Но я не собирался уходить с "Дакот". Мы старели и устаревали вместе с ними, и когда найдут замену "Дакотам", с ней придет замена и Джеку Клею. И я уйду и буду коротать остаток своего века в тихом месте среди деревьев.
Вы были неправы, мисс Браун. Я не жесток. Не я жесток. Это совершенно точно. Просто я стар, отстал от жизни, пообтрепался. Надо учиться понимать разницу, мисс Браун. Когда-нибудь это пригодится.
Горько слышать такое с вашей стороны, мисс Браун, просто досадно.
Я связался с диспетчерской службой Афин и рассказал им о том, что мы видели - нефтяном пятне и обломках, определенно принадлежащих "Пьяджо", и порекомендовал им закончить поиски. Они собрались было открыть дискуссию насчет того, зачем мне надо было приземляться на Саксосе, подвергая опасности и так далее. Однако я сообщил им, что у меня здорово сдает приемник, и они отстали от меня. У них ещё будет время прицепиться ко мне.
Я был не в настроении садиться по темному времени, но все прошло вполне гладко. Да и вообще все оказалось легким. Трудности только собирались проявить себя.
Ширли Бёрт исчезла, как только мы остановились на стоянке. Я ей очень сочувствовал, но помочь ничем не мог. Наваб и мисс Браун сели в большой "Мерседес", который появился под фонарями ангара, точно по мановению волшебной палочки Хертера. Потом Хертер обратился ко мне:
- Как я понял, вы оскорбили его превосходительство.
Я пожал плечами. По моему мнению, "оскорбили" было слишком сильно сказано, но, может быть, он был и прав. У меня имелся ограниченный опыт общения с навабами.
- Это, - со смурным видом продолжал он, - скажется на оплате.
- Это стоит четыреста долларов , - сообщил я ему. - Наличными, в любой твердой валюте, какой пожелаете.
- Его превосходительство может быть щедрым. Но он может и выразить свое неудовольствие.
- Я сказал: четыреста. Здесь и немедленно.
- Вы мне не указывайте, сколько нам платить! - взъелся Хертер. - Я буду жаловаться на вас!
Я криво усмехнулся.
- Кому? В международный союз транспортной авиации? В швейцарскую торговую палату? Мы не входим ни туда, ни туда. Мы вообще никуда не входим. Платите и катитесь к чертям.
Он был на шесть дюймов выше меня, мне следовало бы это учитывать.
- Если вы не заплатите, - заявил я, - я сделаю так, что история с этим разбившимся самолетом появится на первых полосах всех европейских газет. Через сутки вас облепят иностранные корреспонденты, а это такой прожженный народ! Они умеют задавать вопросы и выуживать информацию. Через два дня они или докопаются до сокровищ, или их закопают так глубоко, что вы не доберетесь до них и в следующие десять лет. Значит, мой пилот напишет вам расписку в получении.
Он был готов или взорваться, или ударить меня. Я был не прочь столкнуться и с тем и с другим вариантом. У меня было настроение подраться или поскандалить на стоянке самолетов - к возмущению и осуждению законопослушных граждан. Но что бы ни сделал Хертер, он все равно собрался платить.
Очень медленно он залез во внутренний карман пиджака и достал такую пачку денег, которой можно было бы заткнуть выхлоп авиационного двигателя. Затем он отслоил несколько бумажек сверху, дважды пересчитал их и протянул - протянул так, словно передавал шпагу.
Это были доллары США: десять сотен, две полсотни и две десятки. Щедро довольно-таки. Я обратился к Роджерсу:
- Напиши расписку в получении. Его превосходительству навабу Тунгабхадры. На тысячу сто двадцать долларов. С благодарностью. Подпиши и передай мистеру Хертеру.
Я развернулся и направился к "мерседесу".
Заднее стекло было опущено, и я подошел к нему. Из тьмы в окошке показалось худощавое лицо наваба.
Я улыбнулся ему и нагнулся, положив руку на окно. Мисс Браун лишь угадывалась в глубине машины - очертаниями и по слабому запаху духов в тихом вечернем воздухе.
- Надеюсь, вы получили удовольствие от полета, ваше превосходительство, - сказал я, улыбнувшись сверх меры доброжелательно: мол, как это я, да чтобы оскорбить наваба?
Он что-то буркнул.
- И я надеюсь, вы найдете свои сокровища, - добавил я и выпрямился.
- Подождите минуточку. - Лицо его было нахмуренным. - Так мистер Китсон говорил вам, значит?
- Кое-что.
- А вы о них ничего не слышали?
Я развел руками.
- Пока что нет. Но я много мотаюсь в этих местах. - Я хитро посмотрел на него. - Конечно, если я даже наткнусь на них, я их не узнаю.
- За это будет вознаграждение, - заметил он.
- Да? И сколько? - изобразил я интерес.
Он вгляделся в мое лицо, потом губы его недовольно изогнулись. Я для него был ещё одним попрошайкой с вытянутой рукой. Он равнодушно пожал плечами.
- Я могу предложить небольшой процент. А стоят они свыше четверти миллиона фунтов стерлингов.
Подошел Хертер, косо взглянул на меня и уселся на водительское место.
- А я слышал, - сказал я навабу, - что они стоят миллион и больше.
Наваб дернулся, но быстро овладел собой.
- Командир, вы здорово разбираетесь в сокровищах?
- Однажды я познакомился с девушкой, у которой в ушах - лунный камень.
В темноте раздалась бриллиантовый смех мисс Браун. Наваб хмуро посмотрел на меня и откинулся на спинку сиденья, что-то бросив Хертеру.
Автомобиль резко взял с места, чуть не увезя мою руку.
Вот они проехали мимо автозаправщиков, под огнями фонарей у входа в ангар и исчезли в темноте. За спиной подошел Роджерс.
- Ты даже не поцеловал её на прощание, - ввернул он.
- А почему "на прощание"? Откуда ты знаешь, может, она будет ждать, что я взберусь к ней через окно с гитарой в зубах?
- Смотри не напорись на наваба, - посоветовал он с ухмылкой.
- Он всегда успеет поиграть на гитаре. - Я окинул взглядом пустую площадку. - Заправь баки. Завтра улетаем. Увидимся в отеле.
Я пошел в диспетчерскую вышку, намереваясь быть приятным любому там. Меня стали расспрашивать насчет посадки на Саксосе, и я попросил прощения за карбюраторы на самолетах "Эйркарго" и сослался на указания наваба. Ушел я, получив предупреждение. Я расплатился за стоянку и утреннее обслуживание, а также за топливо, которым нас заправляли в данный момент, потом принялся за телефонные звонки.
