«Понятно, что Илдарион заботится о единственном чаде, но его домыслы похожи на…кощунство, – принц боролся с улыбкой, которая пыталась бесцеремонно взобраться на губы, – Да и портить отношения с криеллами сейчас, было бы крайне глупо».

Он сделал глубокий вдох и положил руку на колено Высшей, которая, не заметив перемены в настроении отца, продолжала уговаривать его.

– Владыка, возможно, ты не доверяешь мне, однако прошу, не обижай подозрениями ту, что всегда была верна своему народу.

Воцарилась звенящая тишина. Каяна оборвала себя на полуслове и непонимающе посмотрела на Илдариона.

– Полагаю, ты прав, – наконец выдавил тот, немного расслабляясь.

– Что происходит?

Некоторое время девушка продолжала надеяться, что кто-нибудь объяснит ей случившееся, затем, догадавшись обо всём самостоятельно, вздрогнула, и, побледнев, медленно поднялась со своего места.

– Спасибо за пищу, отец.

– Каяна, постой! – криелл с грустью посмотрел во след удаляющейся фигуре, залитой утренним светом, и, нарушая длинную паузу, обратился к гостю, – извини за эту сцену.

– О, я видел вещи похуже, – Грэгор, наконец, проиграл сражение с улыбкой, и она растянулась во всю ширь, – я поговорю с ней, если позволишь.

– Раньше мы были гораздо ближе, чем теперь… – на обманчиво молодом лице Илдариона мелькнул след возраста, заставляя принца невольно поёжиться.

– Думаю, она не всегда тебя понимает, – произнёс он, помолчав, – Каяна делает всё возможное, чтобы ты был счастлив, а в ответ получает меньше доверия, чем заслуживает.

– Ты наблюдателен для человека, – Высший благодарно кивнул, – но поймёшь меня только после того, как родишь своих детей.

***

После того, как решение было принято, а первые шаги на пути к цели намечены, Грэгором овладело нетерпение. Мысленно он уже был на другом краю Великой половины, в Нерумате, и говорил с Иомиром о последних новостях. В Сивунгарде принца теперь держали только нехитрые сборы да обещание поговорить с Каяной. Найти которую оказалось немного сложнее, нежели принц надеялся.

Обойдя весь дом Илдариона и тридцать три раза пожалев о том, что не является Высшим, мужчина вспомнил ту самую поляну, где она врачевала его от ран и куда неоднократно приводила впоследствии, во время прогулок. «Должно быть, это место много значит для неё. Нужно только его найти», – Грэгор вышел на улицу.

Солнце светило ярко, наполняя жизнью всё вокруг – от невесомых былинок в кристальном воздухе, до сверкающих каплями росы серых камней, там, где их не прятала буйная зелень. Однако холодный ветер уже трепал макушки деревьев, налетал сквозными порывами, пробирая до костей, играл с листьями, пытаясь сорвать их с родных веток и унести прочь, в пучину бурной реки, шумевшей по левую сторону от обители Владыки.

Мужчина завязал волосы в тугой хвост и огляделся по сторонам. Перед ним спускался к Сивунгарду пологий склон, по которому струилась мощёная песчаником дорожка. Где-то внизу она становилась шире, разливалась, замедляя свой бег, точно хотела налюбоваться причудливыми садами, полянами и перелесками, полукруглыми арками и сокрытыми за ними, в тени раскидистых многовековых деревьев, лёгкими, словно бы воздушными постройками.

Неожиданно, впервые за долгие месяцы, Грэгор почувствовал себя здесь чужим. Всё, что окружало его, дышало жизнью и красотой, которая не умещалась больше в сердце смертного. Он знал, что поздней осенью криеллы земли позволят листьям пожелтеть, а упасть с веток только ранней весной, чтобы сразу же набухли свежие почки, знаменуя собой начало нового цикла. В тот день у Высших будет большой праздник. Мужчина твёрдо осознавал, что хочет ощутить кожей трескучий мороз и хлопья первого снега. Хочет вновь насладиться тем, что смертен, чувствуя сопричастность к большому таинству жизни.

