- В противогазе только, - хмыкнул Брок, вытаскивая лазанью из микроволновки. – Беты пахнут иначе. Не неприятно, но иначе. А по тебе сразу понятно, что ты омега, хотя я и сейчас ничего отвратного в твоем запахе не улавливаю. Наверное, потому, что я не собираюсь размножаться. Не при моей работе. Налетай.

Они поели в уютном молчании, после чего Джек помыл посуду, не слушая никаких возражений, несмело обнял Брока со спины, вдохнул его запах, зарываясь в волосы на затылке, и осторожно, будто боясь спугнуть, накрыл ладонью пах.

- Тоже хочу отсосать тебе, - хрипло сказал в самое ухо, будто признаваясь в чем-то постыдном, и Брока согрело изнутри. Словно в желудок после долгого тяжелого и холодного дня попал первый глоток чая, сдобренный изрядным количеством хорошего коньяка.

И Джек отсосал. Опустился на колени прямо в кухне и жадно вжался лицом в пах, потерся, как огромный кот и посмотрел снизу вверх. А после все слилось в какую-то жаркую череду ебли и жрачки. Они ели мороженое прямо из ведра, не одеваясь и не вытирая потеки спермы, снова тянулись друг к другу, и Брок спокойно пускал Джека сверху, и тот, отбросив стыд, волнами накатывавший на него в перерывах, скакал на его члене добрых полчаса, задав сумасшедший темп – тренированные мышцы позволяли. Потом они лежали, сцепившись, и Брок бездумно гладил его мощные предплечья, то против роста волосков, то приглаживая их. Было круто. Пожалуй, Броку еще никогда не было настолько круто с кем-то. Джеку не нужно было объяснять, кем он работает, и врать при этом через слово, не нужно было бояться его раздавить. Можно было курить одну на двоих, запивая пивом и не бояться испортить себе настроение видом наморщенного носика и услышанным «фи».

Джек не приставал с дурацкими вопросами, не пытался навести на мысль о возможности продолжения их отношений. В нем не ощущалось хитрости и двойного дна, по сути, ему от Брока не нужно было ничего, кроме него самого.

Они даже выбрались на короткую прогулку в парк. Ночью. Сидели на скамейке, соприкасаясь плечами, а потом целовались и чуть не совершили развратные действия в условно общественном месте, как какие-то подростки. Брок знал, что Джек бы ему позволил. Дал бы себя трахнуть и в парке на скамейке, потому что доверял ему, доверял ему себя, как альфе. И как командиру - тоже.

Неделя пролетела почти незаметно. Особых осложнений Брок не заметил, кроме редких судорог, которые снимались тихим «Ш-ш-ш, я здесь. Раздвинь для меня ножки, детка» и страстной получасовой вязкой на ближайшей горизонтальной (или условно-горизонтальной) поверхности.

В воскресенье Брок отвез Джека к противной докторше, и та, обследовав его, сказала, что все позади. И смотрела при этом так, будто Брок обычно ел младенцев на завтрак и вдруг перестал.

- Отлично. Завтра, думаю, можете вернуться к своим обычным обязанностям. Кстати, из лаборатории пришел ваш коктейль, - она выставила на стол пузырек с большими синими пилюлями, которые Брок возненавидел с первого взгляда. – Рада, что у вас все хорошо, Джек.

Кивнув, Джек сунул пузырек в карман и вопросительно посмотрел на Брока.

- Пойдем домой, - сказал Брок. – Понедельник завтра.

Джек спокойно сел в машину и молчал до самого дома Брока, а там накинулся с порога, будто боялся не успеть, не утолить грызущий изнутри голод, не насытиться неожиданным подарком судьбы.

- Я вызову такси на пять утра, - устроившись у Брока под боком, сказал Джек и жадно провел носом вдоль подмышки. – На службу из дома.

Брок знал, что спорить бесполезно. Джек был податливым, восторженно-ласковым, как подобранный на улице щенок, но только в койке. Во всем остальном у него, похоже, был еще тот характерец, другой бы ни за что не подался в армию, будучи омегой.

Другие там не выдерживали.

«Я и не хочу другого», - сонно подумал Брок, и даже испугаться этой мысли не успел – уснул, привалившись к большому горячему телу Джека.

Своего омеги.

***

Брок почти пропустил уход Джека. Проснулся только, когда тот, уже полностью одетый, склонился поцеловать его на прощание.

