— Отец, я привела ту, что может помочь нам. Драконорождённую, как и Мирак.

Старый шаман поднял на гостей глаза.

— И что с того, что и она, и Мирак — Драконорождённые? Как это может вам помочь? — поинтересовался Онмунд.

— Я сам с трудом представляю. Возможно, она спасёт всех нас. Возможно — только приблизит наш конец.

— Так дайте мне книгу, которую вы нашли в храме Мирака, — потребовала бретонка.

— Нет. Ещё рано. Боюсь, что пока Камни в его власти, у тебя слишком мало шансов против него.

— Хорошо. Как нам выдернуть эти камни из власти Мирака?

— Отправляйтесь к заставе Сиринга. Узнай там слово, которое когда-то выучил и Мирак. И используй это знание у Камня Ветра.

Блёнвенн поочередно посмотрела на товарищей. Как и ожидалось — не успей она толком вникнуть, что происходит, как её отправляют в самую гущу событий. Онмунд лишь сочувственно закивал головой, а в глазах правителя Винтерхолда девушка уловила едва заметные нотки хитрости.

— Где она, эта ваша застава Сиринга? — будто бы невзначай поинтересовался норд.

— В горах Моэсринг, на самом севере острова. Минуете лес, дойдёте до древних каменных строений, а там не заблудитесь, — ответила Фрея.

— Дорога, как я понимаю, неблизкая? Мы можем отдохнуть с дороги и поискать себе… снаряжение?

Старик выпустил ехидный смешок.

— Никулас, отдохни немного, — приказал шаман. — Заодно покажи нашим гостям место, где они могут переночевать, и найди этому мужчине старую броню Скафа Великана, он примерно так же крепок, как и наш прежний вождь.

Молодой скаал поднялся и позвал гостей за собой, пока не привел к самой большой избе в деревне — очевидно, дом старосты и место деревенских собраний.

— Располагайтесь, где сможете, — посоветовал парень.

***

Мирак был зол. Очень зол. Хотелось разнести всё вокруг, расшвырять лежавшие на столе книги и камни душ по сторонам. Эти идиоты упустили Драконорождённую! Архимаг наконец-то соизволила явиться на Солстхейм, но её перехватила скаальская баба! Притом без боя, без особых проблем — просто подошла, и убедила пойти за собой! И эти остолопы даже не попытались догнать её и отбить бретонку! Подумаешь, скаалке ещё двое нордов бы помогали — нашли проблему! Кинжал под рёбра здоровья ещё никому не придавал!

Первый Драконорождённый глубоко вздохнул и принялся про себя считать до десяти: обычно это помогало успокоиться, или, по крайней мере, сдержать порывы гнева. А успокоиться нужно быстрее, чтобы со спокойной головой всё обдумать. Чем скаалы могут помочь архимагу? Шаман может знать тайну Стены Слов на заставе Сиринга и послать туда девушку. Попытаться перехватить её на пути? Чёрная Книга, через которую он планировал заманить бретонку в Апокриф, так же хранится в деревне скаалов, и украсть её не представляется возможным: драться эти дикари всё же умеют очень хорошо. А что если просто подождать? Кровадин не сможет сдержать любопытства, раз, наконец, соизволила явиться на Солстхейм, сама найдёт нужную Чёрную Книгу и сама выйдет на него. Только вот не заставит ли её старик-шаман очистить Камни и не разрушит ли это все прежние труды? Камни очистить заставит, разумеется. Но с Камнем Дерева ей ничего не сделать, а как только девка будет мертва, в любой момент можно будет всё восстановить. И, наконец, вырваться из плена Апокрифа.

Бывший драконий жрец взял в руки письма из Винтерхолда и ещё раз перечитал. В его руках вспыхнули огоньки, бумаги начали тлеть, пока пеплом не разлетелись по воздуху. Зачем горевать о малознакомой бретонке, когда в Нирне его будут ждать сотни тысяч других женщин?

========== Слово, мысли и дело ==========

— Боги, как же здесь холодно!

