Нахлынувшее радостное чувство моментально вытеснило, возникшее было, легкое беспокойство. С Дроном мы были друзьями, насколько вообще можно быть с ним другом. Когда я вышел на прогалину и подошел ближе, Дрон, не оборачиваясь, достал сигарету и протянул назад. Также, не оборачиваясь, чиркнул зажигалкой и дал прикурить. Я затянулся. С полгода не курил, кого с полгода, больше года прошло. Дрон, не спеша, повернулся и посмотрел своим обычным ничего не выражающим взглядом. Светлые волосы, светлые, почти бесцветные глаза, высокий, худощавый. Мимики - ноль, эмоций - ноль, как всегда. Но глаза чуть засветились, вижу, что тоже рад. Докурили одновременно, Дрон, как всегда, все рассчитал.
- Дрон, ты в курсе, что куратор в Форте? - окурок, рассыпая искры, упал в кучу битого кирпича.
- Он меня на тебя и навел, - свой Дрон вдавил каблуком поношенных берцев глубоко в землю.
Интересная картинка получается.
- Так ты не просто по мне соскучился, попутно решил еще и передать весточку с Базы?
В глазах Дрона что-то мелькнуло и на мгновение опустился уголок рта - это он почти смеется в голос.
- Да, Танк, соскучился, - голос без интонаций, единственно говорит как на длинном выдохе. Давно не виделись, отметил, что меня уже раздражает его некогда привычная манера держаться.
- Пошли ко мне, чаю попьем, - я махнул рукой в сторону огородов.
- Не, Танк, светиться мне не надо бы.
- Так ты совсем по делу? Не нравится мне такое начало, как будто не договаривает что-то.
Дрон кивнул и виновато посмотрел на меня, чего за ним не водилось никогда.
- Ты же не думал, что просто так легко уволился и ушел не куда-нибудь, а в Форт?
Блин! Блин! Блин! Невиданный аттракцион, материализация мысли, спешите-не пропустите.
- Соскочить реально? - я в упор посмотрел на Пашку. Тот, не глядя на меня, достал и протянул сложенную бумагу. Развернул. Вот жеж ничего себе. Мобилизационное предписание. Ха, звание указано - капитан.
- Прочитал? Дрон поджег предписание, бумага вспыхнула, но, обжигаясь, я продолжал ее держать и выпустил из рук только черный, рассыпающийся в пепел листок.
- Здесь же сегодня в двадцать четыре ноль-ноль, - Дрон достал из кармана добротной горки маленький целлофановый пакетик, сунул мне в руку и быстрым шагом ушел в сторону учебки Братства. Я раскрыл ладонь, в пакетике тускло поблескивали две звездочки.
Как добежал до дома, откровенно говоря, не помню. Странное ощущение. Сегодня только осознал, что не жалею об увольнении со службы, и сегодня же обрадовался возвращению на службу. Таки шизофрения? Да легко! Внезапная эйфория нехотя отступала, я положил пакетик со звездочками за умывальник, на промасленную тряпицу рядом со стволом. Переоделся в обычные джинсы и кожаную куртку, паспорт уже во внутреннем кармане, туда же сунул повестку, крейсерский опять за низкое голенище сапога. Глянул в зеркало умывальника. Нет. Не так. Неправильный настрой. Я в Дружину иду, плюс встреча с работодателем, тут настороже держаться надо, а не в облаках витать. Зачем я понадобился Дружине? Что хочет заказчик? Нехитрые, но правильные вопросы неумолимо перевели меня в привычное "боевое положение". Теперь в зеркале отражалась хоть и более хмурая морда лица, но, зато, более собранная. Другое дело. Закрыл дом, закрыл ограду и бодрым шагом направился в сторону Красного проспекта.
С Красного свернул так же, не доходя до церкви, обошел шлакоблочные развалины. Там, уже со скучающим видом, курил старый знакомый хмырь. Только одет кардинально отлично от прошлых встреч. Хороший костюм в неброскую полоску, выбрит до синевы, даже каким-то парфюмом несет от бойца. Это даже не приказчик или управляющий. На владельца пары-тройки магазинов на Южном тянет. Или ресторана там же. Часы и туфли соответствуют, прическа, галстука нет, но на шее цепь серебряная почти в палец. Франт направился навстречу, пиджак не застегнут, оружие или кобура не просматриваются. Двигается скованно, видно, что не привык к костюму.
