— Да, я готов к твоей очередной проверке, Боже, — Мечислав стоял с четками у окна и молился, прикрыв глаза.

***

— Так, приехали, выходи, — Дерек припарковался у знакомого ему бара-караоке.

Мечислав в изумлении глазел на яркую вывеску. Он, конечно же, был наслышан о песнях в микрофон, но никогда не представлял себя в таких местах. Хейл любезно провел его ко входу и пропустил вперед. Это заведение являлось закрытым, куда входили по специальному приглашению. Здесь отдыхали только «свои» и приближенные ко двору. Никого постороннего, никого лишнего. Закуска и напитки на высшем уровне, также как и обслуживание.

Дерек провел Мечислава в отдельную комнату. Приглушенный свет и фоновая приятная музыка заставили падре снова вспомнить слова молитвы, но принц ласково коснулся его руки и проговорил:

— Здесь нет ничего грешного. Это просто музыка, — его голос проник в уши юноши сладкой негой. — Просто присядь. Сейчас нам принесут меню, и мы закажем что-нибудь перекусить. Ты же бывал в ресторанах? Так вот это тоже самое.

— Нет, я не бывал в ресторанах, — произнес ошеломленный поведением и реакцией своего организма на принца падре. — Я бывал только в кафе.

— Ну почти, — махнул Хейл. — Здесь музыка, отдельная комната, мы с тобой и абсолютно никакого греха. Подумай вот о чем. У тебя же наверняка есть любимая песня? Сейчас мы включим музыкальное сопровождение и будем петь эту песню. Итак, какая же?

Падре выслушал принца, словно завороженный, и на ум тут же пришла песня, которую он слышал совсем недавно. Он и не думал о музыке, но, проходя мимо одного инструментального магазина, обратил внимание на нее, она звучала из колонок. Это произошло против воли Мечислава, но песня проникла в душу, и теперь юноша вспомнил именно ее.

========== Часть 8 ==========

«The Devil Within» — Digital Daggers.

Именно эта песня странным необъяснимым образом всплыла в голове падре. Дерек вызывал в душе юноши необъяснимые волнения. Мечислав не знал, как правильно себя вести, он старался изо всех сил, но дьявол, сидевший внутри принца, все больше забирал в свой омут и самого Хейла и тянул за ним священника. Падре озвучил свой выбор песни, и Дерек тут же разыскал эту мелодию в списке. Из колонок, окружающих молодых людей со всех сторон, раздалась красивая музыка. Она настойчиво вливалась в уши, проникая все глубже в сердца. Хейл слышал эту песню не раз, но сейчас ему почудилось, что падре не случайно выбрал именно ее. Слова плыли на экране, но никто из двоих присутствующих не начал петь. Дерек засмотрелся на Стайлза, а тот, в свою очередь, внимательно вчитывался в предложения, словно видел их впервые. Мечислав понял — эта песня ассоциируется у него с принцем. Этот дьявол-искуситель и есть сам Его Высочество. И падре придется приложить немало усилий, чтобы противостоять его настойчивому соблазну.

В это время в комнату вошел официант с подносом и меню, среди огромного выбора закусок Дерек быстро выбрал самое простое. Официант незаметно удалился снова, а песня подошла к концу. Тишина, образовавшаяся в комнате, звенела в ушах. Да, именно звенела. Сердце Мечислава бешено колотилось, он старался вспомнить слова молитвы, но, как назло, ничего не приходило в голову. С юношей такое происходило впервые. Ладони вспотели, по спине текла тонкая струйка. Дерек сидел, вальяжно откинувшись на кожаном диване, и попивал уже принесенный ему легкий коктейль. Хейл разжал губы и выпустил трубочку изо рта.

— Ну вот и все, — принц поставил бокал на стол и посмотрел с интересом на падре. — Эй, ты чего такой напуганный? Стайлз, все в порядке? Ты бледен.

— Да, — тут же вытер ладони от пота юноша и перевел взгляд с экрана на лицо Дерека. — Я в порядке. Просто задумался.

— Стайлз, можно задать тебе пару вопросов? — Хейл придвинулся к священнику. Тот вздрогнул и снова напрягся.

— Конечно, я к твоим услугам, — послушно ответил Мечислав.

— Слушай, а ты когда-нибудь влюблялся? Я понимаю, что ты — падре, что ты невинен и чист, что служишь Богу… Но это сейчас, — Дерек не улыбался. Он реально боялся спугнуть юношу и действовал осторожно. — А раньше? Возможно, в детстве. Тебе нравились девочки?

