Я с приятной улыбкой развернулся.
— У вас что-то случилось?
Норд сохранял прежнюю маску спокойной вежливости, неторопливо спускался по деревянной лестнице, пока не поравнялся со мной и жестами не попросил идти по коридору.
— Не желаете присоединиться ко мне и моей семье за ужином? — его взгляд и мягкий тон заставлял довериться ему, если бы я не встречался с этим человеком раньше, то несомненно посчитал бы его приятным и даже… добрым? — Можете считать это моими… извинениями за причинённые вам в прошлый раз неудобства.
«Извинения за неудобства»… Отчего-то эти слова насторожили меня ещё больше, но, надеюсь, я ничем не выдал своих чувств. Ладно. Нужно быть спокойным. Приглашение на ужин — это обычная дипломатическая вежливость. Пригласить постороннего человека поужинать в семейном кругу — признак проявления доброй воли, желание наладить хорошие отношения. Если я откажусь, то могу обидеть его. Если я обижу его, то могу навсегда забыть даже об иллюзии спокойствия на новом месте службы.
— Конечно, — я кивнул, изображая почтение. — Почту за честь поужинать с человеком, разбившим под своими стенами войска Ульфрика.
Надеюсь, моя ложь звучала достаточно убедительно, и Балгруф не сразу поймёт, что мои слова были такой же обычной дипломатической вежливостью.
— Отлично, заодно познакомимся друг с другом поближе и уладим все возможные разногласия, — на лице Балгруфа показалась приятная и вполне добрая улыбка. Мне хотелось верить, что этот человек хотя бы в личном, далёком от политики общении окажется приятным, что он хоть на какую-то часть мудрый и благородный правитель… Но после того, что я пережил, мне было просто страшно представить, о чём ярл думает сейчас на самом деле.
Балгруф направился куда-то по своим делам, а я побрёл в сторону выхода. Нужно ведь ещё и с местным имперским легатом познакомиться, чтобы можно было узнавать у него свежие военные сводки на случай, если Братья Бури решат взять реванш. Я остановился перед светловолосым имперцем, изучавшим какие-то донесения и сверявшим их с картами.
— Добрый день, — спокойно поздоровался я.
Легат поднял голову, одарив меня ледяным взглядом.
— Чем могу помочь?
— Эстормо, талморский наблюдатель, — я с вежливой улыбкой протянул военному руку.
— Легат Квентин Сципий, — имперец нехотя пожал руку в ответ. — И что вы хотите от меня в данный момент?
Пока что я решил узнать общую сводку, которая не должна являться таким уж большим секретом. В конце концов, как только что приехавший в Вайтран мер я имею право знать, надолго ли город будет безопасным.
— Как дела у Легиона?
— Тебе это зачем, наблюдатель? — грубо ответил Сципий, словно я сказал ему какую-то глупость.
— Ну, я смотрю, победа склоняется в вашу пользу, — уточнил я, опустив взгляд на карту, где синий флажок Братьев Бури сменился на красный имперский в ещё одном городе. — Вы взяли Винтерхолд?
— Как видишь, взяли, — легат оставался таким же грубым. Странно, имперец, высший офицер Легиона — и такой грубиян, словно его норды воспитывали! Нет, даже не норды, а орки!
— Значит, война скоро будет окончена?
Сципий недовольно вздохнул.
— Я тебе не жрец Азуры, чтобы на такие вопросы отвечать. Если это всё — то не мешай мне, пожалуйста, работать.
— Но разве мы не должны обмениваться оперативной информацией?
— По утрам ярл устраивает совещания, и если хочешь услышать что-нибудь полезное для себя, приходи на них и слушай на здоровье.
Пришлось оставить легата в покое: этот человек всё равно мне ничего интересного не расскажет и вообще будет всячески выражать своё презрение ко мне. Не понимаю, этот человек ведь наверняка в Великую Войну был ещё ребёнком, сейчас Империя и Альдмерский Доминион официально партнёры, сам я тоже в этой Войне не участвовал… Зачем же так демонстрировать свою неприязнь ко мне!
