Гарри сделал еще один шаг назад. Мелькнула ужасная мысль: что, если он захлопнет дверь?

— Дамблдор не просто руководит этой школой, он фанат своего дела. Для него понятия «причинять боль» и «доставлять удовольствие» синонимы. Ни один психиатр не возьмется за этот случай добровольно. Придется привязывать его к креслу и заставлять слушать. Ты хочешь связаться с психом, Гарри, ты понимаешь это? Если ему придет в голову, что твоя смерть доставит тебе удовольствие или пойдет на пользу, он убьет тебя, не моргнув и глазом. Ты понимаешь это?

Гарри был близок к тому, чтобы захлопнуть дверь.

— Впрочем, как знаешь, — мистер Малфой усмехнулся. — Я предупредил тебя. Твоей крови на моих руках не будет.

Когда он вышел из комнаты Гарри, тот еще долго стоял на ледяном кафельном полу ванной. В комнате свистел ветер. По привычке Гарри проветривал ее перед сном.

Ему было страшно. Он хотел собрать вещи и сбежать через окно. Потом решил, что дождется следующего дня. Потом потоптался в ванной еще немного, умылся и посмотрел на себя в зеркало. Шрам на лбу выделялся на фоне побледневшей кожи. Кривой росчерк. Неужели его оставил Дамблдор? Не пожалел даже маленького ребенка?

— Чертов фанатик, — прошептал Гарри.

Он вспомнил помешанных на порядке Дурслей. Эти хотя бы не калечили детей.

Потом у него в голове родился план. Засыпая, он пообещал себе, что никому о нем не расскажет на случай, если план провалится.

***

Каникулы в доме Малфоев прошли вовсе не так, как представлял себе Гарри.

Повсюду сновала прислуга. Скрыться от нее невозможно было даже в собственной комнате, хотя Гарри неоднократно просил не мыть пол трижды. Его просьбы игнорировались с вежливостью фирменной английской прислуги.

Ели меньше, чем в Шмогвартсе. Гарри вспомнил приветственный обед. Да, там было много блюд, красивая сервировка, дорогие напитки. Теперь ему по утрам подавали овсяную кашу, яйцо и стакан чая. Чай был свежим, в остальном стряпня не отличалась от той, что творила на кухне тетя Петунья. Возможно, в этой было меньше масла.

Днем мистера Малфоя не было дома, но дом от этого не пустел и продолжал жить своей жизнью. Постоянно перекладывали какие-то бумаги, вещи, тарелки. Гарри не мог поверить, что здесь живет всего три человека.

Драко игнорировал происходящее, проводя большую часть времени в саду. Вечером он молча приходил в комнату Гарри, закрывал ее на тонкую задвижку и рассказывал, что они будут делать. По будничному тону и спокойному выражению лица Гарри понимал, что Малфой не делает из происходящего большого события. Они трахаются — тоже мне событие.

Фантазия, с которой Драко подходил к процессу, подсказывала, что он решал все в последний момент. Когда использованная резинка опускалась в мусорное ведро ванной, Драко уходил, и Гарри тут же засыпал. Следующим вечером все повторялось.

За день до возвращения в Шмогвартс Драко принес графин и пару бокалов. Лед, по его словам, не поместился в руках.

— Хотел с тобой кое-что обсудить, — сказал Драко.

Гарри не хотел ничего обсуждать и подозревал, что младший из Малфоев пришел за тем же, за чем в первый вечер пришел старший.

— Ты ведь собираешься вернуться туда, да? — спросил для начала Драко.

— Собираюсь, — угрюмо ответил Гарри.

— Вот и хорошо, — Драко выпил первый бокал залпом. Наливал он мало, так что это был сомнительный подвиг.

— Отец, похоже, не разделяет твоего энтузиазма.

— Нет у меня никакого энтузиазма, — ответил Драко, — но мне тоже интересно.

— Интересно?

— Конечно. Как этот козел попытается вытурить тебя?

— Разве он там не директор?

— Директор. Но он же обставил все так, будто оберегает тебя, верно? Так что ему придется извернуться, чтобы тебя вытурить. Что он придумает? Даст невыполнимое задание?

— Подошлет кого-нибудь ночью, делов-то, — пожал плечами Гарри.

— Думаешь, такое очевидное убийство никого не наведет на ненужные мысли? Нет, он не будет действовать так грубо, вот мне и интересно.

