Нэль плакала, а лес смотрел на нее, огромный и тесный, он не хотел, чтобы она жила и дышала, гнал ее, а идти некуда...

Много времени прошло, прежде чем Нэль обуздала истерику. Актриса свернула новую папиросу для окончательного успокоения и подумала, что нервное расстройство не за горами. Актером вообще быть не легко, а в таких диких условиях, при отсутствии Мастера-Психолога, свихнуться легче легкого.

Мимо бодро прошуршал еж. Это чуть не вызвало новый припадок, но Нэль, разом вспомнив Отче, кобылу и командора, заставила себя цинично пожать плечами и порадоваться (с немалой, впрочем, долей сомнения) тому, что сама жива и не замужем. Что же касается кобылы и командора, то кто их знает, может и живы. Кэдд-потому, что важная шишка, а кобыла потому, что лошадь. Но проверять не стоит, живая собака лучше мертвого льва, а живая Нэль, безусловно, лучше их обоих.

Гул моторов высоко в небе сообщил мыслям Актрисы новое направление-не особенно продуктивное, но как-никак отвлеченное. Думая о том, что сейчас может твориться в цивилизованном мире, Нэль продолжила свой путь. Она свое надолго отплакала, ей теперь снова хорошо. Нет снаряжения? Ну и бог с ним, зато идти легко. Чем питаться? Дорога кормит идущего. А нет спутников-нет размолвок.

И солнце вроде бы опомнилось, грело по-летнему, чего еще желать от жизни...

Нэль шагала бодро, вскоре вышла на проселок, а вот уже и покинутый старателями лагерь виднеется... Старатели-то его покинули, но пустым лагерь не был, крики какие-то доносились, лай собачий... Что за ерунда? Нэль решила все-таки сходить посмотреть. Она опасливо прокралась в поселок, и у самой конторы ей открылась панорама грандиозного сражения.

Пятеро деревенских детишек-родных братьев девочки Саньки-храбро защищали свою добычу от стаи деревенских же собак. Обе стороны несли тяжелые потери, но отступать никто пока не собирался. Нэль свистнула и выстрелила в воздух. Собаки, наученные горьким опытом деревенской жизни, прыснули в разные стороны, дети за ними, но одного ребенка Актриса отловила. Остальные, не желая оставлять товарища, остановились. Нэль долго убеждала маленьких аборигенов расслабиться и не бояться, а когда это удалось-долго расспрашивала детей о последних событиях. А потом долго собирала в единое целое разрозненные сведения.

Получалось следующее. Во-первых: новое правительство оказалось куда как хозяйственнее старого. И на разные ответственные посты теперь назначались тоже хозяйственные, а зачастую даже деятельные и умные индивиды. И вот, по всей видимости, одному такому умному, деятельному и хозяйственному индивиду, ответственному за частный сектор добычи ценных металлов, показался странным таинственный мор, постигающий конвой в одном и том же районе. Легкий на подъем, этот замечательный работник немедленно отрядил карательную экспедицию в лесные поселки, жители которых попали под подозрение в первую очередь. Столкнувшись с решительным отпором, начальник экспедиции предложил переговоры, в ходе которых обе стороны обогатились чрезвычайно ценной информацией. Здесь начинается во-вторых: начальник экспедиции узрел истинного виновника повального падежа караванов, а староста неожиданно открыл замечательный способ накормить свою деревню, тем более что восточный офицер, расслабившись за гостеприимным столом, дал понять, куда сбывать награбленное. Дальнейшие события: селяне выходят на тропу войны, примерно в это же время (это уже в-третьих, поскольку впрямую касается самой Нэль) так вот, в это же время на город командора обрушивается карательная мощь... видимо, того же Министерства. Не совсем все понятно, как они справились с Кэддом? Но ведь справились же... Бог с ними, может бетоном они его сверху залили, или еще какую хитрость выдумали. Это мелочи. А главное-вариант с контрабандистами отпадает. Ну и что теперь? Коня украсть? Нэль было снова занервничала, но присутствие сельских детей обязывало держать себя в руках. Она поблагодарила детей за новости, поделилась с ними табаком, получив взамен часть их неаппетитной, но съедобной добычи, после чего, довольные друг другом, они распрощались.