К Фаренгару даже заходить не стал, не хотелось выслушивать очередную порцию язвительных комментариев с его стороны; к данмерке и слонявшемуся без дела ярлову брату я тоже не стал лезть, оба выглядели отталкивающими и неприятными, да ещё и смотрели на меня так, будто побить хотели. Я вышел наружу, спустился по лестнице, ведущей на площадь Ветреного Района и ненароком задержался возле статуи Талоса. Всё такая же строгая и холодная, она не вызывала у меня никаких чувств. Эта статуя — просто кусок камня, которому придали определённую форму. Добиться её снесения — просто моя работа, здесь нет ничего личного. Не понимаю, зачем так цепляться к куску камня?
— Дозорный, значит?
Низкий голос за своей спиной я узнал быстро — несмотря на то, что мало сталкивался с его обладателем.
— Скажешь, что это твоя работа, понимаю, — продолжил Галлий.
— Всё верно. Только работа, и ничего личного, — согласился я. — Как с моей стороны, так и с вашей.
Капитан стражи одобрительно замычал, скорчив забавную гримасу.
— Знаешь, а я ведь догадывался, что с тобой было что-то не так, — неожиданно признался имперец. — Ты задавал много вопросов. Полез туда, где явно не было орд некромантов или даэдропоклонников, затем потащился именно в Фолкрит, а не отдал тех «несчастных» нашим стражникам. Да ещё и Хеймскра намеренно провоцировал.
— Спасибо за критику, — вежливо поблагодарил я. — Кстати о нём.
— Сбежал из Вайтрана. Куда — даже не знаю. Но до этого он был просто великолепен в своей идиотии.
Я едко поднял бровь: отчего-то меня очень интересовало, какие ещё бредни выдумал полоумный жрец.
— Не знаю, слышал ты или нет, но Блёнвенн с Лидией через определённое время вернулись из Винтерхолда в Вайтран, захотели заманить в ярлов дворец дракона, чтобы полететь на нём куда-то там… Короче, чтобы Алдуина убивать.
Эти девушки воистину сумасшедшие — сначала без страха потащились в кишащие нежитью руины, и даже гибель шестерых магов Коллегии не остановила их, а затем решили дракона поймать!
— Да-да, примерно так же смотрели на них все мы, когда услышали это предложение. В общем, они устроили на Высоком Хротгаре мирные переговоры… Не знаю, что именно там творилось, но затем они вернулись в Вайтран, поймали дракона и полетели на нём убивать Алдуина. Весь город тогда видел, как в галерею дворца сначала залетел дракон, а затем вылетел оттуда с двумя девушками на спине, ещё и над городом красиво покружился. Примерно через двое суток девушки вернулись живыми и практически невредимыми, как они сказали — с победой, но драконы как летали, так и летают, разве что нападать немного реже стали. И Хеймскру пришла в голову очередная гениальная идея. Он объявил, что Блёнвенн — фальшивка, потому что настоящий Исмир должен сам с Алдуином управиться, без посторонней помощи, затем выдумал, что они с Лидией хотят захватить власть, раз нашли общий язык с драконом. Не спрашивай, как это связано, мы сами не поняли. Лидия тогда уже к Соратникам присоединилась, долго выдерживать все бредни о лучшей подруге и о себе не могла, и в один прекрасный вечер улучила момент и от души поколотила ненормального. Погода тогда была, помню, дрянная, а под дождём в кольчугах ходить долго нельзя… В общем, ты меня понял.
Я едва сдерживал довольные смешки. Меня порадовало, что Лидия поколотила этого сумасшедшего еретика и что стража делала вид, будто не замечала этого. С удовольствием бы посмотрел на это!
— Примерно неделю Хеймскр из дома не показывался, отлёживался после побоев. Затем нёс самую обычную для себя околесицу, но после того, как стало извесно, что Вайтран Братьев Бури поддерживать не будет, он разошёлся не на шутку. Назвал ярла предателем всех нордов и всего нордского, чуть ли не в поклонении даэдра обвинял, сказал, что город должен быть взят Братьями Бури, иначе справедливость из этого мира окончательно исчезнет. Вот после этого нам самим пришлось посадить этого ненормального за решетку и как следует отделать в воспитательных целях. Наверное, поэтому Хеймскр в итоге уйти из города решил, что обиделся на нас всех.
Я рассмеялся. Длинный язык и отсутствие мозгов сгубили ещё одного идиота — ну и поделом!
