Он нажал на "стоп", а я не стала раздумывать долго над его болтовней и включила следующий
ВИДЕОФАЙЛ ╧ 6.
Это видео обещало быть длинным.
Я поняла это по его весу еще до того, как нажала на "play". Своим следующим шагом я убедилась в этом. Почти десять минут.
Арис сидел перед камерой с бутылкой коньяка в руке. Он был категорически и бесповоротно пьян. Из такого состояния его бы не смог вывести ни душ, ни лед, ни крепкий чай.
Оставалось одно: вести личный дневник. Этим он и занялся.
- Ники, когда ты узнаешь правду, ты решишь, что я псих. Но я хочу предупредить тебя заранее, чтобы ты не раздавала сгоряча никаких оценок происходящему. Я хочу, чтобы ты узнала меня. Чтобы ты почувствовала. Чтобы ты попыталась меня понять. Ты знаешь... всё произошло в один миг. Я был обычным ребенком. Рос в полноценной семье. У меня были замечательные родители, развивающие игры, лучшие друзья и любимые книги. Ничего не предвещало. А потом... Она упала прямо мне под ноги. Это было неожиданно настолько, что я инстинктивно отшатнулся. Девушка - самоубийца, она лежала на расстоянии вытянутой руки от меня. В тот момент я впервые испытал то, что детям еще неподвластно. Спустя много лет я узнал, что взрослые называют это оргазмом. Это было чертовски прекрасно. Я смотрел на неё и не мог наглядеться. Такая близкая и такая далекая одновременно. Она лежала на асфальте и широко открытыми глазами смотрела в небо. По нему плыли редкие облака, гонимые порывами ветра. Я специально посмотрел вверх, словно чувствовал, что этот момент останется на всю жизнь только моим. Я старался запомнить каждую мелочь. Её домашний халат распахнулся при падении, обнажив стройные ножки цвета летнего пляжа. Я видел, что она стройна и красива. Она была для меня воплощением мечты и женственности. В тот момент я думал о том, что если у меня когда - то появится жена, то она будет копией этой прекрасной дивы. Я подошел немного ближе и заглянул ей в лицо. Её глаза были такими великолепно синими, что казалось, в их глубине плещутся киты. Высшей степенью несправедливости для меня явилось то, что она не смотрит на меня. Аккуратно приподняв её голову, я повернул её в мою сторону, чтобы она смотрела прямо мне в лицо, и почувствовал новую волну мурашек внизу живота. Она была ослепительна. Мне было неважно, какого цвета её мозговая жидкость, которая вытекала из вмятины в районе затылка, окрашивая светлые пушистые волосы в бурый тон. Мне было важно, что эта девушка, пусть она намного старше меня, пусть она не идеал, но сейчас она исключительно моя. Ни одна живая душа не знает, что она лежит здесь. Здесь только я и она. И никто не сможет нас разлучить.
Мне казалось, что это событие длилось бесконечно. На самом деле, очевидцы рассказывали, что "неотложка" подъехала в течение пяти минут. И примерно столько же потребовалось для того, чтобы упаковать даму в черный пакет. Чьи - то руки оттащили меня в сторону, мотивируя это тем, что детям здесь делать нечего. Злые языки шептались о том, что она была страшна, будто "атомная война", а на днях её бросил жених, что и стало причиной суицида. Но всё проходило мимо меня. На тот момент для меня не было девушки прекраснее той на всем свете. Я был влюблен. "Атомная война" стала моей первой десятиминутной любовью. Тогда я еще не знал, что первые детские чувства не забываются никогда, поэтому пытался просто насмотреться на неё, чтобы запомнить навсегда эти десять минут бесконечности. Кожей на запястьях впитать запах её волос. Сохранить её кровь на своих ладонях. И, конечно, тоненькое золотое колечко с дешевым камнем, снятое с безымянного пальца в тот самый момент единения, пока не набежали эти квошки, оттащившие меня от сбывшейся десятиминутной мечты. Я снова и снова смотрел на неё. Она была восхитительна. В полете, на асфальте и даже в черном полиэтилене. Молния на черном мешке закрылась, оставив меня без неё. И без чувств.
