— Стемнело уже, — заметил Вилкас, бросив взгляд в окно. — И, смотрите, Ингвар исчез.
Лидия осторожно отломила кусок пирога, словно ожидая чего-то. Играла всё такая же весёлая музыка, спели забавную песню о шуточном споре вина с пивом. Лютня с флейтой под сопровождение колокольчиков заиграли грустную мелодию. На балконе зачем-то показались вооружённые и готовые к бою стражники.
Когда-то жил я в озере,
Когда-то был красавчиком,
Когда-то звался лебедем…***
Вилкас осушил наполненный элем кубок и торопливо закусил его фазаньей грудкой. Эйла в попыхах доедала кусок пирога. Фаркас поспешил подняться из-за стола и, ткнув брата в спину, направился к выходу.
— Эстормо, уходим, — приказала Лидия.
Мы покинули Драконий Предел, женщины едва не переходили на бег, на ходу снимали с себя лишние украшения. Я поднял голову, пытаясь понять, что происходит вдали. Возле ворот виднелись огни, будто большой отряд входит в город, доносились крики.
— Надо торопиться!
Мы почти бежали по ступеням вниз, срезали дорогу через лужайку и заскочили в ворота Йоррваскра. Воины уже ждали нас, готовые к битве.
— Они в городе, — доложил Атис.
— Атис, бери воинов и устрой засаду возле храма Кинарет, — приказала Лидия. — Там узкое пространство, Эйла, потом пойдёшь туда с лучниками.
Охотница кивнула.
— Вилкас, будешь удерживать Ветреный район со стороны рынка. Эстормо, Фаркас, пойдёте со мной. Зайдём Братьям Бури в тыл.
Мы бросились в подвал — нужно быстрее переодеваться, брать оружие и идти сражаться. Надоевший камзол я снял прямо через горловину, чтобы не возиться с ремешками, поддоспешник надевал поверх шёлковой рубахи. Бригантина. Наручи. Перевязь с мечом и кинжалом. И, наконец, шлем. Сегодня мы не имели права проиграть. Я не имел права проиграть, ведь это для меня означало лишь одно: смерть.
Ауриэль, не оставь меня. Не оставь всех нас.
Мы вышли из Йоррваскра все вместе. Вилкас отстал первым, занял позиции возле спуска на рынок. Воины во главе с Атисом уже сражались с Братьями Бури, успевшими подняться в Ветреный район со стороны «Пьяного охотника» раньше.
— Лучники!
Эйла с отрядом стрелков ухитрилась обогнуть жилые дома, зашла Братьям Бури с фланга, позволив Лидии с нашим отрядом атаковать. Держа в одной руке меч, мне приходилось косить врагов молниями, при этом отбиваться от их атак. Меч закономерно не вредил их кольчугам, потому приходилось целиться в горло или в не защищённые ничем конечности. Один из Братьев попытался сбить меня с ног, но Лидия вовремя отвлекла его ударом щита и затем заколола. Её саму со спины атаковал ещё один, я вовремя оглушил его молнией.
— Эйла, Атис, удерживайте подъем!
Предвестница повела нас дальше, в Равнинный район, где на улицах шла битва. Дома нескольких горожан были подожжены, слышались крики, кто-то пытался потушить пожары, рискуя словить в спину стрелу или топор. Мы бросились в атаку, кое-кто из Братьев Бури успел обратить на нас внимание, но их было слишком мало, чтобы предпринять что-то.
На меня неслось сразу двое Братьев Бури. Лидия с Фаркасом были заняты, другие Соратники тоже не могли мне помочь. Творить заклинание было уже поздно, и мне оставалось только сражаться. Я крепче обхватил меч и приготовился. Первого мне удалось обмануть ложным движением клинка, заставить раскрыться и ударить по руке; боль отвлекла его, я зашёл чуть назад и перерубил ему шею. Сзади меня кто-то толкнул: я едва удержался на ногах, но всё же сумел развернуться. Возле брови пронеслось что-то острое, боль затуманила сознание, глаз застилала пелена. На меня неслось лезвие топора, я едва смог увернуться и, не попав под ноги ещё кому-то, подскочил. От ещё одного удара я заслонился, бородка топора крепко зацепилась за мой клинок, я наугад пнул противника, затем сделал шаг вперёд и ударил его локтём в лицо, затем ухитрился высвободить клинок и, обхватив за остриё, заколол Брата Бури. Протёр лицо от мешавшей мне пелены. Творить целительные заклинания было некогда, и я снова бросился в бой, не обращая внимания ни на что. Топоры соскальзывали по телу, удары причиняли мне боль — но я всё так же продолжал отбиваться, наносил удары порой почти наугад. Я отбил клинком чью-то атаку, ударил противника молнией. По стальной пластине наруча что-то больно ударило, я едва не выпустил меч из рук; сам наруч начинал казаться мне тесным, рукой было неприятно шевелить. Пелена снова застилала мне глаз, я снова небрежно смахнул её, едва успев отбить ещё чей-то удар.