В горах Моэсринг царил ледяной ад: ветер с моря Призраков пронизывал до костей, усиливая и без того лютый мороз; хорошо, что в небе не было ни намёка на надвигающийся снегопад: не хватало ещё заблудиться в горах и погибнуть. Онмунд съежился, пытаясь дыханием согреть руки, натягивал капюшон мага ниже на голову, закрывал лицо воротником поддоспешника — но всё будто бы бестолку. На ледяных пустошах Винтерхолда немного теплее даже зимой! Корир в новой броне (такой же, какую носила Фрея — только на мужчину оказался в пору и похожий на голову медведя шлем, принадлежавший старому вождю) чувствовал себя намного лучше — плотный поддоспешник и меховые перчатки с сапогами весьма неплохо защищали от холода, да и мужчина догадался взять в деревне шерстяной шарф, который сейчас обмотал вокруг лица. Блёнвенн, казалось, не замечала мороза: чары соловьиной брони защищала от любого холода, природного или волшебного, а собственные магические силы позволяли ей не мёрзнуть даже на вершине Глотки Мира.

— Я говорила, найди себе шапку, — проворчала бретонка. — Вот и трать теперь магию на обогрев!

— Успокойся ты, — недовольно пробурчал юноша.

Взаимные детские упрёки молодых волшебников ярла обычно веселили — но сейчас почему-то всё произошло наоборот. Нашли, в конце концов, время, своими глупостями заниматься!

— Онмунд, она права. Одеваться надо было теплее, так что теперь не ной. Или разворачивайся и уходи обратно в деревню, может, скаалам будет нужна твоя помощь. Мы с ней как-нибудь вдвоём управимся.

Оставлять девушку одну, с не слишком умелым в бою правителем Винтерхолда Онмунд не собирался. В конце концов, он же мужчина, норд, неужто холод не перетерпит? Да и что же это такое — зарекомендовавший себя последним нытиком Корир держится, а он, хускарл и боевой товарищ Драконорождённой, которого сама Предвестница хвалила, уже расклеиться готов?

— Это же здесь где-то Снежного Принца убили? — вспомнил ярл.

— У подножия этих гор, да. Где именно проходила эта битва, неизвестно — но могилу Снежного Принца какой-то умник ещё в Третью Эру разграбил — и никак себя, сволочь, не обозначил. В общем, пропали и доспехи, и копьё, и хорошо, если у какого-нибудь богатея в усадьбе лежат, а не сгинули с новым хозяином неизвестно где, а то и вовсе на переплавку не пошли.

Правитель Винтерхолда позволил себе усмешку. Неужто Довакин с её магами в этом плане лучше? Сами же древние захоронения с удовольствием обшаривают! Один раз уже обшарили разрушенный древний Саартал на свою голову, и всему Скайриму последствия разгребать пришлось.

— Сами-то сколько могильников разграбили? — упрёк прозвучал, скорее, шутливо.

— Мы действуем в интересах науки, — парировала бретонка. — И вообще, говорят, в Данстаре какой-то имперец музей Кризиса Обливиона открыл. Чем мы хуже?

Онмунд, наконец-то, в голос рассмеялся. Этим двоим осталось только музей для полного счастья в Винтерхолде основать, выставить на обозрение все найденные артефакты, а на самое видное место Розу Сангвина вывесить и всем посетителям в деталях и красках рассказывать, как её обрели!

Конец пути к заставе Сиринга оказался заботливо выложен каменными плитами, а сильный ветер будто бы намеренно смёл со ступенек лишний снег, и даже оголил красовавшийся возле одной из пещер примитивный невысокий забор из палок и кожи, заставленный сундуками и бочками.

— Венн, — испуганно позвал молодой волшебник. — Скажи, что это не фалмеры.

Архимаг пригляделась — и готова была успокоить юношу. Фалмеры строили из тёмного хитина своих корусов, любили украшать входы в свои жилища костями, но в целом, при всей примитивности (с другой стороны, чего можно ожидать от абсолютно слепых существ?), в их хижинах, в их оружии и броне можно было заметить остатки присущего лишь эльфам изящества. А здесь же… да, постройка куда аккуратнее фалмерской — её создатели, по крайней мере, на зрение не жалуются, но выглядела обыкновенно.

— Это не фалмеры, — произнесла волшебница. — Но кто — не знаю.

— Спросим у Фреи, — заключил Корир. — А теперь идём. Мы хотели успеть до темноты.

Каменные ступеньки привели на заснеженное плато, над которым кружил дракон — всё как в Скайриме, любят эти гиганты Стены Слов занимать. Только вот чудовище было занято битвой с кем-то; в него летели ледяные шипы и стрелы, иногда какая-то сила отбрасывала дракона назад, прерывая его Крик.