Снова одна. Совсем.

Цыганки, с которыми Фишка приехала промышлять в Златоречецу, снимали комнату на дальней окраине города. Тай не решилась напрашиваться к ним на ночлег, тем более, что Фишка, знающая город довольно хорошо, обещала ее куда-нибудь устроить. Цыганки, переговорив с Фишкой, отправились ночевать, а лали побрели по ярко освещенным улицам курорта. Шли молча, с удивлением и радостью разглядывая друг друга.

- Жив твой котик?-наконец спросила Тай.

- Ну! Такой здоровый стал-во!-Фишка развела руки, словно намереваясь обнять афишную тумбу.

- Он там с ромнами.

- Где?

- Ну, с бабами этими.

Они прошли еще несколько метров и оказались перед открытой забегаловкой-десяток столиков под зонтиками, пара кадушек с пальмами и маленькое здание кухни.

- Зайдем?-предложила Танцовщица.

- Денег много?

- О чем речь? Я спляшу, ты погадаешь.

Хилихай фыркнула и плюхнулась за ближайший столик. Молоденькая официантка долго с подозрением рассматривала странную пару, прежде чем решилась подойти. Фишка заметила ее колебания и небрежно стянула с головы пеструю косынку. Чистенькие рыжие кудряшки рассыпались по плечам, и картина волшебно преобразилась-вместо двух подозрительных, похожих на цыганок девиц с кучей наверняка краденого барахла, за столиком оказались две стильные хиппушки с рюкзаками. Отбросив колебания, официантка направилась принимать заказ.

- Дикие люди,- заметила Фишка, похрустывая салатом, и вне всякой логики добавила:

- А тут землетрясение было.

- И все одичали?

- Ага. А некоторые померли.

- Печально. Слушай, расскажи вообще, что здесь происходит.

- Чего, в лесу жила?

Тай вкратце поведала о своих приключениях. В ответ Фишка порадовала ее сообщением о том, что после окончательной победы Востока наступил мир, и этот мир мало чем отличается от довоенного. Дискриминация ощутима, но на улицах уже никого не ловят, ну разве что попадется пьяный солдат в увольнении, тут уж надо бежать, сторожа заступаться не станут. А так жить можно, по сути дела и раньше не больно жаловали. Ходят, правда, слухи, что геноцид просто приостановлен на время, а потом начнется снова. Но это слухи.

Тай покачала головой. Слухи просто так не рождаются, вот Нэль бы разобралась, откуда звон, и стоит ли ему придавать значение.

- Жива ли она?-вслух проговорила Тай.

- Не знаю,- ответила Фишка, поняв, о ком идет речь.-Может да, а может и нет. Ты бы ее видела тогда. Другой бы кто помер... Слушай, а ты-то как тогда выкрутилась?

Тай рассказала. Они пришли к выводу, что разминулись от силы часа на три, и может и не разминулись бы, если б Фишка осталась сидеть дома, а то ведь она побежала в город, где встретила цыган и решила уходить с ними. Она рассудила, что Тай и Нэль если и объявятся, то все равно будут искать у цыган своих детей.

- Так ты их нашла?-уточнила Тай.

- А чего их искать, они, вроде не терялись. Я их всех забрала к нам, баро пополнению только рад. Наши ведь на землю сели, это мы просто гадать сюда приехали. А так мы в деревне живем, туда, к Западу ближе. Там такой городишко, Новосельск, а под ним дачи раньше были. Теперь там все развалилось, ну мы и заняли, отстроили и живем...

Продолжения не последовало, как и ответной реплики. Лали молча углубились в свои тарелки. Тай думала о том, что Фишка выросла, стала совсем взрослая и чужая. Да, она больше цыганка, чем лали. Вряд ли стоит заводить разговор о новой Семье Чылэ. Тем более, после такого ясного намека на обретенное наконец-то цыганское счастье. Ну что ж...

- Выпить будешь?-спросила Тай.

- Будешь,- охотно согласилась Фишка.-А что тут есть?

- Давай на усмотрение официантки. На побережье, в принципе, без разницы. Тут все из одной бочки.

Тай кликнула официантку, и через несколько минут столик украсился стеклянным кувшином и парой стаканов.