Не чувствуя усталости, беглецы устремились в лабиринты Нижнего города. Когда приближались к крепостным воротам, то услышали стук тревожных колотушек на сторожевых башнях.

– Сейчас закроют все ворота, – с горечью произнес повелитель.

– Все, но не эти, – возразил Фазарука. – Видишь, синий платок на копье стражника? Это мои воины разоружили охрану. За стеной нас ждут свежие кони.

Отряд всадников без устали мчался мимо унылых лысых холмов. Лишь изредка останавливались на короткий отдых, и вновь гнали лошадей. Пена клочьями летела от ноздрей скакунов. Ветер слепил глаза. Позади клубилась желтая пыль.

Наконец вдали показались неприступные стены Хаттусы.

Суппилулиума увидел, как к воротам Лабарны неторопливо подкатывали колесницы. Следом брели уставшие копьеносцы.

– Посланники Арнуванды, – крикнул он своим спутникам. – Мы должны их опередить. Проскочим через Львиные ворота.

Всадники влетели в город. Прохожие шарахались в стороны из-под копыт разгоряченных скакунов. Спрыгнув с коня у Южной цитадели, Суппилулиума взлетел по ступеням халентувы. Радостный Иссихасса выбежал навстречу. От него исходил запах жареного мяса и крепкого вина. По всему видно: он неплохо проводил время в отсутствии Суппилулиумы. Распорядитель работ готов был рассыпаться в приветствиях, выразить свою любовь и уважение к повелителю. Но тот не дал ему рта раскрыть. Кинул на ходу:

– Встречай гостей!

Иссихасса пожал плечами. Тут же ему доложили о прибытии посланников великого властителя, солнцеподобного лабарны Арнуванды. Иссихасса отдал распоряжение провести гостей в дом телепурия. В халентуве еще велись строительные работы.

Тяжелой уверенной поступью вошли два тысячника лабарны в золоченых латах. Синие шерстяные плащи покрывали их плечи и спины. Высокие гребни из конских волос колыхались в такт шагов на блестящих медных шлемах. В правой руке каждый держал кинжал рукояткой вверх с изображением льва, в левой глиняную табличку, испещренную хеттскими иероглифами. Сзади, низко опустив голову, плелся Цула.

– Мир тебе! – поздоровались они с Иссихассой.

– Хранят вас Боги! – Ответил тот. – С чем пожаловали?

–Мы тысячники войска Таккеха, непобедимой армии солнцеподобного лабарны Арнуванды. Прибыли от его имени к телепурию города Хаттуса.

– Иссихасса, телепурий города Хаттуса перед вами.

– Прочти и выполни. – С этими словами тысячники протянули ему глиняные таблички.

Иссихасса принял таблички с учтивым поклоном, но прочитать не смог. Из-за приличного количества выпитого вина, иероглифы плясали перед глазами и двоились. Он только смог как следует разглядеть печать под текстом. В глине вытеснено изображение лабарны с калмусом в руке, вокруг надпись: «Великое Солнце Арнуванда». Иссихасса подозвал писца. Тот, так же учтиво, с легким поклоном взял таблички и прочитал:

«Гнусному предателю и бывшему моему чашнику, Иссихассе.

Не смотря на родство со мной и принадлежность к «Великому Роду», ты жирная свинья, заслуживаешь за свое предательство самой страшной земной кары и проклятие Богов. Но у тебя есть шанс избежать страшной участи. Я приказываю: снять с себя полномочия телепурия и сдать город моим посланникам. Все войско, находящееся в городе разоружить и распустить. Взять под стражу изменника Фазаруку и казнить на месте. Выполнив эти условия, ты будешь прощен. Я на время забуду твою подлую измену».

Иссихасса смиренно улыбался, но ничего не понимал. Его мозг отказывался вникнуть в суть услышанного. Он решил потянуть время: Суппилулиума сам во всем разберется.

– Может быть дорогим гостям угодно выпить хорошего вина и помыться с дороги? Вы, наверное, очень устали.

– У нас будет достаточно времени, чтобы вымыться и выпить все вино, которое ты заготовил. Мы с сегодняшнего дня хозяева Хаттусы, – засмеялись тысячники Арнуванды. – Скорее пошил стражу за Фазарукой. Пусть его свяжут и приволокут сюда.

