- Я ничего не брала, - испуганно залепетала девочка, выставляя перед собой руки. Опекунша снова замахнулась тростью, покачнулась и рухнула на колени.
- Убирайся отсюда! Вон!
Плечи женщины поникли, она зарыдала, спрятав лицо в руках. Бейрис развернулась и бросилась к двери. Она схватила пальтишко, сунула босые ноги в сапожки, выскочила на улицу, помчалась куда глаза глядят. Испуганная и ошеломлённая. Никогда. Никогда мадам Фраен ни перед кем не плакала. Отругать или поколотить могла. А слёзы... Плачут ведь от обиды или когда больно.
Когда Бейрис остановилась, то была уже далеко. Мороз сразу же схватил в свои ледяные объятия, пробираясь под куцую одежонку. Руки окоченели и даже то, что Бейрис постаралась спрятать их в рукава не помогло.
Сжавшись в комок, она присела на скамейку возле безымянного дома и только сейчас обратила внимание, что медальон так и остался у неё. С портрета, обрамлённого голубой эмалью, на неё смотрела мать.
Уже посиневшие губы девочки затряслись и первые горячие слёзы набухли на ресницах, грозя сразу же заиндеветь. Ей было жаль себя за то, что она сидит сейчас под чужим забором, жаль маму и папу, которых она никогда не узнает. Но больше всего Бейрис жалела одинокую женщину, которую привыкла называть мадам Фраен. Пусть все её считали маленькой, но Бейрис многое понимала, особенно то, что тётю просто очень сильно обидели. А когда несправедливо обижают, это неправильно.
Мягкое прикосновение к плечу прервало тихие всхлипы, которые издавала Бейрис. Девочка подняла голову и заглянула в серые, будто сияющие глаза.
Женщина куталась в белоснежную шубу и была похожа на самую красивую и нарядную куклу, подобную тем, которые Бейрис видела в магазине игрушек. Только в отличие от них, незнакомка была живая и во много красивее. Она провела холодными пальцами по подбородку Бейрис, заставляя смотреть только на себя.
- Почему ты плачешь, дитя моё?
Бейрис всё рассказала. И о булочной, в которой ей приходилось трудиться и о постоянных обидах, и о том, как заболела, промокнув под дождём. О том, как постоянно хочется есть, и как обижают те, кто сильнее и старше. Даже о том, как ей жаль бедную мадам Фраен рассказала.
Незнакомка улыбнулась и подняла ее с земли.
- Пойдём со мной, моя девочка. Обещаю, ты больше никогда не будешь плакать.
Глава 6 Леди Бейрис
Бейрис зябко поёжилась, досадуя на саму себя, что никак не привыкнет к окружающему её снежно-ледяному царству. Наставница обещала, что со временем будет легче, однако, как долго тянулось это «со временем»! Хотелось сейчас, а лучше немедленно. Чтобы, ни холода, ни сожалений, ни страха. Но до леди Айрис девушке было ещё далеко. Впрочем, если верить самой Наставнице, до конца её ученичества осталось немного.
Мысленно порадовавшись этому факту, Бейрис снова неподвижно застыла напротив огромного, в полный рост, зеркала в тяжёлой бронзовой оправе. Оно стояло на массивной подставке, в виде двух фавнов, поддерживающих искусно выкованную оправу. Это зеркало стало первым подарком от леди Айрис, когда она ступила на путь испытаний. Хранительница пообещала, что оно запечатлеет и сохранит все изменения, каковые с ней произойдут за это время. В нём Бейрис всегда увидит правду о самой себе.
Не верить Наставнице не было оснований. Тем не мене, каждый раз, глядя в это зеркало, Бейрис по-прежнему видела и румянец на щеках и слишком живой (опять же со слов леди Айрис) взгляд и порывистость и импульсивность никак не положенные преемнице Хранительницы Северных Ключей. И всё же, камин в её комнате уже не пылал так жарко, как в первые дни пребывания в Северных Чертогах, а годы ученичества оставили свой след в душе той отзывчивой девочки, которой она была когда-то.
Сейчас леди Бейрис готовилась к самому главному испытанию на пути к цели. Истинная Северная Леди может всё, даже повелевать горячими человеческими сердцами, укрощая их и порабощая. Потому они и привезли того странного, смешного человека в замок.
