Со стороны могло показаться, что я расслабилась и смирилась со своим положением. Смирилась? Нет, я просто манипулировала Арисом, чтобы он начал думать, что я сдалась. Расслабилась? Да, тут спорить не о чем. Действительно, как только я осознала, что мне ничего не угрожает, а мой маньяк всего лишь хочет добиться моего расположения, то перестала трястись от одной мысли о том, что он может со мной сделать. Сейчас я была уверена, что он и пальцем меня не тронет, ведь пойти против правил собственной игры Арис не осмелится никогда. Не знаю, что творится в голове у психически нездоровых людей, но Арис идеально подходил под все те определения, что мне читали преподаватели на кратком экскурсе в мир психологии. У него действительно была своя четкая позиция, свой мир в голове и своя действительность. Он преследовал собственные цели, и не собирался отклоняться в сторону из - за сиюминутной прихоти. Цель - вот главный смысл его жизни, а всё остальное приходяще - уходящее, что не стоит отклонения от Цели. Его целью была я. Вернее, моя вера в его действительность, в ту реальность, которая окружала его. Я знала, что абсолютно нормальна. Но порой всё же моя нормальность ставилась мною же под сомнение.

- Привет.

Он зашел ко мне утром так, словно не было вчера его вселенской обиды на меня.

- Я у мужа такие футболки обычно на тряпки забирала. Фары у машины протереть или окна вымыть.

Конечно, можно и промолчать от комментариев по поводу его внешнего вида, но я была зла на него. Не нужно объяснять, за что. У меня чесалась голова и оплывала фигура. Мне надоело сидеть в четырех стенах. Хотелось неба, солнца и снежинок на щеках. И, конечно, почесать Молли за ухом.

У Ариса же моё мнение не вызвало никаких эмоций. Не меняя выражения лица, он разорвал футболку на себе пополам и остался в одних джинсовых шортах и легких кедах. Через секунду он протянул две половинки и приподнял левую бровь, ожидая, моего ответа. Я промолчала.

- Забирай, - кивнул он. - Вымоешь здесь у себя окна. А то темно, как в подвале.

У меня не нашлось достаточно едкого ответа, поэтому я снова решила промолчать. Арис швырнул её мне на постель и сам уселся рядом.

- Чем сегодня займемся? - спросил он.

У меня в запасе, как обычно, было много предложений. Можно было сходить в бассейн, на каток, покататься на сноуборде или же посмотреть премьеру нового фильма про супергероев. Но все мои предложения Арис отверг категорически, что ничуть меня не удивило.

- Последняя идея относительно неплоха, - пожал он плечами. - Может посериалим с тобой под пиццу, как обычно?

- Я не люблю сериалы.

- Вышел новый сезон "Беллатрокса". Я знаю, что ты не устоишь перед ним, - улыбнулся Арис.

Откуда он мог знать такие мелочи обо мне? Я попыталась его обмануть, но снова у меня ничего не вышло. На самом деле я была страшной сериалисткой. Я не пропускала ни одного сериала, оценка которого была выше семи баллов и в описании к первой серии звучала фраза "лютый трэш". Откуда Арис мог знать про "Беллатрокса" - было загадкой для меня. Об этом не знал даже мой мужчина. Сериал неоднократно хотели запретить к показу, но, тем не менее, своя армия фанатов нашла лазейки для слива каждой очередной серии, и я пользовалась этим, просматривая сериал втихую от мужа. Он бы не понял. Он бы сказал, что это низко и аморально. Что даже если забыть о гуманности, то, как минимум, просмотр данного сериала - это незаконно. Мне не хотелось огорчать своего любимого мужчину, поэтому всё, что является аморальным, я делала обычно втихую.

- Мы смотрели с тобой его вместе, помнишь? - спросил Арис, видимо, устав наблюдать мой стеклянный взгляд.

Я не сразу очнулась от мыслей и непонимающе посмотрела на него. Арису пришлось повторить вопрос. Я не стала отвечать вслух, просто покачав головой в знак отрицания. Как я могу помнить что - то из его реальности, если в моей реальности Ариса вообще не существовало никогда.

- Пицца? Или роллы?

