Руль целыми часами совещался с Паррой. А однажды он один ушел к Ангеко и вернулся от него бодрый и веселый. Хитрый вождь Гуки, надеясь на долю добычи, обещал помочь Рулю самому напасть на пещеру Налли. Таким образом, у Руля составился отряд человек в тридцать, но этого все-таки было мало для войны с сорока хорошо вооруженными людьми Наргу.

Все были готовы к выступлению и только ждали сигнала вождя. Руламана Руль решил оставить дома, не желая обагрять руки сына в человеческой крови.

И вот разведчики принесли известие, что люди из Налли отправились на охоту за буйволами к реке Норге. Было решено немедленно напасть на опустевшую пещеру врага. К Ангеко послали одного из айматов. Плотно подкрепившись мясом медведя, семь воинов Тульки спустились вниз в долину Арми, где должны были ждать людей Гуки. Руламан, оставшийся защищать пещеру, пошел их проводить.

С тяжелым сердцем прощался он с отцом и печальный вернулся к старой Парре.

Айматы были одеты теплее, чем летом; поверх оленьих платьев они накинули волчьи шкуры, а вместо сандалий высокие оленьи сапоги. В знак вражды и объявленной войны на шапках у них красовались перья ворона. Ангеко, как более осторожный и рассудительный, снабдил своих людей сумками с сушеной рыбой, над чем немало смеялись люди Тульки.

Воины осторожно ступали след в след и шли молча, не нарушая тишины спящей природы. Когда останавливался шедший впереди Руль, за ним останавливался весь отряд.

Во время небольшого отдыха было решено разойтись по двое в разные стороны, во избежание встречи с разведчиками Наргу.

Сборным пунктом назначили всем известную высокую скалу в четверти часа ходьбы от вражеской пещеры. Крик совы был их сигналом.

Шесть пар медленно разошлись по разным направлениям. Руль первый появился у сборного пункта с одним из пещеры Гуки. Скоро подоспела другая пара. Уже брезжило утро, а не все еще собрались. Руль ходил в беспокойстве, ожидая Репо и Обу.

Вдалеке вспыхивал огонь.

— Неужели это огонь у пещеры Налли? — спрашивал Руль у разведчика. — Ведь мужчины их в отлучке, а во время войны кто же держит огонь ночью? Уж не женщины ли пируют одни? Или хитрый Наргу готовит нам западню?..

В кустах послышался предостерегающий крик черного дрозда.

— Нельзя больше ждать, — сказал Руль и, сломав сосновую ветку, воткнул ее в снег, а рядом с ней положил шесть камней. Это значило, что они выступили в числе шести человек.

Айматы двинулись вперед, стараясь прятаться за деревьями и кустами. Кровавый диск солнца выплыл из-за гор и осветил местность. Издали был виден вход в пещеру Налли и ни одной живой души вокруг нее.

— Убей ворона, что сидит на шесте у входа, он может нас выдать! — приказал Руль одному из своих.

Стрела засвистела, и ворон упал. Через минуту он поднялся с громким криком и улетел в пещеру.

— Вперед! — закричал Руль и побежал. В эту минуту из-за ближних кустов посыпался на нападающих целый дождь стрел.

Руль и два брата его упали тяжело раненные. Трое из людей Гуки отступили в лес.

Пещера разом ожила. Из нее выбежали женщины и дети; из-за кустов показывались мужчины. Все окружили павших врагов, прыгали над ними, смеялись и танцевали.

Старый Наргу вышел и со смехом сказал:

— Вы хотели меня перехитрить, жалкие убийцы чужих медведей?.. Разве их только трое?..

Узнав о троих, скрывшихся в лесу, он послал за ними погоню.

Через полчаса Руль пришел в себя и услышал крики и насмешки врагов, услышал издали громкий военный клич Репо.

Мгновенно все обитатели Налли снова попрятались в пещеру. И когда воины Тульки и Гуки появились на площадке, произошла страшная свалка. Рассвирепевшие при виде раненого вождя люди Руля перебили стражу и ворвались к Наргу.

Ара стояла рядом с дедом, бледная и трепещущая от страха. Старик храбро встретил врагов с ножом в руке. Но Ара, бросившись вперед, закричала со слезами:

— Обу! Обу!.. Я буду твоей женой, только не убивай моего деда!..

