Если карма «хорошая», то у человека более-менее все хорошо, а если «плохая», то Высшие силы попускают ему одно испытание за другим в виде болезней, материальных затруднений, семейных и производственных неприятностей и тому подобное. Признаком зрелой, наработанной кармы являются ситуации, когда человек заболевает неизлечимыми болезнями, такими как рак или СПИД, с ним случаются аварии или катастрофы.

Особенно нравилось Ксении рассуждать на тему реинкарнации и разбирать «полеты» знакомых и друзей. Кто, для чего и с каким грузом кармы пришел в этот мир?

«Наша жизнь – это большая экскурсия в своего рода музей, такой как музеи техники на Западе. В них посетитель может потрогать экспонаты, но не может унести их с собой, ведь разрешено там только пользоваться. Так и в жизни человек: попробовал всего, поиграл разные роли и ушел», – рассуждала она и даже цитировала Лазарева наизусть:

«… Некоторые обитатели верхних этажей могут просто попроситься на экскурсию в наш мир, чтобы испытать ощущения, которые можно получить только в реальном мире и только в человеческом теле – плотской любви, наслаждения пищей, вином, человеческими взаимоотношениями, материальным достатком, созиданием, творчеством. Именно они, скорее всего, рождаются в очень обеспеченных семьях, становятся богачами сразу после рождения и живут, наслаждаясь жизнью и не зная никаких материальных проблем – если, конечно, они не нарушают правил поведения путешественников на экскурсии.»

Конечно же, под «обитателями верхних этажей» Ксения имела в виду прежде всего се6я и членов своей семьи. Ей было приятно осознавать себя высоким материализовавшимся духом, который, может, проживает свою предпоследнюю или последнюю земную жизнь и должен радоваться ей. Другое дело – грешные души, которым еще долго предстоит совершенствоваться, чтобы научиться правильно относиться к жизни и не наполнять сосуд кармы до недопустимой высоты. Их жизненные испытания – итог их прежних неправильных «страстных», греховных поступков. Их цель – самосовершенствование, осознание своих идеализаций. Души, пришедшие в жизненный заповедник с низких этажей, должны для их же собственного блага получать от Высших сил урок за уроком – сложные жизненные ситуации и жили часто материально значительно хуже «высоких». Когда госпожа Ветковская размышляла о реинкарнациях, то представляла себе лестницу духовного развития, где каждая ступенька – определенный уровень с соответствующими критериями.

Ксения присваивала людям, о которых думала, соответственные номерные ступени и время от времени старалась убедить себя в том, что ее увлечение кармой – никак не связано со словом идеализация.

Последующая неделя оказалась сложной для Маргариты. Несмотря на то, что ее организм восстанавливался после перенесенной беременности и сердце постепенно возобновляло свои прежние функции, ее психическое здоровье желало лучшего. Сначала для молодой женщины было драматично осознавать, что ребенок родится преждевременно и, скорее всего, умрет, а после, когда миновал кошмар с кесаревым сечением, ей пришлось по-новому привыкать к роли матери.

На третий день Маргариту перевели в общую палату, но вставать не разрешили.

Под вечер, когда ее родители, а также муж с сыном, сестрой и свекровью разошлись по домам, больная решила рискнуть и подняться с постели самостоятельно, чтобы отправиться в детское отделение посмотреть новорожденную дочурку.

Она села в кровати, откинула одеяло и спустила вниз ноги с покрытыми мелкой сеточкой капилляров лодыжками. Поводила ступнями по полу в поисках тапочек, но не нашла их, наклонилась. Голова ее тотчас же пошла кругом и женщина, казалось, ослепла на один глаз. Вся ее одноместная дорогая роскошная палата, казалось, утеряла краски, стала черно-белой. В ушах противно зашумело. Испугавшись этого состояния, она быстро снова нырнула под одеяло, откинула назад голову, зажмурила крепко глаза…

Через полчаса, утирая со лба рукавом пижамы холодный липкий пот, Маргарита открыла глаза и посмотрела в почерневшее от вечерних сумерек окно, потом на свои бледные ладони. Она прижала их к щекам и шепотом запричитала:

– Бедная, бедная моя Риточка! Девочка моя хорошенькая. Лежишь теперь в этой больничной палате. Сердечко шалит…

Ей стало настолько жаль себя, что из глаз ее одна за другой начали катиться крупные слезы, растворяясь в воротнике пижамы.

