— Боэтия, — пояснил бодрый голос второго советника. — Принц-Мститель. Принц Воинов. Принц Полей.

— Или Принцесса интриг и свержения власти, — несколько ехидно вспомнил правитель Винтерхолда.

Адрил Арано позволил себе усмешку.

— Не думал, что ты настолько хорошо разбираешься в нашей вере, ярл Корир.

Ярл… Первое мгновение Корир впал в смятение, не знал, что ответить, как себя дальше вести. Затем мужчина успокоился, ведь зачем данмеру причинять ему какой-либо вред? Но только… неспроста тёмный эльф на это внимание обратил. Чего он хочет?

— У меня есть… друзья среди данмеров.

Пока нужно держаться непринуждённо, не акцентировать внимание на титулах и положение в обществе. Не поднимать тему расовых вопросов или политики. Редоранцы не любят Империю, на это ещё капитан Велет намекнул, а Буревестника они по понятным причинам уж точно не жаловали. Стоит разговору зайти не туда — посыпятся взаимные упрёки, отношения испортятся — а им втроём ещё зимовать здесь.

— Кто-то из твоих доверенных лиц, вернее сказать?

— Это имеет большое значение?

— Нет, — данмер вновь усмехнулся. — Конечно же, нет. Впрочем, я и позвал тебя не ради того, чтобы читать проповеди — с этим старейшина Отрелот лучше меня справится. Ты и твои друзья уже хорошо помогли Вороньей Скале, да и тебе по нескольким вопросам я уж точно могу доверять. Скажи, ты много знаешь о Великих Домах Морровинда?

Ходит вокруг да около. Пока не говорит ничего конкретного. Но и не бросается какими-либо обвинениями. Чего от тёмного эльфа ждать, норд даже предположить не мог.

— Ближе к делу, — попросил ярл.

— Хорошо. Для начала, немного просвещу тебя. Мы, Дом Редоран, с некоторых пор сосредоточили в своих руках основную власть в Морровинде — просто потому что больше некому было. Империя нас, считай, бросила, Дом Индорил лежал в руинах после Кризиса Обливиона и Красного Года, Дом Телванни всегда держался особняком, а Дом Хлаалу… эти в принципе всегда думали только о собственной выгоде. Спрятались от неприятностей, решили переждать, пока всё уляжется — только, думаю, они даже предположить не могли, что наш народ их возненавидит за связь с Империей. Соответственно, потеря власти их совсем не устраивала, и они захотели это как-то исправлять. Один из них решил заняться этим в Вороньей Скале, и делал это он, как Хлаалу умеют: сыпал деньгами, раздавал всем богатые подарки. В итоге, как видишь, у него ничего не вышло, его схватили и казнили по личному распоряжению советника Морвейна. Теперь у меня есть сведения, что его родичи очень сильно хотят мести и готовят покушение.

Теперь усмешку позволил себе Корир. А на что эти данмеры рассчитывали? Что им руку пожмут и с вежливой улыбкой извиняться, дескать, «простите, недоразумение вышло»?

— И вы предпочли забыть об этом на столько лет, и даже заключить с родичами этого казнённого видимость мира не пытались?

Лицо Адрила Арано перекосилось от злобы. Свет свечей начал странно колебаться, тени жутко играли на лице данмера, подчёркивали каждую складку на коже, а глаза, казалось, вот-вот загорятся настоящим огнём.

— Хлаалу вероломны. Они улыбаются тебе, пожимают руку, а в другой держат кинжал, который вонзят тебе в спину. Да, они быстрее всех приняли имперские законы, но им это было нужно, чтобы больше выгоды для себя получить. Будь моя воля, я бы каждому из них бы голову мечом снёс.

— А потом тебе бы снесли голову родичи тех, кого ты убил. Возмездие всегда приходит к убийцам — неважно, после скольких лет и от чьих рук.

Второй Советник немного смягчился. Добрый знак — не придётся продолжать перепалку, сталкивать свои жизненные позиции и просто обычаи двух народов.

— Возможно, твоя правда, — бросил он. — Но пойми меня: Ллерил Морвейн — мой лучший друг. И я не хочу однажды найти его умершим иначе, чем от старости.