Принц вздохнул и расправил плечи. «Кажется, Великий лес отпускает меня. Оно и к лучшему», – он повернулся к Сивунгарду спиной и обошёл дом Илдариона по дуге, чтобы очутиться на своеобразном заднем дворе, представляющем собой небольшой парк с беседкой.

Эта часть холма заканчивалась обрывом, по которому вниз вела крутая лестница.

***

Предчувствие не обмануло Грэгора, и Каяну он нашёл именно там, где искал. Девушка сидела неподвижно, как восковая фигурка, облокотившись на толстый ствол дерева. Было похоже, что криеллка не заметила его присутствия, хотя громкие шаги должны были выдать мужчину с головой.

Тихо кашлянув, он выждал ещё пару секунд, а затем, подойдя ближе, присел рядом.

– Я неплохо тебя изучил, правда?

– Наверное, – уголки губ девушки дрогнули, расплываясь в грустную усмешку. Она моргнула, возвращаясь к реальности и, совсем по-человечески, сморщила нос.

– Что произошло между тобой и отцом за завтраком? – принц сорвал высокую травинку и сунул один её конец в рот, – мне казалось, что ты давно привыкла к причудам Илдариона. И даже мне ясно, что владыка просто не может обуздать желание уничтожить любого, кто может причинить вред его дочери.

– Да, я знаю…иногда, – привычным движением Каяна стала перебирать длинный локон, – но порой становится невыносимым то, как он лишает меня своей жизни, права на выбор в одних ситуациях, награждая ответственностью за судьбу целого народа в других. Ты понимаешь?

– О, да! – мужчина сардонически рассмеялся, – понимаю. И ты, надо признать, справляешься куда лучше меня в своё время. И всё же, рискну предположить, что дело не только в этом.

– Не только, – Высшая помолчала, и заговорила с напором, точно доказывала свою правоту, – Ты ведь не знаешь, почему с нами не живёт моя мать?

Грэгор молча мотнул головой.

– Она ушла…вернулась на Скрытую половину², и отец считает её поступок предательством. Так же, как и я. Но в такие минуты, как сегодня утром, я думаю, что Илдарион боится, что тоже его брошу.

– Звучит нелепо, – принц иронично поднял бровь, – особенно после того, что ты уже совершила для всего мира.

– Подчас мы слепы, когда дело касается близких.

– Поговори с ним, – мужчина мягко толкнул девушку плечом, – уверен всё гораздо проще, чем кажется.

– Обязательно, – Каяна выпрямила спину, сбрасывая остатки минутной слабости, и вновь стала похожа на саму себя, – спасибо.

Беседа была явно окончена и Грэгор, поднявшись на ноги, тактично оставил Высшую наедине с мыслями.

***

Вернувшись в свою комнату, принц достал из резного сундука, стоявшего у противоположной от кровати стены, заплечный мешок, о котором так давно не вспоминал, что теперь на миг усомнился, так ли он выглядел прежде. Уложил тёплое одеяло, небольшой котелок, связку амулетов, пару вестников и прочую нужную мелочь. Затем, надев дорожные сапоги, пояс с ножнами и тёплый плащ, подбитый мехом, окинул быстрым взглядом гостевые покои и, в последний раз пройдясь мимо стрельчатого окна, привычным движением проверил, как выходит клинок из ножен.

«Нужно бы потолковать с Илдарионом о провианте», – напомнил себе он, уже покидая комнату, чтобы проститься с владыкой.

Высший находился в своём кабинете не один. Издали заслышав дробные шаги человека, он попросил своего визитёра выйти ему навстречу, и высокая, двустворчатая дверь распахнулась раньше, чем мужчина приблизился.

Остановившись в проходе, Грэгор внимательно глянул на криелла, который с улыбкой пригласил его войти. Черты лица юноши были ему смутно знакомы и, не дождавшись подсказки, принц заговорил первым.

– Я видел тебя раньше.

– Да, меня зовут Лоранд. Я помогал вам с Илриэль бежать из плена Роноста, – огромные серые глаза знакомого изучали гостя доброжелательно и сочувственно.

– Ах, да! Прости, что не вспомнил твоего имени сразу же, – Грэгор протянул руку, приветствуя его.