Зато заставляли работать – перетаскивать тюки и ящики, наводить порядок в шатрах-палатках, даже очищать песком котлы. Он всё терпеливо сносил.

Как ни тяжело было, но гордость и упрямство не позволяли ему звонить домой и просить у родителей за себя выкуп. Конечно, они бы нашли требуемую сумму – продали дом или бизнес, лишь бы их единственный сын вернулся домой. Илья не хотел такого позора – ни для себя, ни для отца с матерью.

Он должен сам выпутаться из создавшейся ситуации! Тогда во что бы то ни стало найдёт ту парочку, обокравшую его и отдавшую в плен торговцам наркотиками, чтобы получили сполна от закона. Легко было догадаться, правда, увы, уже задним числом, что «молодожёны» не просто так на него вышли, делалось всё по чьей-то указке.

Девушка с большими пронзительными каре-зелёными глазами по имени Захра, так похожая на Марьяну, на слабом английском языке примерно описала человека из России, с которым имели дело её сородичи. Тот как раз приезжал перед тем, как его привезли. Эта информация впоследствии ему помогла найти заказчиков его похищения.

Оленеву повезло: египетские войска освободили его.

Возвращаясь в родной город из Москвы - почти все девять часов лёту – он размышлял, как расставит теперь приоритеты, что выдвинет на самое важное место. Во-первых, уйдёт с телевидения: ему надоело корчить из себя знатока-обаяшку. Да и вопросы зрителей за пять лет существования передачи стали без конца повторяться.

Во-вторых, окончательно порвёт с Алёной. Несомненно, ему с ней хорошо, она волнует и будоражит кровь. А Марьяна, несмотря на испытываемое к ней в последнее время раздражение за её непроницаемость и всегдашнюю готовность быть услужливой, успокаивает и умиротворяет.

Ему частенько приходила раньше на ум старая студенческая песня о кудеснике, который, создав «чистую и непорочную женщину», ходившую за ним по пятам и исполняющую «по малейшему веленью все желанья», через три недели от тоскливой жизни «повесился на ели». Копаясь в своих переживаниях, Илья невольно даже находил сходство кудесника с собой. Теперь-то понял, что это было несправедливо по отношению к доброй, доверчивой жене.

Увлечение Радугой сбило его с толку, смешало понятия «хорошо» и «плохо», привело в состояние постоянной растерянности. И при этом испытывал радостный эмоциональный подъём.

Но не может же он постоянно раздваиваться, как герой фильма семидесятых годов «Осенний марафон»! Это не для него.

Как ни забавно, Оленев не считал Алёну любовницей, и вообще это слово ему не нравилось, от него пахло проституцией и борделем. Ощущал её как бы своеобразным продолжением жены. Совсем как у Михаила Задорнова в одной из его пьес, если соединить двух женщин – жену и любовницу – получится идеал, а порознь они обе до него не дотягивают.

Вот до чего докатился! Нет, не может всё дальше так продолжаться «по-марафонски» -от жены к любовнице и наоборот! Я не китайский болванчик, чтобы качаться из стороны в сторону, мне противно жить в обмане. Это не в моём характере. Недаром призрак Марии Филипповны был страшно возмущён. Пришло время всё изменить.

А ещё Илья по дороге домой невольно думал, что, похоже, проклятия – это не выдумка, что-то правдоподобное в них есть. Неспроста же, как только загулял, начались у него проколы. Появись в былые времена у него подобные мысли, он бы рассмеялся и сказал, это настоящее суеверие и ни доли правды. А теперь не до смеха. Свирепый образ ехидной старушки до сих пор в его памяти: тощая, чуть сгорбленная, злобно сверкающая светлыми зрачками-дырками из-под нависших век. От бабушкиного призрака, видно, ему долго еще не избавиться, и никакой психолог не поможет.

Оленев сделает лучше: прекратит всякие отношения с Алёной, тем более с телевидением завяжет - их с Радугой пути уже не будут пересекаться. А перед Марьяной покается, вымолит прощение. Если она, конечно, знает об измене. Ну, если нет, то промолчит: зачем смущать её покой и сердце разбивать, уж лучше оставить в неведении. В будущем он постарается стать ей хорошим мужем. Такие мысли рождались у него в голове по дороге домой.

Увы, всё получилось не так, как им задумывалось, благие намерения и надежды разбились, как только вышел к встречающим в аэропорту.

