Литмир - Электронная Библиотека

-Верно, - тихо ответила девушка.

-Ну, так вот... В случае если будет революция... Мужа Вашего, в смысле, будущего мужа... то есть жениха... нынешнего жениха, ну, Вы меня поняли... В общем, есть вероятность, что мужа Вашего арестуют или даже убьют без суда и следствия, - Лаура ахнула во второй раз. - Да, да... да и меня, впрочем, тоже вполне убить могут, и мужиков местных, и даже императора... Потому что революция это, знаете ли... да... - Лаура побледнела. - Но Вас, моя дорогая, - продолжал Главный, - не убьют ни в коем случае и в тюрьму, скорее всего, не посадят. Да, не убьют не посадят... я более чем уверен в этом... я даже могу Вам это гарантировать.

-Почему же Вы так уверены? Вы что ясновидящий?

-Да нет, мадмуазель, нет, - заговорил Главный проникновенно. - Просто Вы иностранка, Вы знатная и богатая... А все хоть малость разбирающиеся в политике люди должны понимать, что если Вас убьют, у Гипербореи не только испортятся взаимоотношения с Вашей страной, но даже более того в глазах мирового сообщества наша страна будет выглядеть местом, где ни за что ни про что убивают иностранных граждан благородного происхождения, да... А уж этого, поверьте мне, никому у нас не хочется... Так-то... Вы иностранная графиня, Вы гражданка другого государства... В общем, это Ваш козырь, конечно... Никто не посмеет Вас и пальцем тронуть. Понимаете?

-Понимаю, - ничегошеньки не поняв, пролепетала несколько ошарашенная его речью девушка.

Покончив с разъяснениями, революционер помолчал немного, вздохнул пару раз, пожаловался на судьбу, попричитал и, попросив у Лауры Альбертовны чуть ли не в десятый раз прощения за доставленные ей неудобства, предложил графине отправиться ко сну. Уставшая от разговора с Главным и всё ещё пребывающая в некотором шоке после посещения подвала, Лаура с радостью приняла это предложение и поспешила в выделенную ей для сна комнату.

В этой комнате оказалось целых две кровати, и поэтому мадмуазель Рейнгольд решила ночевать вместе со своей горничной.

-Знаешь, - сказала Лаура Мишель, когда уже и Жорж и необходимые вещи были перетащены Роджером из экипажа на второй этаж и когда девушки, наконец, остались в комнате одни и начали готовиться ко сну, - после того как я побывала в этом подвале, я, кажется, стала бояться спать одна. И ещё я, по-моему, теперь боюсь темноты.

-Это неудивительно, - заметила служанка и добавила, оценивающе разглядывая пятна от земли на Лаурином платье. - Но знаете ли Вы, мисс, о том, как сильно Вы перепачкали свою одежду.

-Я просто упала, - тоном оправдывающегося человека произнесла Лаура, она в тот момент сидела на кровати в белой ночной рубахе до колен и шерстяной шали, накинутой сверху, и расчёсывала свои длинные и волнистые тёмно каштановые волосы.

-Да, понятно, что просто упали, - горничная продолжала глядеть на платье. - Только вот сегодня Вас в подвале заперли, а завтра-то что будет? Нет, Вы всё-таки задумайтесь над тем, чтобы вернуться домой, пока не поздно. Мы ведь ещё не очень далеко отъехали от границы. И мы можем сейчас переночевать здесь, а завтра утром поехать обратно.

-Нет, Мишель, я же должна выйти замуж, - капризно произнесла графиня, стукнув расчёской по спинке кровати.

Горничная закатила глаза.

-И ничего ещё не произошло такого страшного, из-за чего бы нужно было бы возвращаться назад, - добавила Лаура.

-А то, что Вы просидели почти час за решёткой, это, конечно, не страшно, - ехидно заметила Мишель, резко повернувшись лицом к графине.

-Да, это было неприятно, весьма неприятно и очень страшно, - согласилась мадмуазель Рейнгольд. - Но ведь Василий Никитович всё объяснил нам и извинился передо мной. И хотя его поведение, конечно, непростительно, но всё-таки он сообщил, что всё это была ошибка и что такого больше не повторится.