- Фруктовый салат, заправленный обезжиренным йогуртом. Сырная тарелка. И ягодный смузи.

- С каких пор ты на здоровом питании? - Арис удивился так искренне, что я снова едва удержалась от вопроса. Откуда он всё знает? Пока что возраст позволял мне не переживать за свой образ жизни. Никогда раньше я не соблюдала никаких диет, уплетая торты с эклерами за себя и за подружек.

Здесь же мне приходилось максимально ограничивать себя, поскольку постоянно находясь в замкнутом пространстве без энергичного движения, я потихоньку превращалась в квашню.

- Вина под сырную тарелку? - спросил Арис.

- Смузи под сырную тарелку, - я твердо стояла на своем.

Алкоголь в полдень мог убить меня гораздо раньше, чем постоянное нахождение в заплесневелом протухшем подвале.

Наверху он переоделся в другую футболку и любимые серые тренировочные штаны. Он снова был по - домашнему красив. А я была по - прежнему по - домашнему вонюча. Мой комбинезон превращался в половую тряпку, но, похоже, Ариса это мало волновало. Как - то я попросила его принести мне парочку вещей из шкафа, чтобы переодеться во что - то более удобное, но он забыл, а я больше и не напоминала.

Весь день Арис провел со мной. Мы валялись на моем двуспальном роскошном матрасе, с большой пружиной, торчавшей из самого центра, как макет границы, разделяющей нас с ним. Я была рада, что она есть там. А Арис постоянно пытался принять максимально обтекаемую форму, чтобы быть поближе ко мне. Это было сложно и никак ему не удавалось. Внутри я ликовала, хотя причин для радости не было.

Он действительно принес мне нарезанные кубиками фрукты и литр кефира, аргументировав тем, что йогурта у него в холодильнике не нашлось, а в магазин идти лень. Он любил ленивые дни, когда можно было просто поваляться в кровати. Посмотреть хорошее кино и уминать лапшу из коробки. Я тоже любила ленивые дни, хотя бы потому, что в моей жизни их было очень мало. Намного меньше, чем хотелось бы. Все культурные мероприятия чаще всего проходили по выходным. Чтобы находиться в центре событий, порой мне приходилось вставать в субботу в четыре утра и плестись к месту расположения концертной площадки. В аэропорт, встречать столичного гостя. На репетиции ночью. На интервью после концерта. На репортажи с места событий. На пресс - конференцию. На ужин после интервью. Я никогда не писала неправды, не приукрашивала и не гиперболизировала свои статьи. Поэтому отношение ко мне было соответствующее. Я зарекомендовала себя как по - настоящему честный журналист. Столичные гости, поначалу предвзято относящиеся к людям моей профессии, обычно меняли свое мнение обо мне после первого же общения. Мне приятно быть одной из. Но это звание лишило меня жизни вне работы. У меня практически не было времени на отдых. И сейчас не буду скрывать, что первые дни своего заточения я наслаждалась тем, что могу спать, когда захочу и лежать столько, сколько я захочу. Сейчас уже, конечно, первое впечатление от незапланированного отпуска прошло и меня снова тянуло в массы. Но Арис отвлек меня блокнотом и ручкой. Теперь я наслаждалась тем, что могу писать то, что мне хочется в первозданном виде, не переживая узреть кислую рожу главредши при прочтении моих заметок. Наконец - то, я делала это я для себя. Я делала это в свое удовольствие. Я писала то, что рождалось в моей голове, не переживая быть непонятой.

- Ты не смотришь, - услышала я возглас Ариса.

- С чего ты взял?

Я старалась делать вид, что мне интересно, чтобы он не ушел. Он был единственным человеком в моем окружении сейчас. Мне хотелось поговорить, поспорить, да и просто, побыть в обществе другого человека. Общество самой себя иногда начинало раздражать. Образы в голове сталкивались между собой и не были готовы спуститься на бумагу. Я злилась и хотела немного переключиться на живого человека. Но Арис приходил только тогда, когда считал нужным, нисколько не считаясь со мной.

- У тебя глаза стеклянные. Ты сегодня с самого утра в себе. У тебя застопорилась книга?