- Чего в лоб, как покойника? – хриплым со сна голосом спросил Брок. – Погоди, отвезу тебя.

- Такси ждет. Я сам.

- Хорошо, - Брок упрямо поднялся, хотя спать хотелось зверски, и натянул штаны. – Тогда посажу тебя в такси.

- Брок… Не нужно.

- Нужно, - Брок погладил его по обтянутой курткой спине и поцеловал в шею, повел по ней носом и сжал задницу. – Мне было здорово. Тебе, надеюсь, тоже. Почему все надо испортить чертовой неловкостью? Я посажу тебя в такси, как приличный альфа. Хотя приличный накормил бы завтраком и отвез сам. Но ты упрямый, Джек, а мне после крышесносной ебли совсем не хочется спорить.

Джек расслабился и обнял его в ответ.

- Спасибо, - тихо повторил он. – Мне…

- Я охуенный, знаю, - хмыкнул Брок, не давая Джеку снова сделать все неловким. – Завтра тренировки по полной программе. У меня теперь будет вставать каждый раз, как ты будешь жать от груди три моих веса.

- Сегодня, - поправил его Джек, еще раз прижался всем телом и отодвинулся. – Мне пора.

Брок вышел за ним на подъездную дорожку как был – босиком и в домашних штанах. Долго целовал на прощание и даже умудрился сунуть водителю деньги, сообщив, что запомнил номер.

Вернувшись в дом, он никак не мог понять, что с ним происходит. Он не был мудаком в постели, но и особой трепетной заботливостью не отличался. Кончалось взаимное удовольствие – кончались отношения. Какие бы то ни было. И уж до такси он точно никого не провожал. Уходил сам с нейтральной территории или из чужого дома. До него вдруг дошло, что, по сути, он сто лет не приглашал никого к себе. Видимо, принцип «Мой дом – моя крепость» на Джека не распространялся.

Что было странно, но не удивительно – Джек был парнем из его отряда, а на отряд этот принцип не распространялся никогда.

Посмотрев вслед удаляющемуся такси, Брок отправился досыпать. Поворочавшись в пропахшей Джеком постели, он поймал себя на мысли, что вдвоем тут было лучше, и уснул, не додумав до конца.

Утром он, насвистывая, шел по коридору в зал. Настроение было отличным ровно до того момента, как он попал на свою территорию. В воздухе висела напряженность. Слух у Брока был что надо, а потому он прекрасно слышал, что происходило в раздевалке.

- Что, Роллинз, выжил? – с фальшивым сочувствием поинтересовался Петерсон. – Сжалился кто, или резиновым хуем себя ебал?

- Не твое дело, - спокойно отозвался Джек, и Брок услышал в его интонации насмешку. Скорее, даже почувствовал на каком-то совсем другом уровне.

- Ебал и представлял командира, да?

- Клод, - резко оборвала его Андерсон. – Ебало завали. Если Рамлоу услышит – ты труп. Роллинз, будешь моей подружкой? Покурим, новую модель винтовки обсудим.

- LR-500? Зарядов маловато, - мягко ответил Джек.

- Для меня еще и тяжеловата, - вздохнула Андерсон. – Но у тебя такой проблемы нет, верно?

- У меня вообще нет проблем, Анжела. Спасибо.

- Что, не хочешь быть страшненькой подружкой нашей Анж? – глумливо спросил Петтерсон.

- Клод, ты заебал, - встрял Куинс. – Обсуждать отсутствие интимной жизни Роллинза – это не то, чем бы я хотел заняться с утра.

- А давай обсудим отсутствие интимной жизни у тебя? – предложила Андерсон.

- Хватит, - Брок давно вошел в раздевалку и стоял, опершись о косяк двери плечом, но его никто так и не заметил. Кроме Джека, конечно. Но, похоже, Джек просто хорошо знал его запах, что было не удивительно. – Может, кто-то рискнет обсудить заодно и мою интимную, блядь, жизнь? Ну? Страховка покрывает дантиста.

Все дружно принюхались к нему, даже Андерсон, и растерянно переглянулись. Брок чувствовал, как в их чугунных головах вращаются шестеренки и мысли приобретают, наконец, верное направление.

- Что, нет желающих? Тогда на улицу и двадцать километров в полной выкладке. Андерсон, задержись. Роллинз, ты ведущий. И чтобы я ваши кричалки отсюда слышал. Выйду - проверю.