В целом, город, точнее, центральная его часть, сильно напоминала сияющее свиное рыльце, пятак, улыбчиво проглядывающий из исходящей паром лохани; очень подвижный и переменчивый пятак. Потому, что каждое утро на город сыпется град, отстраивающий его заново.

Каждое утро, стоит открыть глаза, небо трескается хитрой сеткой морщин и медленно осыпается миллионами разноцветных увесистых кубиков, всегда падающих по-разному, вечно складывающихся в новый город. Как в страшноватой детской игрушке – калейдоскопе.

И больно же это: очнуться от сна, стоя на разбитых коленях посреди нагромождения цветных граней, когда в сердце радостно поет влажная холодная жаба; поет в тоске и недоумении, и, подняв глаза, вновь увидеть его – город. Каждое утро – другой. В зависимости от времени года. Северный или восточный ветер. От моего настроения.

Кто играл хоть раз в автоматы с барабанами, которые крутятся, чтобы совместить картинки, как думают игроки, и не совместить их, как ожидают владельцы, тот знает: рано или поздно картинки сложатся, выигрыш будет. Кстати, игроки догадываются смутно, что оно им не очень и нужно, и выигрыш этот они не заберут; не смогут или, скорее, не захотят забрать, и проиграют его дальше.

И когда все кубики упадут одинаковой гранью (и всего-то их шесть), будет выигрыш, и город станет забавен как никогда… И вот, в день зеленого выигрыша я разглядел на площади свое подобие. Оно стояло в самом центре, обнаженное и абсолютно зеленое, и выглядело, надо признать, куда лучше меня. Оно задумчиво смотрело вверх и вид у него был такой, словно оно что-то замыслило. Потом оно кивнуло своим мыслям и, зайдя в дом, скрылось с глаз моих. Вообще, мне понравилось наблюдать город. Прежде я занимался бы этим целыми днями, теперь немного мешала Тики. Но, если она спала или ходила по магазинам, я немедленно погружался в себя и разглядывал. Я не говорил ей об этом: зачем? Зачем ей знать, что там, внутри, есть что-то, похожее на нее, и есть что-то, напоминающее меня – странно искаженные, более совершенные, красивые и бесстрашные. Честно сказать, я им завидовал.

Тики… Я потихоньку привыкал к ней. Мое сердце пускало корни… Корни тянулись к ней и привыкали питаться ею. Тогда их еще можно было приучить к другим женщинам, теперь они стали разборчивы, они капризничают и не хотят ничего другого. И однажды…

О Боже мой, это однажды. Я собрался с духом и зачем-то сказал ей это, и, главное, меня ведь никто не просил, нет, я сам, мать мою, сам взял и сообщил ей: “Я люблю тебя, женщина”. Порадовать мне ее захотелось, что ли? Она порадовалась, она улыбнулась, а в городе выпал красный выигрыш, и видит бог, мне очень больно рассказывать об этом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.