-Не повторится с ним, так повторится с кем-нибудь ещё. Они тут все в Гиперборее ненормальные, - угрюмо констатировала Мишель и, ещё раз внимательно оглядев перепачканное Лаурино платье, добавила. - Да, это так просто не отстираешь, не отстираешь...

Спустя минут пятнадцать после этого разговора и короткого пересказа Лаурой её беседы с Главным обе девушки, а также Роджер с Жоржем в соседней комнате - все четверо крепко спали в тёплых постелях. А за окнами в это время завывал ветер и снег горстями сыпался с низкого неба, это шумела сырая и беспокойная метель.

Глава 2. Революционеры и крестьяне.

Жаркое солнце на ясном и голубом небе. Оно сияет по-весеннему, одаривая планету своими золотыми лучами. В Гиперборее зима, а когда придёт весна и какой она будет, никому неизвестно. Весна - это всегда новая дорога, новая жизнь. Всегда ли?

Лаура проснулась от яркого солнечного света, брызнувшего ей в глаза, и попыталась понять, где находится. Постель была далеко не такая мягкая, как у молодой графини дома, и потолок над головой совсем не походил на потолок в её комнате. "Где это я?" - подумала девушка и тотчас всё вспомнила. Припомнив то, что её накануне запирали в подвале, Лаура предположила, что, возможно, Мишель была права, когда говорила, что им не стоит ехать в Гиперборею, и советовала поскорее вернуться обратно. "Что если моего жениха, Овруцкого, действительно, убьют революционеры? Что тогда стану делать я? И не лучше ли мне возвратиться домой прямо сейчас? - мысленно спрашивала сама у себя Лаура и сама же отвечала. - Нет. Решительно нет. Стоя на берегу, плавать не научишься. Мало ли какой конфуз может случиться в первый день в незнакомой стране, стоит ли из-за этого всё бросать и уезжать прочь. Да и потом, что же скажут мне маменька с папенькой, если я вернусь к ним сейчас. Они ведь так старались, так старались, подыскивали мне жениха, договаривались обо всём с его родителями. А я вот теперь возьму, всё брошу и уеду! Нет, так поступать не годится! А значит, - уверенным голосом сказала сама себе вслух Лаура, - нужно сначала попробовать найти этого Овруцкого и попытаться сыграть с ним свадьбу. А уж потом будь что будет".

И вот, приведя, в конце концов, в порядок все свои мысли, коих, впрочем, было не так уж и много, девушка спрыгнула с кровати, всунула ноги в свои мягкие домашние туфли и подбежала к окну. На деревенской улице, как воспоминания о ночной метели, лежали холмики рыхлого рассыпчатого снега, и среди снега были разбросаны тёмные домики, огороженные дощатыми заборчиками. Из печных труб во всю валил дым, по дороге перед домом Главного бегала какая-то чёрная собака. Однако графского экипажа на этой дороге почему-то не было, как не было и графских лошадей, и тех чемоданов и коробок с вещами, которые оставались в экипаже на ночь. Удивившись исчезновению своего транспортного средства, Лаура оглядела комнату, в которой находилась. У кровати, на которой госпожа Рейнгольд проспала всю ночь, стоял её личный чемоданчик с самыми нужными вещами и документами. Рядышком был стул, и на его спинке висело Лаурино вчерашнее тёмно-зелёное перепачканное в земле платье. У двери на крючочках, прибитых к стене висели шубы и шапки графини и горничной. А у противоположной стены на другой кровати, закутавшись в одеяло почти с головой спала сама Мишель, под кроватью Мишель валялся в раскрытом виде и небольшой чемоданчик служанки с какими-то её вещами. И всё, больше никаких чемоданов или коробок в комнате не было.

-Мишель, вставай, где все наши вещи и экипаж?! - оценив обстановку, закричала барышня и, подбежав к горничной, начала её трясти.

-Бросьте, госпожа, ещё рано, - пробормотала Мишель, натянув одеяло на голову.

-Как это рано! - воскликнула графиня. - Уже, наверное, часов десять!

-Воскресенье, - буркнула горничная, - не, по воскресеньям я пыль не вытираю, пусть этим Лусьель занимается.

-Да, проснись же ты, наконец! - разозлилась Лаура. - Хватит дрыхнуть! Какая пыль?! Ты вообще помнишь, где мы находимся?!

9
{"b":"617300","o":1}