Осторожно, чтобы не сорваться вниз, они обогнули скалу, выйдя к небольшой ложбине.

Амени заметил в скале щель. Подойдя поближе, он увидел большой плоский камень, закрывавший вход в пещеру. В щель можно было протиснуться. Он заглянул внутрь. Пещера оказалась глубокой. Вход аккуратно обтесан ровной аркой. Ступеньки опускались в темноту.

– Стой! – испуганно замахал руками Паитси. – Смотри! – Он указывал дрожащим пальцем на надписи, теснившиеся ровными рядами над таинственным входом. Амени не смог ничего прочитать, так, как знаки были ему неведомы.

– Странное письмо.

– Язык Иккуу.

– У них своя письменность?

– Легенда гласит, что люди Иккуу были слугами у белокожих богов, сошедших со звезд. Раньше воины Иккуу охраняли золотую пирамиду, которую белолицые боги возвели где-то здесь в горах. За преданную службу они научили Иккуу письменности.

– Я слышал о золотой пирамиде. Но это – сказка, – пожал плечами Амени.

– Нет! – Паитси стал серьезным. – Она существует. Охотники рассказывали, что иногда на рассвете, ее видно. От нее исходит такое яркое сияние, что можно ослепнуть. Но найти место, где стоит пирамида – невозможно. Многие пытались отыскать хоть какой-то след – все напрасно. Белолицые боги, покидая землю, сотворили такие сильные заклинания, что можно годами ходить возле золотой пирамиды и не заметить ее.

Сказка красивая, но Амени не особо в нее верил. Он спросил у Хуто:

– Ты видел свет от золотой пирамиды?

– Сейчас она меня меньше всего интересует, – ответил охотник и обратился к Паитси: – Ты хоть примерно можешь разобрать, что тут начертано.

Сын вождя сосредоточенно пробежался по строкам замысловатых иероглифов, затем неуверенно произнес:

– Какое-то заклинание, грозящее мучительной смертью и не успокоению души каждому, кто нарушит покой спящих, тех, кто охраняет путь в вечность.

– Спящие? – Амени призадумался и указал на вход в пещеру. – Наверное, там склеп. Иккуу хоронили здесь своих родственников.

Их размышление прервал рык зверя. Он был где-то очень близко. Не помня себя от страха, Амени нырнул в пещеру, совсем забыв о проклятье. Он покатился вниз по ступенькам, хорошо хоть лестница оказалась короткой. Сверху на него рухнул перепуганный Паитси. За ним Хуто. Они затаились. Темно. Пахнуло могильной сыростью. Луч падал только из щели над входом. На мгновение что-то огромное заслонило свет.

Хуто знаком показал, что надо уходить глубже. Охотники, ощупывая шершавые стены, поползли вглубь пещеры. Неожиданно Амени наткнулся на факел, валявшийся на полу. Обыкновенная палка, на конце которой намотана просмоленная пакля. Паитси чиркнул кремнем и кое-как раздул огонь. Легкие наполнились едким дымом, но немного погодя возник язычок пламени.

Пещера оказалась узкой и длинной, даже не пещера, а каменный коридор с низкими сводами. Выхода не было видно. Охотники прошли дальше и наткнулись на огромный вытянутый плоский камень в два локтя высотой. Камень лежал посредине, загораживая дорогу. Сбоку оставались узкие проходы так, что можно было кое-как протиснуться. Перед камнем валялось множество пустых керамических сосудов.

– Напоминает алтарь, – Амени осветил плоскую поверхность.

– Скорее всего, стол для бальзамирования, – предположил Хуто.

Дальше коридор расширился. Справа и слева в стенах были выдолблены ниши, в которых покоились большие деревянные саркофаги.

– Вот и спящие, – с дрожью в голосе произнес Паитси.

– Для человека слишком большие гробы, – усомнился Хуто.

Действительно, в одном таком саркофаге можно было положить трех человек. Амени подошел к одному из них и осветил факелом почерневшие от времени доски, покрытые вязью иероглифов. Хуто нащупал щель, поддел наконечником копья и сдвинул крышку саркофага.

Паитси взвизгнул, упал на колени и зашептал заклинания. Амени с Хуто заглянули внутрь и тут же в ужасе отпрянули назад. Они увидели во чреве гроба оскаленный череп льва, обтянутый полуистлевшей кожей в обрамлении грязных пучков волос, когда-то служивших гривой. Тело самого зверя вытянуто и перевязано множеством узких бинтов.

