ГЛАВА 1

Лето нынче выдалось очень жарким. Пшеничные поля на Украине колосились как никогда, обещали наградить хорошим урожаем. Недаром украинские земли считались хлебным краем.

Через неделю Григорий Кузьмич с сыном Гришкой-младшим планировал начать жатву. Люди собраны, лошади готовы в подмогу уборке урожая. Елизавета Петровна, жена Григория Кузьмича, почтенного и уважаемого в деревне человека, также уходила в поле на целую неделю – занималась приготовлением горячих обедов. Затем возвращалась домой, на смену ей отправлялась дочь Анна. Затем Анну сменяла младшая дочь Дарья. Итак целое лето вся семья активно трудилась в поле. Жатва – горячая пора, необходимо как можно скорее убирать зерно, чтобы не намочил дождь. Выращенный хлеб никогда лишним не был, тем более во дворе насчитывалось более сорока голов скота, который кормился за счет собранного зерна.

Две взрослые дочери на выданье, сын Гришка тоже скоро, небось, приведет в дом невестку. Готовь папаша приданое, нужны деньги, чтобы всем хватило.

В один из воскресных дней Анна и ее родители ждали в дом сватов. Как полагается, перед венчанием невесту должны сосватать. Ближе к полудню к дому подкатила шикарная коляска с запряженными холеными лошадьми в дорогой упряжке. Да еще с колокольчиками. Местная детвора и зеваки сразу окружили картеж и стали разглядывать его со всех сторон. С коляски важно спустился представительный молодой человек среднего роста, а за ним – еще двое молодых людей, и все чинно направились в дом Анны.

«Проходите, гости дорогие, мы вас ждем!» – вежливо пригласила мама Анны, Елизавета Петровна. Прислуга помогла молодым людям раздеться. Потом и гости, и хозяева сели за стол.

«Зачем пожаловали в мой дом?» – спросил отец семейства для порядка. Беседу начал человек постарше, сидевший слева от жениха. «Приехали сватать вашу дочь Анну, желаем взять ее в жены», – и показал рукой на будущего жениха – Антона Николаевича.

Анна в это время прихорашивалась в другой комнате. Друг Антона, сидевший справа, стал нахваливать, какое у него состояние, чем он владеет на сегодняшний день, и вообще чей он сын. Чей он сын, знали многие: его отец был крупным предпринимателем-фабрикантом. Соответственно Антон Николаевич был незаменимым помощником отца, а после его смерти унаследовал всё отцовское хозяйство. Он не только справлялся с работой, но и расширил частные владения.

«Желаем посмотреть на невесту, будущую жену нашего подопечного», – продолжал речь второй человек, сидевший слева от Антона.

В комнату вошла Анна, она была одета в длинное голубое платье, на плечах красовалась дорогая шаль. Девушке было девятнадцать лет. Среднего роста, стройная, как тростиночка, с роскошными черными волосами, заколотыми сзади. Тонкие черты лица. Большие восточные глаза. Ну чем не восточная красавица!

Увидев нарядную Анну, Антон Николаевич вышел из-за стола, поприветствовал девушку и поцеловал ей руку. С этого дня Анна была обручена с богатым человеком из хорошей семьи, родом из соседней волости – Антоном Николаевичем Кулагиным. Грамотный, расчетливый, спокойный – Антон Николаевич полюбил Анну с первого взгляда. Григорий Кузьмич с Елизаветой Петровной были вполне довольны будущим зятем, который имел несколько текстильных фабрик, был успешным и уважаемым человеком. Люди работали на молодого хозяина и были довольны им. Значит, неплохой человек, Антон Николаевич Кулагин, которого знали многие.

Свадьбу решили сыграть ближе к Рождеству. А пока каждый был занят своим делом. Дочери Анна и Дарья помогали отцу. Они по очереди выпекали хлеб и отвозили его в поле, чтобы кормить работающих людей, там же оставались и готовили горячие обеды. Извозчиком был молодой, черноглазый Никита, работавший у Григория Кузьмича по найму первое лето. То-то он начал приглядываться к Анне, видно, что она ему нравилась. Стал заигрывать с ней, засыпать вопросами всякими. А затем и вовсе начал искать встречи с ней. Она тоже отвечала ему взаимностью. Стало быть, понравился ей высокий, стройный, черноглазый, с горбинкой на носу молодой человек.