Оленев не хотел шумной многолюдной встречи. Приехали бы родители, жена и Никита Садовников – и никого больше не надо. Однако его окружила толпа. В ней сразу заметил Марьяну. Выглядела она осунувшейся и слегка подурневшей, хотя по-прежнему оставалась красавицей. Большие глаза были печально-настороженными. Что-то ностальгически сжалось у него внутри, и комок перехватил горло, вызывая в глазах влагу – такой близкой и родной она ему показалась!

Марьяна шагнула к нему навстречу, он раскрыл было для неё свои объятия, но вдруг в них очутилась Алёна. Со всей своей пылкостью та обрушилась на него. Когда Илья освободился от её рук и поцелуев (кстати, они почему-то совсем не взволновали его), жена уже исчезла.

Позже, после рукопожатий, объятий почти со всеми встречающими и небольшого интервью журналистам, уже в машине родителей (с ними был и Никита, а Алёна уехала с телевизионщиками, пообещав приехать вечером) он узнал, что Марьяне об его измене известно. Мать рассказала, как скандально прошли его «поминки» в ресторане, не забыв бросить укор в адрес его жены.

- Я понимаю, ей было неприятно услышать о ребёнке от другой женщины, -возмущённо сказала она, - Но ради приличий можно было потерпеть, а не затевать скандал. Зачем было прилюдно соскакивать, кричать на весь зал, что знает всё, и убегать, выражая пренебрежение к нам, твоим родителям, и ко всем собравшимся! А ведь всегда представлялась ангельски послушной и скромной! Бабкины гены, никуда не денешься!..

- Она моя жена, мама! – резко оборвал её Илья. Ему всегда не нравилось, как презрительно та относится к невестке. – Кстати, о каком ребёнке идёт речь?

- О твоём! – обидевшись на резкость сына, неохотно ответила мать, поджав губы. – Разве ты не слышал, о чём я только что рассказывала? Алёна сообщила всему залу, что ждёт от тебя ребёнка!

Вот это была новость! Первая мысль: хороший розыгрыш! – потонула в возмущениях, захлестнувших его. Надо же такое придумать!

- Алёна это сказала? – не поверил он. Поняв по глазам родителей и Никиты, что это правда, чертыхнулся и сплюнул в сердцах. – Такого не может быть! – произнёс твёрдо и добавил с угрозой: – Ну, я с ней поговорю!

- Сынок! – защебетала вдруг успокаивающе мать. – Получается, о своей беременности она тебе ещё не сказала, мы её опередили. Как-то нехорошо получилось, конечно, Алёна должна была сама сообщить тебе такую хорошую новость!

Скривившись, как при зубной боли, Илья заставил себя замолчать. Не хотелось раздражать родителей возражениями и спорами. Следует сначала всё выяснить у Алёны.

Да, Марьяне пришлось тяжко: гибель мужа, его измена (неизвестно ещё, что вперёд узнала!), а потом новость о зарождении дитяти у любовницы! Тут не только закричишь и похудеешь, но и с ума сойдёшь! Бедная девушка, как она, такая хрупкая и беззащитная, только выдержала! Ему стало искренне жаль жену, которая не заслужила подобных страданий.

С Алёной Илья поговорил вечером. Она приехала к Оленевым в загородный дом, куда родители привезли сына. По их словам, его квартира, оставленная Марьяной, запылилась и не годится для жизни, прежде в ней требуется сделать хорошую уборку.

У них в доме Радуга чувствовала себя свободно, будто не раз уже бывала тут. Так и оказалось: она дважды навещала родителей по их просьбе.

Оставшись с ней после ужина наедине в его комнате, он, не медля ни минуты, приступил к разговору.

- Ты почему сказала всем, что ждёшь ребёнка от меня? – спросил напрямик.

- Это так и было! – печально произнесла девушка, и красивые голубые глаза тут же наполнились слезами. – Прости, любимый, я не сказала тебе до командировки, хотела сообщить о беременности, когда вернёшься. Но ты погиб! Я так переживала!.. Мне пришлось перейти на антидепрессанты, чтобы справиться с горем… Потом опомнилась, но поздно, мне сказали, что ребёнок из-за лекарств может родиться ненормальным, и я … Словом, я сделала аборт! – И расплакалась, как маленькая девочка, безутешно и громко.