- Наше сотрудничество закончено, здесь Ваше выходное пособие.
Хмырь достал из кармана и передал несколько монет. Я был в "охвате", автоматически взял переданное, но не полностью осознал сказанное. В этом состоянии легко бы мгновенно присел, кувыркнулся в любую сторону, но с логикой не все так гладко. Между тем, представитель бывшего работодателя просто развернулся и зашагал вглубь развалин, я синхронно с ним повернулся и вышел на Красный проспект. "Охват" своеобразная штука, видишь почти на сто восемьдесят градусов, ощущаешь на все триста шестьдесят, но не рефлексивное мышление чуть притормаживает, эмоции тоже где-то далеко. Принудительно вывел себя в обычное состояние, разжал ладонь - пять рублей серебром, очень неслабо. Новость, разумеется, скорее плохая, но вид серебра сам собой поднял настроение и я бодро зашагал через площадь Павших к Центральному отделению Дружины. Или новость не плохая, а очень даже хорошая? Хотя бы потому, что своевременная. Я снова на службе и что-то мне подсказывает, что свободного времени будет не много. Прошел мимо памятника, чуть дальше на каталке сидел калека, перед ним разложенные на клеенке ножи, на вид не плохие. Блин! Я иду в Дружину с ножом. Или у них есть камера хранения? Должна быть, по идее. Минут через пятнадцать узнаю точно. Стадион я обошел слева, всегда пялюсь на высоченные опоры осветителей, как оказываюсь в этих местах. Потом общаги Патруля, свернул на Кривую и вышел к воротам Центрального отделения Дружины.
Справа и слева от крыльца группками курили дружинники, на меня никто даже не глянул. Внутри, за бронированным стеклом, лицом в журнал скучал дежурный, я приложил повестку к стеклу, лейтенант монотонным голосом направил меня на второй этаж в двадцать шестой кабинет. Сразу за дежуркой арка металлоискателя и два бойца в бронниках с автоматами на проходе в левое крыло. Вход в левое крыло забран частой толстенной решеткой, оружейка или хранилище какое. Хотел уже спросить дежурного, но тут сам увидел с десяток деревянных ячеек по левой стене, по эту сторону арки. Положил крейсерский в ячейку, достал ключи из кармана и уставился на них. Дежурный из-за стекла повелительно махнул рукой - мол, клади туда же. Ячейку закрыл на маленький типовой ключ с биркой "4". Металлоискатель удалось пройти с первой попытки, хотя были опасения по поводу серебра.
Дверь в двадцать шестой кабинет, в отличие от других, была металлической, я тихонько постучал по окрашенной поверхности и заглянул внутрь кабинета, как раз полностью услышал слегка раздраженное "входите". Стол располагался справа от входа, хотя логичнее было расположить его слева, солнце светило мне прямо в глаза, в то время как стол хозяина кабинета был в тени полузадернутой шторы. При моем появлении молодой рыжеватый парень быстро убрал увесистую папку в правый ящик стола. Я так и представил, что в том же или нижнем ящике лежит ствол. Неплохо все подобранно - дверь в идеальном секторе, освещение от окна в глаза входящему, я бы тоже стол справа поставил. Стул для посетителя стоял, разумеется, напротив окна.
- Присаживайтесь.
Я положил повестку на стол рядом с табличкой "Старший дознаватель Кузьминок Г.А.", должность была выполнена типографским способом, фамилия и инициалы аккуратно дописаны ручкой. Присел на краешек стула, потом, с легким скрежетом, в два движения, переполз вместе со стулом ближе к правому краю стола, в тень от шторы. Кузьминок Г.А. недовольно покосился на мои маневры.
- Солнце сегодня яркое, - извиняющимся тоном почти пробасил я.
Дознаватель некоторое время покопался в верхнем левом ящике стола, хотя в итоге взял явно верхнюю жиденькую папку, причем на стол положил ее уже раскрытую, чтобы я не увидел, что написано на самой папке. "Рыжий, рыжий, конопатый" - сразу пронеслось в голове, парень выглядел зелено, но замашки у бойца матерые.
- Утесов Максим Александрович? - конопатый вопросительно уставился на меня.