«А выходи за меня», – однажды резко остановил Никита лошадей, сильно обнял и поцеловал Анну. «Бог с тобой, Никита! Я помолвлена с другим. Скоро свадьба у меня, сваты уже были. Негоже так, да и родители не простят.» – А что родители? Если я тебя украду? Из-под венца украду. И ничего не сделают твои родители». Анна ничего не ответила, задумалась. Всерьез не приняла разговоры Никиты.

«Ты ведь его не любишь, я знаю, выходишь по совету родителей», – продолжал Никита.

Анна на ходу соскочила с коляски и помчалась домой, не помня себя. Она всё больше интересовала Никиту, и он начал добиваться ее. Хотя был уверен, что очень ей нравится.

Так любовный флирт между Анной и Никитой продолжался все лето, пока шли работы в поле.

«Если я нравлюсь Анне, и она отвечает мне тем же, почему бы и не попробовать закрутить с ней роман, и, чем черт не шутит, потом жениться на богатенькой невесте?» – не раз думал про себя Никита. Всё шло по плану.

Работы в поле шли к завершению. Урожай выдался на славу. И от того отец Анны был в хорошем расположении духа.

– Сделаю тебе, дочка, свадьбу! Пир на весь мир. Ты у меня любимая, послушная, работящая и красавица, наконец. Любой молодец не откажется да еще с хорошим приданым.

– Да ладно тебе, отец. Рано еще об этом, – застенчиво отвечала Анна.

– Ничего, дочка, время идет быстро, отдам тебя замуж, затем Дарью, ну а сына Григория не знаю, когда… женю. Он только по девкам бегает, а о женитьбе – ни слова. Говорит, не нашел еще ту, чтобы в душу запала. Да и не очень он любит рассуждать на эту тему. Всё про Ленина, про красных, что нынешнюю власть нужно свергнуть, а во главе поставить Ленина. Ленин справедливый, он за народ, за бедных людей. Куркулей, беляков надо судить и в ссылку в Сибирь сослать. А сам-то сынок не из бедного сословия. Это как же, родной сын против отца, готов отца под трибунал и сослать на каторгу? Это как понимать, а, мать?

Жена и дочь молча смотрели на отца и были абсолютно согласны с ним.

– Да ладно тебе, отец, – начала успокаивать его Анна, – ты что, Гришки не знаешь? Он молодой еще, горячий, не ведает, что говорит.

Было видно, что наболевшую обиду Григорий Кузьмич носил в себе не один день. Жена Елизавета Петровна то и дело успокаивала мужа и советовала не обращать внимания.

Шел 1917 год, в стране царил хаос, народ бунтовал. Назревала революция. Люди всё чаще собирались толпами на площадях и обсуждали призывы Ленина обьединиться против царя. Кто-то приезжал из других городов, привозил свежие новости, слухи, которые тут же распространялись. А вскоре мужей, сыновей стали призывать в солдаты. Григорий первым пошел в комиссариат записываться. Как мать не уговаривала сына, ничего не помогло. После этого Григорий с красноармейцами стал собирать людей и призывать вступить в ряды Красной армии.

«Нечего отсиживаться, за бабьи юбки держаться, нужно всем собираться, вместе идти в бой за правое, революционное дело и не ходить с протянутой рукой!» – кричал Григорий на площади.

Тем временем все домашние готовились к свадьбе Анны. Политика Григория их не интересовала. Хлопот хватало. Однако всё складывалось удачно. Венчание назначили на воскресенье. Будущий муж Анны, Антон Николаевич, купил свадебный наряд, обручальные кольца, велел подготовить лучших лошадей в новой упряжке с колокольчиками.

«Всё как полагается, столы будут ломиться от закусок», – пообещал Григорий Кузьмич, отец невесты.

Воскресный день выдался солнечным и морозным, все-таки стояли и крещенские морозы. За невестой жених приехал без опозданий – человек-то пунктуальный. Анна, в дорогом наряде, печальным взглядом встретила своего суженого и вместе с ним под ручку проследовала в свадебную карету, богато украшенную. Гости с радостными возгласами сопровождали молодых в храм на венчание. Свадебный картеж благополучно доехал до церкви. Не успел Антон Николаевич высадить Анну из кареты, как вдруг к нему подошел незнакомый человек, отвел жениха в сторону, как он сказал, на минуточку, и было видно, что просит у Антона оказать какую-то услугу. В то же время, резко подскочив с другой стороны, Никита подхватывает на руки Анну в свадебном наряде и уносит прочь. Сажает в другую карету с резвыми лошадями, и та на бешеной скорости несется прочь.