Но еще больше женщина сожалела о том, что до сих пор так и не смогла увидеть свою крошечную дочурку, которую тоже считала очень несчастливой.

К мужу она остыла настолько, что, уйдя неожиданно снова к «своей медсестре», он не смог бы больше задеть чувства своей жены.

Маргариту интересовала теперь только ее дочь. Она вытерла лежащим на тумбочке платочком мокрые от слез лицо и и шею и задалась целью во что бы то ни стало выздороветь и забрать ребенка домой. Она почему-то подумала о свекрови.

Вспомнила, как впервые семь лет назад познакомилась с Ксенией на Рейтарской. В то время мать Игоря уже была вдовой. Ксения как-то сразу приняла молодую москвичку и вывела её «в свет».

В Киеве у Маргариты поначалу кружилась голова от общения с новоиспеченными женами «новых украинцев», многочисленными выдающимися актерами и певцами.

Концерты, светские тусовки, новости моды, – из этого состояла Ксения Ветковская в представлении Маргариты.

Светское общество в Киеве пестрело талантами и изощрялось в оригинальности. Маргарита объясняла себе увлечения свекрови стремлением «не отстать от жизни». Ксении это удавалось. Ее находили интересной, умной, очень необычной женщиной.

Красавице Маргарите завидовали женщины, мужчины были от нее без ума. Изюминку же ей придавали проводимые ею в области генной инженерии научные исследования. Для людей непосвящённых ее профессия выглядела чем-то совершенно невероятным, а потому придавала Маргарите особой загадочности и прелести.

Бывая часто вместе с Игорем, а позже и с Вовочкой, у свекрови в гостях, Маргарита спокойно воспринимала разговоры о карме и реинкарнации.

Молодая женщина не занималась оккультизмом и не причисляла себя к верующим, она просто жила, реально относясь к своей личной жизни и избранной в юности профессии. Духовные силы она черпала у природы, где часто бывала. Растения и животные, погодные явления вселяли в нее любовь к людям и особенно к детям. И выражала она ее непосредственно и щедро.

На следующее утро раньше всех в палате объявился прибывший из Испании

дипломат Ильин – ее отец, высокий, овдовевший несколько лет назад мужчина с сосредоточенным строгим лицом. Жена его умерла от острой сердечной недостаточности во время кругосветного путешествия.

– Папа… Ты сегодня видел Аннушку? Как она? – Забеспокоилась Маргарита. – Когда мне разрешат вставать? Я хочу к дочери.

Дипломат подвинул стул к кровати.

– Нет, сегодня еще не был, – сказал он, – мы пойдем туда вместе, если тебе разрешат встать.

После обхода медсестра прикатила в палату инвалидное кресло. Больная, поддерживаемая отцом, села в него и отправилась в детское отделение.

Возле палаты, где находилась новорожденная девочка, их встретил пожилой полноватый доктор в очках.

– Состояние ребенка стабильное. Мы поддерживаем его дыхание и «подкармливаем» через трубочку. Несмотря на то, что младенец родился недоношенным, сомнений в его полноценности нет.

Посетители оказались в просторной комнате, со специальными устройствами для выхаживания новорожденных.

Маргарита широко открытыми глазами смотрела на крошечное тельце ребенка под стеклянным колпаком и недоверчиво спросила доктора:

– Она не умрет?

– Нет. Теперь в этом нет сомнения. – Ответил доктор.

– Когда можно будет ее забрать ребенка домой? – Оживился дипломат.

– Ну об этом речь пока не идет. А так в общем, думаю, через три-четыре недели. Вы уже придумали имя вашему ребенку?

– Да, – просияла Маргарита, – Аня, Аннушка. Правда, красиво звучит: Анна…