— Нет, — после минутного раздумья ответил Мечислав. — Я никогда не засматривался на девочек. Но у меня был друг. Один-единственный верный друг. Он был почти мой ровесник, помогал мне и иногда заступался. Вот к нему я был привязан всей душой.

Дерек уяснил из откровений падре свое и довольно улыбнулся. Мечислав продолжал:

— А потом епископ забрал меня к себе, и от того детского друга лишь пару раз приходили поздравительные открытки. Затем он и вовсе пропал…

— Ты скучаешь по нему? — страстно и ревниво допытывался Хейл.

— Раньше скучал, а потом привык. Да и епископ был слишком заботлив, мне некогда было скучать, затем пошло обучение и служба, — Мечислав заметно взгрустнул. Видимо, вспомнил юного друга из приюта.

Официант снова бесшумно вошел в комнату и внес закуски с очередными напитками. Поставив на стол поднос, он так же незаметно удалился. В комнате все так же приглушенно горел свет и звучала фоновая музыка. Принц отпил коктейль и взял тарталетку с креветками. Мечислав чувствовал себя довольно скованно, принц заметил это.

— Попробуешь коктейль? — Хейл протянул ему бокал. — Он практически безалкогольный.

— Нет, Дерек, спасибо, — падре отрицательно качнул головой. — Мне нельзя употреблять спиртное.

— И ты никогда не пробовал? — Дерек улыбнулся. — Не дури! Я сам сколько раз видел Криса с бокалом вина.

— Значит, епископ посчитал возможным пригубить вино, — вступился за отца Мечислав. — Или был великий праздник.

— Да ладно, — рассмеялся принц, отмахнувшись. Его смех проник в сердце падре и засел там волшебным звуком. — Не было никакого праздника, просто в гости частенько приходит. И от угощения не отказывается. Ты слишком предан вере. Я думаю, это только по молодости. Скольких священников я встречал, они все не прочь и поесть, и попить от души.

Принц снова залился смехом, а Мечислав не мог отвернуться от него. Лицо принца казалось ему дьявольски красивым, с легкой щетиной на скулах и белозубой улыбкой. Сам сатана во плоти! Дерек не стал больше тиранить падре и просто включал музыку, под некоторую мелодию он даже спел. В эти минуты Стайлз наслаждался его голосом: нежным, бархатным и глубоким. Юноша вдруг осознал, что слишком быстро привязался к принцу. А этого делать нельзя! Привязанность ведет за собой более глубокие чувства. И именно их страшился Мечислав. Он не стал рассказывать Хейлу более подробно о своем детском грехе. А ведь юноша так старательно забывал об этом, лишь единственный раз поведав о нем Крису на исповеди. Епископ тогда отпустил его грех, приказав забыть о нем навсегда. Но сегодня Мечислав снова вспомнил о… Скотте.

***

Мечислав появился в приюте неожиданно. Он мало что помнил и соображал. Его, грязным и измотанным, подобрали на улице чьи-то ласковые руки, и уже через час мальчик был вымыт и переодет. В комнату, где жили еще девять таких же, как он, человек, мальчика привела строгая воспитательница. Сироты почему-то так и не приняли его в свою «семью» и частенько издевались над ним. Однажды его заперли в шкафу и закрыли замок — довольно частая проказа хулиганов. После нескольких бесполезных минут стука кулаками в двери шкафа Мечислав присел на дно и задремал. Слезы соленой дорожкой высохли на его щеках. Разбудило несчастного нечто необычное. Незнакомый мальчишка ласково гладил его по голове. Мечислав открыл глаза пошире и увидел перед собой доброе лицо и карие глаза.

— Привет, вылезай отсюда, — произнес мальчишка и раскрыл двери.

С тех пор Мечислав и Скотт стали неразлучными друзьями и даже намного больше. От нехватки ласки они все чаще оставались наедине и умело прятались в темных шкафах. Так у них зародилось первое чувство, которое позволило им изучить их тела и эмоции.

Когда Мечислава забрали из приюта, по некоторым данным, полученным епископом от директора учреждения, Скотт несколько недель не ел, плохо спал и совсем сдал здоровьем. Мальчика пришлось перевести в более крупный город, в больницу. После этого его след пропал из жизни Мечислава. А будущий падре поведал о своем грехе епископу и пообещал никогда более к этому не возвращаться.