме работала, да и сейчас приходит Катя. Девушка очень порядочная, но, как бы это лучше объяснить…

– Да, как есть.

– У нас ничего, точнее, почти ничего с ней не было. Но, в силу сложившихся обстоятельств… в общем, я при ней доставал деньги из сейфа, для лечения её мамы, – профессор обрадовался своему рассказу. По его мнению, получилось правдоподобно и не пошло. – Это уже кое-что.

– Нет, нет. Она сущий ангел. Плакала… да и потом, – она и раньше брала из сейфа деньги, для покупки дивана. Но замок мы сменили. И место хранения ключа…

– Адрес и телефон вашей Золушки, – Полковник смотрел взглядом, не допускающим не то что пререканий, а даже заминки при ответе, поэтому Даниил Львович выпалил без запинок и телефон, и адрес. Он знал его наизусть, всегда порываясь позвонить, чтобы объясниться. По телефону, ему казалось – проще. Но не решался, тем более после произошедшего между ними. Разговор с Аллой Степановной стал простой формальностью, после которой Саша Полковник откланялся и ушёл, приказав «ждать у окна».

– Что! Только вот эти бамаги и брыллианты? А где же деньги? – Алла Степановна, смотрела на лежавшие перед ней на столе, принесённые Сашей Полковником акции и свои украшения.

– Деньги, очевидно, у грабителей, убивших вашу домработницу, – Саша развёл руками. – Сейчас у нас, а точнее, у вас, два варианта. Первый – идти в полицию, второй – довольствоваться найденным.

– Уб… били… Катю? – Даниил Львович опустился на стул.

– Её здесь? У нас… ну, того? – Алла Степановна, держась за сердце одной рукой, второй делала конвульсивные движения, требуя, очевидно, воды.

Саша подошёл к столу, взял бутылку с минералкой и, налив воды в стакан, подал хозяйке квартиры:

– Убили. Да. Но не здесь – не у нас… точнее, не у вас. Она вас обчистила или её друзья – не знаю. Её убили… У неё на съёмной… Короче смерть пока – тайна для всех. Очевидно, я первый, кто обнаружил труп. Естественно, не сообщил никому. Иначе не имел бы права забрать вот это, что лежит перед вами, Алла Степановна. Нашёл на кухне – в мусорном ведре.

– А пятьсот тысяч? – задёргал нижней губой Даниил Львович.

– Вот я и говорю – в полицию… Ваши накопления унесла домработница. И уж, я не знаю, то ли поделилась с кем, то ли, наоборот, отказалась делиться. В общем, её не поняли. Девушку грабанули, ударив по голове… Я не знаю – подельники её убрали, или залётные какие… Но факт остаётся фактом – её убили на съёмной квартире… Денег не было. Почему не взяли остальное? Может потому, что не нашли. Времени мало у них, видно, было. Я нашёл. Может, не искали вовсе? Ну, или… Трудно сказать наверняка, – почему. Может – стукнули, и она, ещё живая, отдала деньги, а после их ухода умерла… Чёрт, столько загадок. Не готов сразу ответить. Труп до сих пор ещё там. Можем проехать… Вдруг я плохо искал? Дверь прикрыта, но не заперта на замок. Я толкнул – она открылась. Уходя – прикрыл. Меня никто не видел. Камер там нет. Так что, надеюсь, всё чисто…

Хомичи замахали руками, давая понять, что ехать не будут даже за миллион сверху к пропавшим. А Алла Степановна лишь глухо произнесла:

– И эту тварь мы держали в доме. Ничего святого.

– Да… ужас… просто ужас, – бормотал Даниил Львович. Кто бы подумал!

– Ну, тогда надо зачищать…

– Это как? – посмотрел испуганно на Полковника Даниил Львович.

– Ну, Даниил Львович, вы же профессор. Рано или поздно – труп обнаружат. Откроют дело. Установят личность, место работы, выйдут на вас…

– Нет! На нас ничего не надо! – запричитала Алла Степановна. – Только не впутывайте… – и схватилась за то место, где предполагалось сердце.

– Это как раз впутался, а точнее, вляпался – я! Зачищать – моя специальность. Труп не должны найти. У Катерины в Москве, как я понимаю, родни нет. Так?

Хомичи кивнули в знак согласия и пожали плечами, виновато глядя друг на друга.

– Так, – продолжал чеканить слова Саша Полковник. – Значит, нет трупа, нет проблем. Хозяйке квартиры позвонят мои люди и извинившись, скажут, что квартирантка съезжает… Да, да. Съезжает, но оставила деньги за месяц вперёд. А поскольку квартира сдаётся нелегально, то шуму поднимать хозяйка, надеюсь, не будет. Тем более что ей уже мы подыскали нового съёмщика. И она счастливо и самозабвенно продолжит пить на своих шести сотках со сторожем Замиром, наслаждаясь преимуществом владения московской квартирой, – Саша посмотрел на принесённые акции и украшения. Кивнул в их сторону и добавил: —Всё, что могу, господа. Извините. Вы срочно найдите новую домработницу. Желательно схожую с убитой… Так надо.

– Ой, – при слове «убитой» супруги Хомич вздрогнули.

– …ну что ж, такова правда жизни. Теперь далее, – Саша подошёл почти вплотную к главе семейства, – про исчезнувшие деньги никому ни слова. Это, конечно, совет. Вам решать.

Даниил Львович заморгал в ответ. Полковник, выпив тоже воды, прямо из бутылки, продолжил:

– Это может навести на след. Подозревать будут меня и… вас, – он глянул на испуганно икнувшую Аллу Степановну. – Вы же меня наняли? Так что переживайте свою потерю тихо. Работу по поиску грабителей и убийц я продолжу…

– А разве это не подлость – не заявить про душегубство?.. – начал было, заикаясь, профессор. – Ведь она же у нас… столько работала.

– А ты ещё пожалей тех, кто и её… она же воровка! Может, и она навела тех, кто потом… по башке? А завтра они явятся сюда? Ты что тогда скажешь? – Алла Степановна подскочила к мужу и прошипела всё это ему в лицо.

– Так я же и говорю… полицию надо бы как-то аккуратно… – инстинктивно, закрывая лицо руками, пробормотал всклокоченный профессор.

– Да. Без полиции, я вижу, не обойтись, – грустно заметил Полковник. – Ну, что ж… ваш выбор, – и он достал мобильный телефон из кармана, намереваясь звонить, очевидно – в полицию.

– Стойте… Стойте! Не надо… Катю – не вернёшь, а мы… а нас… словом – не надо. Найдите их, – госпожа Хомич пыталась заглянуть в глаза Полковника. Тот лишь махнул рукой, спрятал трубку в карман и вышел за дверь, предупредив:

– Будьте на связи. Да, расчёт за услуги – через адвоката. Там ещё за её, Катину съёмную квартиру, за два месяца. Мы хозяйке заплатили… Я говорил. Но это так, пустяки – сорок тысяч.

– Ага, ага… – как в бреду пролепетали Хомичи.

После ухода «серьёзного человека» в квартире стало до ужаса тихо, страшно и неуютно. Профессор прошёл на кухню и достал бутылку коньяка из шкафчика. Словно в бреду, он, трясущимися руками, открыл её и стал пить прямо из горлышка. Светло-коричневая влага лилась по подбородку, стекая на грудь и живот. Алла Степановна вошла в кухню, когда бутылка была отставлена на стол. Она заметила потёки на муже и вскрикнула: