— Но затем она выбрала другой путь и другой город. Блёнвенн покинула Вайтран сразу же после победы над Алдуином, а компания ярла Корира оказалась ей приятнее нашей. К тому же, она решила связаться с отребьем из Крысиной норы и даже не спросила ничьих советов, когда закономерно попала в лапы Мавен. Хотя, надо признать, эта её самодеятельность нам даже на пользу пошла.

— Она была напугана! — Лидия цеплялась за это оправдание, как за соломинку. — И просто хотела сделать Коллегии благое дело! Вы сами знаете, что она — маг, что её место — в Винтерхолде, мы с вами не смогли бы ей дать…

— Я бы смог дать ей всё, в чём она нуждалась, а взамен бы потребовал от неё лишь послушание. Но её мои условия не устроили. Её выбор, надеюсь, она не жалеет.

— Вы прогнали её из города — после того, как она помогла вам отстоять Вайтран.

— Я дал ей выбор — покинуть город или немного остудить свой пыл в подземельях. Она предпочла покинуть город. Ты хочешь ещё что-то со мной обсудить?

— Это вы отправили к нам громил? — проскрежетала Предвестница.

— Нет. Признаюсь, это была Альдегунд. Не знаю, чего она испугалась и почему пошла на этот дурацкий шаг. Не сомневайся, я уже поговорил с ней на этот счёт, и она сожалеет о своей ошибке.

— Вигнара тоже убила она?

— Да. Она приготовила яд и отравила его кубок по моему приказу, — хладнокровно, без малейшей тени эмоции признался Балгруф. — Ты знаешь, что он готовил заговор против меня? Что он хотел открыть ворота Братьям Бури? Такие вещи называются «предательством» и караются смертью.

Я не понимал, почему бы просто не арестовать Вигнара и не вздёрнуть на городской площади, другим в назидание? Это было бы законно и правильно!

— Но почему бы вам не поступить так, как велит закон? Как велит, в конце концов, честь! Вы же норд, вы…

Слова Предвестницы вызвали у ярла усмешку.

— Скажи мне, Лидия, как бы ты поступила, если, например, Вилкас пожелал занять твоё место до твоей смерти?

— Зачем вы спрашиваете?

— Все знают, что вы с Вилкасом ладите не лучшим образом, и что именно его прочили в Предвестники. Так что бы ты сделала?

— Если бы я точно знала, что он хочет занять моё место до моей смерти, я бы вызвала его на поединок. Если бы он сумел меня одолеть, то уступила бы ему своё место.

— Он вряд ли бы одолел тебя — с тех пор, как он очистился от волчьей крови, он стал слабее, чем ты, и даже если тебя опустить по пояс в яму или завязать одну руку за спиной, ты всё равно одолеешь. Так же и я — как ты представляешь поединок между мной и Вигнаром? Вигнар уже стар, он давно не держал в руках меч, я же, как ты знаешь, позволяю Айрилет погонять себя. А теперь представь, что было бы, арестуй я Вигнара?

Я едва сдержал презрительный смешок. Что дальше было бы? Вигнара осудили и казнили бы, как предателя, всё было бы в рамках закона, и никто Балгруфу бы слова не сказал!

— Всё было бы так, как велят имперские законы, — мрачно произнесла Лидия.

— А что ещё было бы?

Ответить Предвестница затруднялась — как, впрочем, и я. В Доминионе у семьи предателя был бы выбор — отречься от такого родственника, либо же погибнуть вместе с ним. В Империи и конкретно в Скайриме такой практики, насколько я знаю, нет.

— Я скажу тебе, что было бы: на Серых Грив лёг бы несмываемый позор. Йорлунд бы, возможно, как-нибудь пережил за счёт того, что работает у вас, но Фрейлии и Бриллу бы просто не дали спокойно жить, а бедная Ольфина ещё и никогда не смогла бы более или менее прилично выйти замуж. Возможно, им бы пришлось в итоге покинуть Вайтран, тогда вы бы лишились лучшего кузнеца во всём Скайриме. И посмотри, что происходит сейчас: для всех Вигнар остался героем Войны и старейшим Соратником, на нашей с Альдегунд свадьбе Йорлунд и Олфрид пожмут друг другу руки, а дети Ольфины и Йона станут наследниками двух таких родов. Я уже говорил это, Лидия, и повторю ещё раз: от смерти Вигнара мы все остались в выигрыше. Ты же не будешь мешать счастью двух влюблённых и радости человека, который перековал для тебя Вутрад?

