– Да… – Заставляю себя кивнуть и, вместо того чтобы на шее повиснуть, лишь легонько сжать локоть и отступить назад. Кожей чувствую, что не стоит. Не стоит лезть к нему под шкуру вот так, в темном коридоре, да еще и так резко сменив тему. Не надо. Расскажет. Теперь точно когда-нибудь расскажет. Куда ему от меня избавиться теперь? Никаких «вне». – Дашь мне полотенце?

Кивает и уходит в комнату, к единственному массивному шкафу, занимающему, впрочем, добрую треть стены. Мимо моей ноги, обтеревшись об нее, проходит нечто пушистое. Надо же, второй раз за вечер коснуться меня изволил, высокомерный рыжий лорд.

– Как его зовут? – чуть повысив голос, спрашиваю, стараясь не спугнуть так и вьющееся вокруг животное, которому я в таком виде приглянулся куда больше, чем в привычных джинсах. Странный он все-таки.

– Кота? А хрен его знает.

– Это как? – Теряюсь даже и не спешу, несмотря на противную холодную липкость, сбежать под горячий душ. Несмотря на то, что в мои руки только что сунули темное объемное полотенце.

– Вот так. Он сам пришел. Я дверь открыл, а он зашел и решил остаться. Больше года живет.

– И ты не дал ему имени?

– А зачем? Кот и кот. Пока хочет – живет, нет – кого получше найдет.

Двусмысленность выходит поражающая. И абсолютно точно меня не впечатляющая.

– Нет, не найдет. – В голосе столько уверенности, что была бы материальной – я бы и сам начал озираться по сторонам, пытаясь понять, откуда ее столько взялось. – Не хочешь сам, так я назову. Каким-нибудь придурочным Пушком.

Смешок у него выходит даже теплый. Берет меня за плечи и, развернув на сто восемьдесят градусов, заталкивает в ванную. Сначала заталкивает, после зажигает свет.

Оставляю дверь открытой, совсем как он вчера. Надеюсь на то самое, которое «след в след». Просто постоять вместе.

Надеюсь, но не приходит. Только когда как следует отмывшись, выбираюсь из-за непрозрачной шторки и нахожу на змеевике чистую, явно стираную не меньше трех сотен раз и выцветшую до темно-серого футболку.

Под ней же обнаруживаются веселенькие, еще в упаковке, ядрено-желтые боксеры в крупную вишню.

Прикольненько.

Ему подарил, что ли, кто? Решаю не разбираться и, наскоро обтершись и упаковавшись в чужие шмотки, возвращаюсь в комнату. О том, что делать с платьем, предпочитаю до завтра не думать. Рыжее чудовище под дверью ждет.

***

Уже валяясь на диване, так и не разобранном и страшно узком, – и даже скорее не на самом сиденье, а его хозяина поверх, – вспоминаю о своем телефоне.

Про минимум одно непрочитанное сообщение.

Дожидаюсь, пока он уснет, и под бормотание никогда не замолкающих динамиков бука выбираюсь из-под одеяла.

***

«Теперь ты спроси. На что я готов ради тебя?»

Кусаю губы и, кажется, уже с удовольствием выворачиваюсь наизнанку. В тысячный раз.