– Зачем спешить? Он никуда не денется, – попытался вилять Иссихасса. Он не мог понять, как можно арестовать Фазаруку по приказу Арнуванды. Суппилулиума не даст этого сделать. Иссихасса пожал плечами. – Как я могу разоружить войско? Тем более казнить Фазаруку? Меня побьют палками.

– Передай всем бунтарям, что в Цапланде находится под стражей Суппилулиума. Если город не подчинится – он будет казнен. Его мешедь Цула подтвердит наши слова.

– А я могу их опровергнуть, – Суппилулиума вошел в зал в сопровождении Фазаруки. Лицо его выглядело свежим после ледяной воды. Чистая белоснежная хубика мягко шелестела. Вид был такой, как будто он никуда не езди, не проскакал огромный путь, загоняя лошадей, а все это время отдыхал в саду халентувы.

Цула не мог понять: сон это или явь? Он протер глаза. Явь! Обезумив от радости, великан схватил обоих посланников за шиворот и так тряхнул их, что великолепные шлемы слетели с голов. Кинул тысячников на пол и закричал:

– На колени перед повелителем! Теперь вы убедились, грязные шакалы, что перед вами сын Бога Грозы?

Изумленные и до смерти перепуганные посланники беспрекословно подчинились.

– Ну что, жалкие прихвостни Арнуванды, какую смерть вы предпочитаете? – с издевкой спросил Суппилулиума.

– Повелитель! – зарычал в негодовании Цула. – Они издевались надо мной всю дорогу… Мне не давали пить. Говорили, что все равно я скоро умру. Если б ты слышал, какими словами они поносили тебя…. Я вынужден был молчать и выслушивать их шутки. Разреши мне погладить их палкой, а затем искупать в сточной канаве.

Посланники на четвереньках подползли к Суппилулиуме и лобызали носки остроносых башмаков. Жалобными голосами молили о пощаде.

– Прочь! – рассвирепел Суппилулиума. – Что я вижу! Или глаза меня обманывают? Тысячники великой Хатти из грозного войска Таккеха скулят, словно побитые собаки. Воистину: Арнуванда подбирает мешедей себе подобных.

Тысячники испуганно отпрянули, но остались стоять на коленях. Повелитель продолжал:

– Нет, вы не собаки. Собаки хотя бы огрызаются, когда их бьют. Не ослы, – у ослов гордости больше, чем у вас. Быть вам козлами. Цула, отбери у них кинжалы войска Таккеха. Они не достойны жезлов военачальников. Пусть снимут с них латы, а наденут козлиные шкуры и палками гонят по городу до сточной канавы.

– Будет исполнено, – довольно ухмыльнулся Цула.

Посланники взмолились, но их уже волокли из зала.

Суппилулиума устало опустился на стул и закрыл глаза. Напряжение последних дней разом навалились на него. Он еле сдержался, чтоб тут же не уснуть.

– Повелитель! – Фазарука вывел его из забытья. – Будут какие-нибудь приказания?

– К вечеру собрать всех надежных людей. Будем держать совет.

– Готовимся к сражению?

– Чего я не хочу, так это братоубийственной войны. Когда два ястреба дерутся, ворона таскает яйца из их гнезд.

– Великий, у меня есть дерзкая мысль.

– Говори.

– Я могу проникнуть в Цапланду с несколькими верными смелыми воинами. Мы постараемся убить Арнуванду.

– А потом?

– Пусть меня казнят. Я возьму всю вину на себя. После смерти Арнуванды вся власть перейдет к тебе.

– Что ты предлагаешь – смело, но неразумно. К лабарне сейчас не подступиться. После нашего побега жестоко накажут стражников, в пример остальным. Теперь даже мышь в халентуву не проскочит. Предположим, тебе удастся вонзить кинжал в сердце Арнуванды. Что потом скажет панкус? Один из моих приближенных убил лабарну. «Великий Род» разом завопит, что я попрал священный закон Телепину, и потребуют моего изгнания или даже смерти. На трон лабарны будет посажен какой-нибудь незаконный сын моего отца лабарны Тудхалии. Таких дураков он, в свое время, наплодил по всей Хатти с десяток – это точно. У власти станет новый лабарна не способный не то, что страной управлять, а даже грамотно читать. «Великий Род», пользуясь своим божественным происхождением, растаскает без того тощую государственную казну. Представь только осла на троне. Он будет делать все, что ему скажут сильнейшие из «Великого рода». Закрутятся интриги. Неминуемо прольется кровь.