Голова кружилась. К этому тоже можно привыкнуть. Ко всему можно привыкнуть. К слабости, усталости и… Он открыл глаза и с удивлением посмотрел на нее.
— Вита? — голос слабый, но жить будет. Процесс восстановления запущен. Энергии хватит. А ей надо подремать. Кто-то подбежал. Люди. Кричат. Требуют, чтоб она отошла от мальчишки. Только нет сил отходить. Потерять бы сознание, но не получилось. И отвечать, что-то объяснять бесполезно. Люди злые, напуганные. Они не будут сейчас ее слушать. Вита решила не тратить силы. Молча смотрела на людей пустыми глазами. Машина. Куда-то везут. Камера. Нет. Сразу допросная. А сил все меньше и меньше.
Следователь орет. Надо отвечать. Только разогнать бы туман для начала. Что же этот мужик так громко орет? Лицо все красное. И голос громкий. Кулаками стучит. И что он думает, так заставит ее лучше соображать? Имя. Ему нужно имя. Чье? Ее. Да. Она с ним согласилась, что ведет себя как дура. Туман.
— Вита. — наконец ответила она. Положить руки на стол, а на них голову и уснуть. Пусть сам разбирается, в том кто взорвал это здание. Разве она обязана ему помогать? Нет. Не обязана. Он ей никто. Пес. Будет злиться. Она его не дождалась. И энергией пользовалась. Он бы сейчас приехал и помог бы восстановить баланс. Но сейчас ему лучше не попадаться на глаза. Она не должна нарушать приказы. Это ведь противоречит самой сути. Сути чего?
— Что такое суть? — неожиданно спросила Вита.
— Что? — следователь перестал орать.
— Что такое суть? — повторила Вита.
— Ты с головой не дружишь?! — и новый поток ора.
Почему не дружит? Очень даже хорошо соображает или соображала. Раньше. А что было раньше? Другая жизнь. Какая? И была ли эта другая жизнь? Наверное не было. Что же тогда было и есть в этой жизни? За что цепляться, чтоб не потеряться в этом противном тумане? Пес. Он большой и сильный. Вытащит ее из этого тумана. Надо только подождать. Он придет. И тогда станет легче. Если не убьет ее. Он может. С такими когтями легко человека убить. Противно. И голова болит. Куда ее тащат? В камеру? Пусть будет камера.
Мест нет. Там, где должно поместиться пять человек, сидит тридцать. Вита села на холодный пол. «Ирлиты не могут простыть. Не могут заболеть. Они нелюди, но и не твари, как иры. Ирлиты ближе к людям, чем иры. Но люди смотрят на всех одинаково. Изгои», — кто-то говорит так красиво и четко. Открыть глаза и посмотреть бы. Но Вита не станет. Не пойдет революцией на людей. Это не одобрит Игорь. О! Она вспомнила как звали пса. Игорь. Красивое имя. Он не одобрит, если она примкнет к движению. Нельзя бросать на него тень. Пусть он в душе и поддерживает революцию, но останется в стороне. Она же будет его тенью. А имя мужественное. Сильное. Как и он сам. Вита же слабая. Ничего она не может одна. Без него. Только спать, не обращая внимания на пламенные речи, что говорили в камере.
Глава 24
Игорь совсем забыл о времени. Работы было много. Казалось, что прошло всего несколько часов, а оказалось, что закончился день. Ему надо было проведать Виту. Выкроить хотя бы минуту. Это получилось сделать лишь около десяти вечера. Сейчас мысль, чтоб оставить ее одну уже не казалась такой хорошей. Но и в пекло событий тащить тоже не хотелось. Для нее было лучше быть дома. И чего он так за нее волнуется. А на душе неспокойно.
В квартире света нет. Спят что ли? В его комнате ее тоже нет. Одна заспанная Рита, которая толком ничего сказать не может. Ее надо найти, да времени на поиски нет. Со злости Игорь ударил по стене, оставляя вмятину. Напугал Риту. Плевать. Если девчонка попадет в неприятности, то сама будет виновата. Он же велел ей сидеть дома. И куда понесла нелегкая эту дуреху?
Пришлось возвращаться в штаб с ужасным настроением. Как его все это достало. Он же ненавидел этот серый дождливый город. Ненавидел ученых. Устал. Давно не было такой усталости и безысходности. Игорь зло сжал кулаки. Это не его эмоции. Ее. Он чувствует ее так же хорошо, как и себя. Девка забралась глубоко в душу и корни пустила. Теперь если выдергивать, то и помереть от этого можно. Плевать. Не так уж сильно и держался за эту жизнь. Ничего. Главное жива. Остальное неважно.