– Старый Мериамос мне рассказывал, что на севере раньше так хоронили священных быков Аписов, – не своим голосом произнес Амени.

– Да, – кивнул Хуто, – некоторые племена тоже самое делают с умершими собаками и кошками. – Он посмотрел, на Паитси, который продолжал усердно молиться. – Нечего тут задерживаться. Надо найти выход.

В конце коридора несколько ступеней поднимались вверх и упирались в глухую стену. Хуто внимательно осмотрел каждый выступ и сделал вывод, что это и есть – выход, только он завален большим камнем. Охотники втроем навалились. Сверху посыпался песок. Каменная дверь нехотя сдвинулась с места и с грохотом рухнула куда-то вниз. Дневной свет на мгновение ослепил охотников.

Они стояли на краю огромной ямы в виде воронки. Посредине торчал почерневший деревянный столб. Сначала охотники подумали, что дно ямы устилали большие круглые булыжники, но когда спустились ниже, то с ужасом обнаружили, что это не камни, а человеческие черепа. Тут же валялось множество побелевших костей.

– А это что за место? – произнес Амени, чувствуя, как волосы на теле встают дыбом от ужаса.

– Веревка, – Хуто нагнулся и подобрал кусок толстого волосяного каната. Один конец обвивал столб. – Здесь привязывали пленников, преподнося их в жертву. Жрецы совершали над ними обряды, а лев спокойно ждал, наблюдая сверху, когда они закончат, и разрешат ему сожрать человека. – Хуто показал вверх, где над ними нависала скала.

Все невольно проследили взглядом и замерли на месте. Со скалы на них глядело огромное рыжее чудовище. Амени видел львов в зверинцах Бухена и на Острове Слонов, но он не мог предполагать, что львы бывают такие громадные. Холодные желтые глаза зверя внимательно наблюдали за людьми. Благодаря густой рыжей, с черными клочьями гривы, он казался еще огромнее.

Никто не смел пошевелиться. Зверь как будто их загипнотизировал. Амени хотел бежать, но не мог двинуть ногой. Внутри все похолодело. Дыхание перехватило.

– Спокойно! – привел его в чувства твердый голос Хуто. – Он на нас не нападет. Думает, что мы совершаем обряд жертвоприношения. Ждет, когда привяжем жертву к столбу и попросим его отведать угощения.

– И что теперь? – Амени бросило в жар. Он впервые смотрел в глаза смерти и совсем не хотел с ней встречаться.

Вместо ответа, Хуто набросился на Паитси и повалил его на землю лицом вниз.

– Вяжи его за ногу! – закричал он.

Амени вышел из оцепенения. Ничего не соображая, он схватил веревку и затянул прочный тугой узел на черной ноге Паитси. Тот поздно сообразил, что с ним намереваются делать. Он истошно завопил и принялся лягаться.

Хуто схватил Амени под руку, и вместе они выскочил из ямы. Охотники затаились за камнями, за которыми когда-то прятались жрецы, наблюдая, как лев терзает жертву. Паитси продолжал истошно вопить. Он пытался вылезти из ямы, но веревка не давала ему. Развязать узел у него не получалось – руки дрожали, и пальцы не слушались. Он дергал привязь, так что столб качался.

Охотники снова посмотрели наверх. Зверь исчез. Хуто больно сжал плечо юноши.

– Приди в себя! – сквозь зубы прохрипел он.

– Я в порядке! – ответил не своим голосом Амени, пытаясь унять дрожь в руках. Вопли Паитси заставляли тело покрываться мурашками.

– Вспомни всему, чему я тебя учил, – продолжал приводить его в чувства Хуто, все сильнее сжимая плечо. – Проползи справа и затаись. Когда я выстрелю, выскакивай и вонзи копье ему прямо в сердце. Если ты не сможешь этого сделать, мы все втроем погибнем. Все зависит только от тебя.

– Я понял, – ответил Амени, хотя, на самом деле слабо соображал, о чем ему толкует Хуто. Слова пробивались, как сквозь стену.

Еле преодолевая страх, он на четвереньках пополз в указанном направлении, волоча за собой копье. Острые камни раздирали колени и локти до крови, но Амени совсем не чувствовал боли. Наконец он на месте. Все плыло перед глазами. Уши закладывало от криков Паитси. Сердце билось так, что казалось это не сердце, а земля вздрагивает. Пот заливал глаза, хотя было совсем не жарко.