До этого Бейрис не приходилось видеть в Чертогах других людей, кроме обслуги, но эти не в счёт. Они - собственность Северной Леди и готовы повиноваться любому её приказу.
Наставница предупредила, чтобы она была осторожной и внимательной с чужаком. Простые люди порой чересчур строптивы и полагают, что на всякое действие обязаны ответить противодействием, к тому же именуют это «свободой воли».
Как презрительно говорила сама леди Айрис, всё это заблуждения. Нет никакой свободы и уж тем более воли. Есть тот, кто повелевает и тот, кто подчиняется, не зависимо от того, в какую форму эти действия облечены. В том и состоит искусство подчинять, чтобы тот, другой, продолжал наслаждаться «свободой воли».
Бейрис улыбнулась. В своих силах она не сомневалась.
Ловкая служанка с пустым и безразличным лицом поправила складки её платья, ловким движением смахнула несуществующую пылинку на подоле и отступила в сторону, чтобы хозяйка смогла взглянуть на себя в зеркало.
Глубокий синий цвет платья оттенял белизну кожи и темноту волос, делая взгляд ещё ярче. Бейрис довольно кивнула и протянула руку в сторону.
- Подай плащ, - велела она служанке.
Та бросилась исполнять приказание и накинула тяжёлую, цвета ночного неба и расшитую по краю серебром, накидку на плечи своей хозяйки. У края воротника плащ скреплялся серебряным медальоном в виде восьмиконечной звезды, символа Хранительницы Северных Ключей.
Едва дождавшись, пока служанка закончит, Бейрис вышла из комнаты. Леди Айрис велела явиться к ней в полдень. А он грозил вот-вот наступить.
Путь леди Бейрис пролегал сквозь анфиладу пустых залов, как паутиной оплетённых коридорами, так, что из любой комнаты замка можно было попасть в любой его закоулок, не выходя наружу. Когда вовсю куражится вьюга или метель, это очень удобно.
Она шла бесшумно и неторопливо. Прямая спина и слегка вздёрнутый подбородок говорили о гордом нраве, а лёгкая поступь и плавность движений - о грациозности.
- Где бы ни появлялась Хранительница, делает она это тихо и с достоинством, - таким был первый урок, который ей преподала леди Айрис. - Ты не должна двигаться подобно стаду быков на рыночной площади земного города.
Мысли Бейрис устремились в прошлое, которое ограничивалось днём её появления в Северных Чертогах. По ощущениям самой девушки, она была здесь всегда. А вот что было до того, как она, ведомая за руку (это Бейрис помнила очень хорошо) вошла в замок, её не очень интересовало.
Этому было объяснение.
После того, как сероглазая незнакомка взяла на руки и укутала в меховую мантию плачущую девочку, а потом усадила рядом с собой в красивые сани, они помчались так быстро, что дух захватывало. Бейрис осторожно выглянула из серебристого кокона и во все глаза уставилась по сторонам. Ночное небо и звёзды, будто наплывали на них, желая накрыть волной. Страха не было, только восхищение. Вскоре темнота сменилась разноцветным сиянием, затем оно уступило место бесконечной белизне, среди которой располагались Северные Чертоги. Высокий, облицованный белым мрамором, замок возносился так высоко, что вершины его башен терялись в прозрачно голубом небе.
Сани опустились перед самым входом. Незнакомка, которую, как уже знала Бейрис, звали леди Айрис, помогла ей выбраться наружу и за руку ввела внутрь. Толи запоздалый испуг дал о себе знать, толи подействовал холод, которым веяло от стен, но девочка задрожала и нерешительно замерла на пороге.
Леди Айрис подтолкнула её вперёд, побуждая сделать шаг.
- Проходи, дитя моё.
В голосе женщины не было ни капли тепла, как и в тонкой белой ладони, коснувшейся плеча, но Бейрис не обратила на это внимание. Стоило только ей ступить под высокие своды, как что-то внутри неё откликнулось на зов этого места. Восторг вскружил голову, хотя сама Бейрис едва ли понимала, что с ней происходит. Одно она знала точно: здесь ей нравится.