Штаб. Пришла новость, что взорвали Академку. Много раненных и убитых. Уроды. Его сын жив. Уже хорошо. Даже подозреваемые пойманы. С ними потом побеседует. Завтра. Пока другие дела. Игорь зашел к себе в кабинет. В его кресле, за компьютером сидел незнакомый ир. Какой-то нескладный, с узким лицом, впалыми щеками и жидкими волосами. Загорелый до золотисто-коричневого цвета.
— Кто вы? — прорычал Игорь.
— Альхор. Извини, что компьютером воспользовался. Надо дать знать, что я объявился. За все время, что мы ехали первый раз нашел работающий комп. Что за дурная манера ломать технику?
— Плевать мне на компьютер. Чего тебе надо?
— Поговорить. — Улыбнувшись, ответил Альхор. — Узнал, что здесь свои. Может договоримся миром прежде чем начинать военные действия?
— Ты с каторги? — Игорь взял стул и сел сбоку от стола.
— С чего решил?
— Здесь из иров только мои ребята да два придурка каких-то помешенных на науке. В подвале формулы и теоремы решают. — ответил Игорь. — Если бы у революционеров был кто-нибудь из нас, давно все было бы решено. А так, только кулаками машем, да людей пугаем.
— Есть такое дело. — Альхор достал из кармана деревянную заколку и стал ее крутить между пальцами с задумчивой улыбкой. — Каждый из нас сходит с ума по-своему. Кто-то теоремы решает, кто-то людей убивает. Но хочется без крови обойтись. Без большой крови. Да и гражданской войны.
— Ее и так в столице много пролилось. — согласился Игорь.
— Значит, тебе это положение вещей тоже не нравится?
— По-честному, нет. Но я знаю свои силы и точно скажу, что не проверну это дело. Мне хватит ума понять во что стоит ввязываться, а когда лучше в сторонке постоять. Я солдат, как и моя ребята. Мы заточены под тварей. Ну кочевников погонять. Не больше. Здесь же нужна тонкая работа.
— Убрать лишних людей не проблема. Сделаю так, что все будет выглядеть как естественные смерти. Потом поставим своих людей. По-тихоньку начнем вытягивать страну из болота.
— Надо выйти на революционеров. Будем действовать с ними заодно, то быстрее дело пойдет. — сказал Игорь.
— Так вы их всех пересажали.
— Не всех. Но это не так и важно. Не нравится, что они здания взрывают. Если опять организуют прорыв стены, то нас сожрут твари.
— Значит работать надо будет быстрее. Чтоб им не пришла мысль покончить жизнь таким извращенным способом. А заодно и наши прихватить. — он говорил с какой-то ленцой в голосе и продолжал улыбаться. — Я сегодня пошуршу в городе. Узнаю что тут да по чем. Старые связи подниму. Завтра утром выйду на организаторов заговора. От этого плясать и начнем.
— Одно. Страну развалить мы можем за пару часов. Что будет потом?
— Уравняем права грязнокровных и чистокровных. Амнистия. Те, кому суждено век спину гнуть на каторге, туда быстро вернуться. Также мы сможем пополнить людьми страну. Я так понял, что из-за нападения тварей в последнее время много людей погибло.
— Нужно разрешить исследования. — резко добавил Игорь.
— Личное? — заколка на миг замерла в его пальцах.
— У меня девочка загибается. Нестабильная батарейка. Да и надо что-то сделать с батарейками. Чтоб они перестали помирать как мухи.
— Понимаю. Что-то похожее и у меня. Если не изменим страну, то у меня зеленоглазку убьют. Ты не мешаешь мне, я постараюсь помочь твоей подруги. Договорились?
— Я с тобой раньше не пересекался, чтоб так доверять.
— У Дарьи спроси. Мы с ней одно время сотрудничали и весьма плодотворно. — усмехнулся Альхор. — И ты правильно думаешь, что если бы мы с тобой не договорились, то в живых ты бы не остался. Ничего личного. Каждый пытается выжить как может.
— Где утром встречаемся?
— Я тебя найду.
Альхор ушел, оставив после себя странное впечатление. Игорь чувствовал, что с ним не стоит связываться. Опасность. Нутро так и кричало о ней. С другой стороны, если этот ир возьмет на себя все вопросы, связанные с переворотом, Игорь точно возражать не будет. Но навести о нем справки было нужно. Дарья с ним работала. А с кем Дарья не работала? Деловая больно стала. Зачем-то в политику полезла. Хотела чего-то им доказать? Мол и она на что-то годная. А была милой девочкой. Приятной. Скоро на тварь походить начнет со своими амбициями.