Это было со мной впервые. Именно тогда что - то внутри меня шевельнулось. Я не знал, что чувства - это наркотик, вызывающий привыкание. Раньше я не знал чувства любви и думал, что не умею испытывать эмоции такой силы, но эта прекрасная дама привела меня в неописуемый восторг своим падением. Она была бесконечно сильна, ведь только сильный человек способен на такой смелый поступок. Уже тогда я знал, что природа щедро одарила нас инстинктом самосохранения и только самый отчаянный способен на самоубийство. Я хотел помочь всем обладать хоть толикой того отчаянья, коим обладала эта незаурядная девушка моей мечты. Вот поэтому я считаю, что во всем виновата именно она. Не прыгни она тогда, всё могла сложиться иначе.
Четыре. Ровно четыре года страданий. Именно столько я пережил перед тем, как осознать, что самоубийство не может быть рандомным решением случайного человека. В 15 лет я попробовал познакомиться с девушкой. Я не знал о ней ровным счетом ничего, кроме её имени. Марго. О-о-о. Марго. Она стала цветком моей души. Ароматом моего сердца. Я отдал ей всего себя перед тем, как подарить билет в вечность. Она была несчастлива. Счастливые люди не подаются в проституцию. А она подалась. Кстати, хорошая жизнь - это то, чего Марго хотела больше всего на свете. Дни и ночи напролет она трахалась, как заводная игрушка только лишь для достижения мечты придуманной еще в детстве. Папаша внушил ей, что она Куколка. И что Куколка достойна лучшей жизни. А потом смотал удочки в неизвестность. Марго осталась с матерью - школьной уборщицей и тремя старшими братьями, которых точно так же необходимо было поднять на ноги. До семнадцати Куколке приходилось туго. Она сама себе шила сказочные платья и докуривала сигареты за подружками - одноклассницами. А потом стартанула за лучшей жизнью на север, где и нашла свое призвание. Теперь у неё водились деньжата, но пропали честь и достоинство, которые так сильно развиты в Куколках - Принцессах, чья кровь истинного насыщенно - голубого цвета. Марго была не такой. Да и не Марго она была вовсе, а Анной, о чем я узнал из газет, где описали подробности её смерти. Кстати, именно поэтому я недолго думал, какое имя дать тебе в новую жизнь. Но вернемся к Марго. Так нелепо... но её нашли в ванне с перерезанными венами. Крови было много, как писали в каждой статье нашего городского портала. Синий дешевый кафель, купленный со скидкой 83% в нашем фирменном магазине сантехники, был полностью покрыт человеческой жидкостью багрового цвета. Но, что самое странное, писали издания, это то, что ноги её крепко - накрепко были перемотаны эластичным бинтом. Её сравнивали с Русалкой. А я думал о том, что она добилась того, о чем мечтала. Теперь у неё была слава. И деньги. И признание. Я не думаю, что она была довольна. Но я исполнил все её мечты, и она, как минимум, должна быть благодарной мне за то, что я стал её волшебником. Анна - Марго подарила мне то, о чем я вспоминал с придыханием столько лет. Она, наконец, дала мне почувствовать свободу и легкость, позволила мне ощутить долгожданные чувства. Они были такими сильными, что окажись рядом с нами кто - то третий, он смог бы потрогать их. Но, на её беду мы были там вдвоем. Она была под действием сильного снотворного. Она была в сознании, иначе мне было бы скучно. Она меланхолично смотрела, как я режу ей вены. Ах, какие прекрасные капли падали с её длинных ногтей. Мне безумно хотелось, чтобы её ногти были непременно красивыми, именно поэтому вчера я отравил её в салон на чистку, укладку и лакировку. Мне хотелось совершенства. Мне хотелось видеть идеал. Мне хотелось видеть её такой, как ту девушку, с мозговой жидкостью, что растекалась по асфальту из пробоины в затылке.
"Вопросов больше, чем ответов. Что с её ногами?" - вопрошал журналистишка, что клепал статью о Марго.
Это была самая простая часть паззла из всех. Они не видели очевидного. Я хотел совершенства. Ариэль была самой прекрасной принцессой из всех детских мультфильмов. Она была красивой. Взбалмошной, немного капризной, как и полагается принцессе, и игривой. Я хотел, чтобы каждая моя любовь хоть на миг ощутила себя Принцессой. Я делал это для них. Я знаю, они ценили это. Не вижу никакого смысла пересказывать тебе историю каждой своей Принцессы. Знаешь, кем стала для меня ты, Ники?