Под конец этого разговора Лидия, кажется, не находила себе места: она покорно опустила голову, скрывала лицо волосами, сгорбилась, крепко сжимала рукоять меча от накатывающей злобы.

— Нет, мой ярл, — с дрожью в голосе ответила она. — Вы правы: пусть всё остаётся, как есть. Простите, что отвлекла вас.

— Ты хорошая Предвестница, — зачем-то похвалил её Балгруф. — И добрый друг. На месте твоего нового брата по оружию я бы очень дорожил тобой.

— Его зовут Эстормо. И он дорожит мной, не сомневайтесь.

Лидия уже собиралась уйти, но ярл окликнул её:

— Позови его ко мне, кстати. Хочу поговорить и с ним.

В горле у меня пересохло: зачем я мог понадобиться Балгруфу? Хочет пригрозить мне чем-то? Пусть только попробует: я — не Лидия и не Блёнвенн, я ничем ему не обязан и ничто меня с ним не связывает.

Мы с Предвестницей вернулись в широкий зал, а затем спустились в Ветреный район и расположились на одной из лавочек под Златоцветом. Нордка выглядела разбитой и злобной.

— До сих пор не верю, в то, что произошло, — призналась она. — Эстормо, я ведь понимаю, что Балгруф прежде всего политик, а политика — дело грязное, и на его месте любой политик поступал бы так же, если не хуже. Но почему мне так больно?

Вместо ответа я позволил себе по-дружески обнять Лидию.

— Не надо на людях, — нордка высвободилась.

— Тогда пошли в Йоррваскр, — предложил я.

— Тебя Балгруф ждёт, не забыл? А мне лучше немного побыть одной, прости.

Предвестница изо всех сил делала вид, что с ней всё хорошо, она спокойно, с высоко поднятой головой, направилась в Йоррваскр — единственное, что выдавало её чувства, была крепко сжимавшая рукоять меча ладонь. А я снова направился в Драконий Предел — может, мне удастся хоть немного испугать Балгруфа.

Ярл всё так же ждал меня в своём кабинете. Его настроение, кажется, можно было назвать волне благодушным, не испортившимся после разговора с Лидией.

— Вы хотели меня видеть? — я надеялся, что мой голос звучал достаточно жёстко и достаточно высокомерно.

— Да, юстициар. Проходите, присаживайтесь.

Я присел напротив.

— Вы решили расследовать смерть Вигнара, — напомнил Балгруф. — Необычный шаг — если не знать всей истории нашего знакомства.

Я презрительно хмыкнул, желая показать, что я совсем не боюсь этого норда.

— Вы позвали меня для того, чтобы обсудить итоги моего… расследования? Боюсь, они вам не понравятся. Как и не понравятся вам их последствия. Вы приказали убить Вигнара Серую Гриву. Ваша невеста — возможно, по вашему приказу — приказала напасть на нас с Предвестницей ночью. Ваша невеста, кроме того, состоит в Тёмном Братстве и имеет связи в Крысиной норе. В посольстве узнают об этом, а затем я сделаю всё, чтобы об этом узнал и весь Вайтран.

С каждым моим словом по лицу ярла всё шире расползалась улыбка, словно он не воспринимал мои слова всерьёз.

— Не думаю, что в посольстве что-то узнают, — норд протянул мне бумагу, в которой я узнал мою собственную докладную для Эленвен. Как? Как он заполучил её, если я велел курьеру немедленно собираться и уезжать в Солитьюд? — Вы, я смотрю, удивлены, что снова видите её в своих руках.

— Значит, вы приказали… убить курьера? — не знаю, откуда во мне возникло столько изумления и злобы; я ведь даже не знаю, как звали того парня, кому я отдал конверт. — Невинного мальчишку, который просто на хлеб хочет заработать?

— Никогда бы не подумал, что талморцу есть дело до жизни какого-то курьера, — теперь высокомерие, которое я пытался изобразить, насковозь пропитало поведение Балгруфа, только в его исполнении оно… пугало? — Нет, зачем мне смерть собственного подданного, который, к тому же, просто хочет себе на хлеб заработать.

От этих слов мне отчего-то стало легче.

— Это мой город, — теперь голос ярла звучал жёстко, взгляд заставлял неприятным мурашкам пройтись по спине. — Здесь ничего не делается без моего ведома. Вам давно пора было усвоить этот урок, Эстормо.