— Садист не будет действовать грубо? Что-то новенькое.

— Если бы он был полным отморозком, которым рисует его отец, никто бы не отдавал ему детей. Да, он двинутый, зато с воображением. Разве тебе не интересно посмотреть, какую свинью он тебе подложит?

— Не особенно, — ответил Гарри. Миллионы, которые еще неделю назад были так близко, ускользали из рук.

— Я хотел тебе предложить кое-что, — Драко выпил еще один неполный бокал. — Ты же читал правила Шмогвартса, так?

— Читал.

— Вот и хорошо, — тон Драко не предвещал ничего хорошего. — Я предлагаю тебе стать моим нижним.

Гарри выхватил бутылку из рук Драко и сделал пару глотков из горла. Он хорошо помнил правила Шмогвартса. Их писал шизофреник с большим стажем. Среди прочего там был особый перечень пунктов для «сложившихся пар», изложенный «с целью укрепления созданных в стенах Академии отношений». Гарри понял, что предлагает Драко. Если МакГонагалл или даже самому Дамблдору приспичит дать Гарри самоубийственное задание или такое задание, которое Гарри физически не сможет выполнить, Драко может отменить его. По правилам, которые написал сам Дамблдор, с целью укрепления и для прочей дребедени.

— Он не купится, — тоном специалиста ответил Гарри и сделал еще пару глотков.

— Ему и не надо, — ответил Драко, выхватывая бутылку. — Он не должен «покупаться». В правилах нет ни слова о том, насколько достоверными должны выглядеть со стороны подобные отношений. Ошейник и уведомление декана — вот и весь список условий.

— Ошейник? — Гарри зло посмотрел на Драко.

— Ты можешь не носить его, — Драко рассмеялся, — в правилах об этом ни слова. Он просто должен существовать.

— Выглядит слишком просто, — не поверил Гарри.

— О, уверяю тебя, для подлинного тематика это совсем не так просто, но ты ведь всего лишь хочешь обломать Дамблдора. Я тоже. Он издевается над системой, почему же не можем мы?

— В правилах написано, что разрыв подобных отношений вернет участникам статус обычных студентов, — вслух подумал Гарри. — Значит, если тебе приспичит, ты можешь сказать, что отказываешься, и тогда я снова буду под угрозой невыполнимых заданий. Удобно, ничего не скажешь.

— Эй, — Драко неожиданно пересел, оказавшись напротив Гарри, — хватит видеть везде подвох. Я не предлагаю тебе ошейник по-настоящему. Это будет просто игра.

— Мастер Холод такую игру не одобрит, — Гарри хватался за последнюю соломинку. Он кожей чувствовал, что в происходящем таится чудовищный подвох, но затуманенный алкоголем мозг отказывался найти его.

— Кто спрашивает мнение мастера Холода?

— Твой отец!

Драко отступил, встал с кровати и пошел к окну. Вид у него был такой, будто он собирается выброситься.

— В чем на самом деле ты сомневаешься?

— Я не сомневаюсь, — соврал Гарри. Он и сам хотел бы найти ответ на этот вопрос.

— Это реальный шанс обыграть Дамблдора в его же Академии. Разве нет? Он хочет сказать нам, что он решает, как мы можем себя вести, а как — нет. Хочет держать нас на коротком поводке. Шаг влево, шаг вправо — компромат.

— Дело не в Дамблдоре, — ответил Гарри. — Просто я не… я не смогу.

— Не сможешь вписать свое имя в перечень, который увидят мастер Холод и директор? Глупость какая.

— Нет, — Гарри стало жарко, — я не смогу произнести это.

— Ах, это, — Драко нехорошо улыбнулся. — Не сможешь обращаться ко мне, как к верхнему. На кону целое состояние, а ты не сможешь выдавить из себя «сэр»? С Холодом у тебя таких проблем не возникло. Не сходится, Поттер.

— Я не… — он не договорил и выбежал в ванную, захлопнув за собой дверь. Замка не было. Людям не пришло в голову, что в комнате, рассчитанной на одного человека, понадобится дополнительный замок в ванную.

Он подошел к зеркалу и посмотрел на себя. Хотя ему было так жарко, что хотелось раздеться, он выглядел бледнее обычного. Взгляд зацепился за очки, Гарри сорвал их с лица и бросил в раковину.