Хотелось равнодушно качнуть плечами, похвалить за преданность — однако норд чувствовал с этими двумя данмерами какое-то сходство. Блёнвенн готова была поступить так же, сделала бы всё, чтобы вычислить засевших в Винтерхолде Братьев Бури, чтобы отыскать логово Галмара — и делала всё, что могла, лишь бы защитить его, правителя Винтерхолда, человека, которого она называет «мой ярл» (пусть исключительно на людях, лишь соблюдая приличия) с настоящей преданностью в глазах.

— Хорошо. И чего ты хочешь от меня?

— Помоги мне найти убийц.

Впутываться в данмерские интриги без веской причины Корир не собирался.

— Ты много знаешь о Винтерхолде?

Второй Советник впал в некое замешательство, не понимал, к чему клонит собеседник, но и грубить не хотел — явно чтобы не вспугнуть союзника.

— У вас там Коллегия магов стоит, — почти что наугад, неуверенно ответил Адрил Арано.

— Это не самая существенная деталь в нашем разговоре.

Норд пытался оставаться спокойным и хладнокровным, не показывать своих эмоций. Тёмный эльф хочет заключить сделку — так пусть назовёт её условия. И пусть они будут хоть сколько-то выгодны обеим сторонам, а не только редоранским советникам.

— Я слышал, ты поддерживаешь Ульфрика Буревестника.

— Ульфрик Буревестник казнён — в моём владении, за моим городом. С моего позволения.

Данмер забегал глазами — сомневается, пытается обдумать всё, что скажут ему, что он будет говорить сам. Эти сомнения были для ярла хорошим знаком. Эльф пока что не отказывался от союзника — значит, есть шанс получить хоть какую-то выгоду для себя.

— Не совсем понимаю, к чему ты клонишь, — Второй Советник решил изобразить из себя дурачка.

— Хорошо. Тогда позволь мне немного просветить тебя. С недавних пор я поддерживаю Империю, как и Хлаалу. Вы, редоранцы, Империю не слишком жалуете. Так почему я должен вмешаться в ваши разборки?

— Хороший вопрос, — Адрил Арано позволил себе ухмылку. — Но ещё я слышал, что Винтерхолд возрождается, отстраивается заново. Мы с тобой чем-то похожи, не находишь? Наши города до определенного момента пребывали в упадке, и теперь получили второй шанс. По-моему, воспользоваться им вместе и помогать друг другу — хорошая идея. Отсюда до вас плыть ближе, чем до Виндхельма или Данстара, да и сотрудничать с ними нам в данный момент будет не слишком просто, почему — я думаю, тебе пояснять не требуется. Чтобы встать на ноги быстрее, нам нужно торговать, и в этом мы можем помочь друг другу.

Ловкий ход — предлагает сотрудничать, даёт понять, что, оставшись у власти, редоранцы принесут пользу не только Вороньей Скале. Только где гарантия, что эти слова — не пустой блеф, не попытка втянуть в свою игру?

— Где гарантия, что Хлаалу не сделают то же самое, когда к власти придут?

— Они не будут заключать с тобой таких сделок. А если и заключат — то обманут. Честь и справедливость для них — пустой звук, в отличие от нас. Мы же своё слово всегда держим. И вот тебе моё: если ты поможешь мне выявить шпионов Хлаалу, мы эту помощь не забудем. Откажешь, и мой друг из-за этого погибнет — плохо будет и тебе.

Угрожает. Но угрозы выглядят очень убедительно, очень хладнокровно. Нет, они не похожи на пустое эльфийское многословие, Адрил Арано предпочитает действия разговорам. Возможно, придётся и правда согласиться — если он докажет, что помощь Дому Редоран будет выгоднее.

— Допустим, шпион Хлаалу пришёл ко мне вместо тебя и предложил бы мне то же самое, при этом составил бы письменный договор, под которым мы бы оба подписались. Почему мне не следовало бы соглашаться?

— У Хлаалу нет реальной власти на большой земле, — без раздумий ответил данмер. — Даже если они не обманут, они половины обязательств просто не смогут выполнить. А мы — сможем. Скажи, ярл Корир, не поэтому ли ты разорвал свой союз с Ульфриком, что почувствовал за Империей большую силу?

Надавливает на больное. Демонстрирует собственную силу, собственную власть. И почти заставил отбросить все колебания. Возможно, и правда стоит попробовать — терять всё равно нечего.

— Хорошо. Я постараюсь помочь тебе найти шпионов Хлаалу, но не более. Не рассчитывай, что я или мой друг сделаем оставшуюся грязную работу за твоих стражников.