Репо и Обу остановились. Из пещеры несся страшный вопль убиваемых женщин и детей.

— Разве в обычае айматов убивать детей и женщин?.. — гордо спросил Наргу.

Репо обернулся и крикнул своим воинам:

— Оставьте женщин!

Ара, валяясь в ногах у деда, молила:

— Заключи мир с Тулькой, прекрати войну!..

Репо стоял, опустив свой топор, и в упор смотрел на старика. Вдруг он далеко отшвырнул от себя оружие и сказал:

— Мы не обагрим своих рук в крови брата старой Парры. Конец вражде, да будет впредь меж нами один мир!

Ара простерла к деду руки.

Наргу склонил голову в знак согласия и просил подвести его к раненому вождю Тульки.

Руль с трудом приподнялся при приближении Наргу. Старый вождь протянул ему меч и сказал голосом, неожиданно дрогнувшим:

— Возьми его, и пусть между Налли и Тулькой с этого дня будет тесная дружба.

Луч радости промелькнул в тускнеющих глазах Руля.

— Я умру… — глухо сказал он. — Но Тулька сдержит слово… Соединитесь против калатов…

И он лишился опять чувств.

— Поспешим домой с ним… — закричал Репо, скрывая страшную душевную боль.

На носилках из копий понесли воины раненых товарищей. Наргу подарил всем им на прощанье по прекрасному каменному оружию. Ара взяла за руку Обу и пошла за ним.

В долине у ручья, где воины омыли раны товарищам, Руль снова открыл глаза и шепнул наклонившемуся к нему Репо:

— Я умираю… Будь ты вождем моих храбрых айматов, пока не вырастет мой молодой сокол Руламан. Отдай ему на память об отце этот нож из солнечного камня… о, Руламан!.. сын мой!.. неужели я больше не увижу твоих блестящих глаз… не услышу твоего голоса?..

И он тихо умер у ручья в долине Арми.

Когда раздался условный знак возвращения воинов в Тульке, все спали, кроме Руламана и Парры.

Мальчик выбежал навстречу отцу с радостным криком:

— Рулаба! Рулаба!..

Но он не услышал призывного ответа. Сердце мальчика сжалось, когда он увидел лежащего на носилках Руля. Руламан бросился к отцу.

— Он умер?.. — спросил он, бледнея, у Репо.

— Да… умер… — ответил Репо.

— Умер!.. — закричал Руламан, и крик его долетел до пещеры. — Умер, а я живу!..

Обу обнял его и сказал:

— Руламан! Убей меня как жертву мести на могиле твоего отца. Я один во всем виноват. Если бы я не встретил Ару…

Руламан, не слушая его, вырвался из объятий друга и упал на грудь мертвого отца.

— Рулаба!.. Рулаба!.. — повторял он, теряя рассудок от горя.

Он приложил к губам отца ухо, стараясь услышать его ответ.

Репо в коротких словах описал битву с Налли, последние слова Руля и передал ему нож, последний подарок отца.

Руламан схватил нож, пожал руку Обу и исчез в лесу.

Вернувшись домой, айматы нашли старую Парру без чувств у входа в пещеру. Услышав крик Руламана, она поняла, что случилось. Ее внесли в пещеру и положили рядом с мертвым вождем.

На другой день столб, возвещавший объявление войны, был повален. Все население Тульки выкрасило лица черной краской в знак траура. Посреди площадки под навесом из высоких стволов и веток поместили тело Руля, одетое в лучшее платье; лучшее его оружие лежало рядом. В полдень явился Ангеко со своими людьми. Как каменная статуя, сидела неподвижная Парра рядом с Репо. Ангеко опустился около них.

Мужчины и женщины толпились на площадке с печальными, заплаканными лицами и пели жалобную похоронную песню.

Вечером мужчины отправились на охоту для погребального пиршества. Ангеко указал им берлогу медведицы, и уже на другой день они вернулись с добычей.

Кладбищем для павших в бою айматов служил один из гротов в горах между пещерами Тулькой и Гукой. Это была мрачная, дикая местность, и только перед самым гротом была ровная площадка с большим удлиненным камнем посередине. Кругом него валялись остатки от прежних пиршеств: угли, кости, положенное оружие. Старые угрюмые тисы охраняли вход в последнее жилище айматов, заваленное каменными плитами.