Братья Бури ухитрились оттеснить отряд Эйлы и Вилкаса к Златолисту. Мы поднялись по лестнице в Ветренный район. Основные силы Братьев Бури оказались у нас в клещах, но небольшой их отряд всё же прорвался к дворцу.
— Эстормо, Эйла, за мной! — крикнула Лидия. — Фаркас, Вилкас, они ваши!
За Предвестницей пошла ещё группа городских стражников. Братья Бури уже поднялись по ступеням, ворвались во дворец. Моя рука разнылась ещё сильнее, пелена перед глазом мешала, я едва терпел: хотелось остановиться, передохнуть, но нельзя. Нельзя показывать слабость — это может стоить мне жизни.
Мы забежали во дворец, где прорвавшийся отряд Братьев Бури под командованием Ингвара был окружён городскими стражниками, спрятавшимися во дворце. Сам Балгруф вместе с братом, женой и Айрилет будто бы ожидал всего, что произошло. Братья и Альдегунд сидели на своих местах за столом. Данмерка держала остриё своего меча возле горла обездвиженного Тонара. За тем, чтобы пленник не очнулся, пристально следил Фаренгар.
— Удивлён? — с лёгкой ухмылкой на губах спросил Балгруф.
Братьев Бури, сопровождавших Игнвара, сразили арбалетные болты, прилетевшие с балкона. Сам он с недоумением смотрел на ярла и его окружение.
— Какая нордская свадьба без хорошей драки, согласен, — съязвил Хронгар. — Но вы зашли слишком далеко.
Конечно, Балгруф подозревал, что с посланниками Серебряной Крови могут быть проблемы, для этого он велел Лидии быть готовой к бою, держать доспехи в Йоррваскре и посоветовать нам не напиваться — но на то, что наша помощь во дворце будет не нужна, никто из нас не рассчитывал. И даже несмотря на усиливающуся боль, картина в моей голове сложилась воедино. Вот зачем на балкон забрались стражники — в их задачу входило перестрелять людей Серебряной Крови, пробравшихся в зал. Вот почему в зале порядок охраняли не только копейщики, но и щитники, как это обычно бывало — они должны были укрыть остальных гостей.
По жесту ярла Фаренгар сотворил заклинание, и Ингвар обездвиженный рухнул на пол, несколько стражников тут же скрутили его и поволокли обоих пленников в подземелья. Интересно, Балгруф просто потребует за них у маркартского ярла выкуп или всё же захочет использовать в своих целях, до конца ясных лишь ему самому?
— Мои люди в очередной раз доказали своё умение и доблесть! — торжественно объявил Балгруф. — Потому все те, кто сегодня охранял порядок, а также те, кто сражался на улицах, получат двойное жалование! Предатели, которые посмели совершить эту подлость, проведут в темницах столько времени, сколько потребуется, а их судьба будет решена переговорами с ярлом Тонгвором! Ну и, конечно же, Соратники получат от меня щедрые пожертвования в благодарность за помощь моим людям! Эстормо, подойди сюда.
Я боязливо убрал меч в ножны, здоровой рукой придерживал разбитую бровь, вторая рука безвольно болталась. Ярл вышел из-за своего стола и сделал мне навстречу несколько шагов.
— Ни от одного талморца я не ожидал ничего подобного, что совершил ты, — я наконец услышал в его голосе настоящую искренность; надеюсь только, это не иллюзия, вызванная моим затуманенным болью разумом. — Ты мог бы спрятаться здесь, во дворце, но вместо этого ты бок о бок сражался с Соратниками там, на улице. Прими благодарность от меня и всей моей семьи.
Балгруф протянул мне руку. Я едва нашёл в себе силы пожать её под одобрительный гул присутствующих. Норд дружески положил вторую руку мне на плечо.
